— Как скажете, Олег Леграфович.
Написав четыре объявления, Лир выдал домработнице десять копий ассигнациями и вернулся в кабинет.
— Вы как тут? — спросил он воробьёв, после того, как закрыл толстую входную дверь.
— Нормально. Крошки не разбрасываем, срём на улице.
— Открытой форточки вам же будет достаточно?
— Более чем, мы ж не тупые гули в стекла биться.
— Ага, умные воробьи бьются исключительно о раму! — пошутил Лир.
— Поклёп. — заявил Молчун.
— Поддерживаю. — отозвался Свистун.
Готовиться к переезду было пока рано. Больших запасов вещей он накопить не успел. Вся одежда уместится в один чемодан, обувь с записями — во второй. Драгоценности и инструменты в маленький чемодан. Вот и всё. Остальное нажитое-на счету в банке.
Отодвинув массивный стул, Лир расположился за столом и погрузился в расчёты.
******
Следующий образец сканера он сдавал в конце недели.
— Ох, Олег Леграфович, я смотрю вы в ударе. Два изобретения за десять дней, это же надо умудриться! — восторгался Огнёв.
— Это разновидность одного и того же прибора. — внёс ясность Лир.
— А это, милостивый государь, с какой стороны посмотреть. Готовьтесь, завтра мы с вами должны быть на аудиенции в кремле. Распоряжение только пришло, поэтому не сердитесь. Я прекрасно осведомлён о вашем отношении к такого рода мероприятиям, но скрыться от них с вашими талантами не выйдет. Скажу сразу, что скорее всего завтра вы последний раз оденете мундир третьего майора. Великолепная карьера! Знаю, что многим молодым людям при дворе это не понравится, но воля государя на их отношение смотреть не намеренна. Соизвольте в одиннадцать часов быть при параде у подъезда своего дома. Я заеду за вами на своём экипаже.
— Буду готов, Руян Олегович.
******
Цокот подков по брусчатке, покачивания на рессорах коляски и приятный тёплый ветер. Лир впервые ехал в кремль и ловил на себе взгляды и улыбки прогуливающихся по улицам дам и барышень. Состояние было в какой — то мере пьянящим.
— Наслаждаитесь своим небольшим триумфом? — заметив его состояние, проговорил Огнёв.
— Отчасти, да. Всегда приятно ловить на себе внимание женский половины человечества.
— Ох, Олег Леграфович, попадетесь вы в умело расставленные сети.
— Пока удаётся избежать такого счастья.
— В этом пруду вы всего лишь маленький пескарь и свободно плаваете, пока какая — нибудь щука всерьёз не захочет вас схватить. Помню, на балу у графа Бёрна вас юная баронесса Замаргел выгуливала. Оценили хватку?
— Оценил, с тех пор избегаю публичных мест.
— Потом попадётесь, и она вам выскажет, какой вы негодяй и как заставляли её искать вашего общества или ещё что-то подобное. Вам будет неловко, и это будет означать то, что вы уже попались.
— Думаю, что Диана Стояновна обо мне и не помышляет. На войне много молодых офицеров выросли в чинах, и ей есть на кого обратить своё внимание.
— Есть, но им не сравниться с вашими талантами, а женщины любят успешных кавалеров.
— Вы не забывайте, что у неё есть ещё старшая сестра, которая, между прочим, рвалась служить под вашим началом после выпуска.
— Отказали?
— Вакансий нет, не на голову же вам её сажать? Она бы не отказалась, но не думаю, что вы смогли бы продолжать так же плодотворно работать.
Коляска подъехала к вратам Спасской башни и, предъявив приглашение, кучер въехал на территорию кремля.
Сколько тут было экипажей… Всё хорошее настроение Лира моментально улетучилось. Он пристроился за левым плечом своего шефа и старался не выделяться.
Сегодня чествовали тридцать двух офицеров. Десять обрели погоны генералов и получили дарственное оружие. Остальные получали погоны и награды значительно скромнее. На общем фоне полученные погоны второго майора и орден за «За заслуги перед Отечеством» третьей степени сильно не выделялся. Награждали его одним из последних, но весь свет столицы услышал его фамилию, и Лир увидел блеск во многих глазах.
За широкой спиной шефа спрятаться не вышло, потому что был объявлен бал, и в бой ринулась женская часть приглашённых на мероприятие. К Огнёву подошёл офицер в чине полковника с женой и дочерью, и чтоб милое создание не скучало, господа полковники попросили новоиспечённого второго майора составить компанию девушке в танцах.
Её звали Ладой, и она была ровесницей Дианы. Лада Руслановна Дубравина, милая светловолосая девушка с насыщенно-серыми глазами и правильными чертами лица. Она не строила Лиру глазки, не краснела, изображая смущение, и не трепетала при виде его погон и награды. Лада Руслановна имела скучающий вид и некую обречённость во взгляде.
— Вас что-то печалит? — из вежливости спросил Лир.
— Терпеть не могу балы, терпеть не могу так называемый «высший свет».
— О, так мы с вами имеем похожие взгляды?
— Вам тут тоже неуютно?
— К счастью, через месяц я буду жить где-то в горах Урала.
— Вам можно позавидовать, а мне придётся мило улыбаться массе незнакомых мужчин, пока меня просто не выдадут замуж, но на этом «выходы в свет» не закончатся.
— Странно, я думал девушкам нравится быть на виду.
— И в чём смысл быть на виду у тех, кому на тебя наплевать?
— Но найдя жениха, вы, может, встретите своё счастье. — попытался поддерживать разговор Лир.
Они кружили в танце, стараясь вовремя повторять нужные фигуры, чтоб не стать объектами негативных оценок окружающих.
— Очень в этом сомневаюсь. Психологическая особенность придворного общества — это радость неудачам окружающих и желание самой не ударить в грязь лицом. И вы думаете, что можно найти кого-то действительно искреннего и интересного в этом кругу?
— Не знаю, по крайней мере, я этих поисков избегаю.
— Почему? Вы же мужчина и меньше зависимы от атмосферы в семье. У вас есть служба и нет необходимости сидеть в четырёх стенах и выбираться из дома только на балы, чтоб всеми силами показывать своё счастье и благополучие?
— У меня есть руны. — пожал плечами Лир.
— То есть, вы человек науки?
— В большей степени, да.
— Расскажите, над чем вы работаете?
— О, это очень обширная тема, которая затрагивает от систем безопасности, до устройств, которые заменят собой дирижабли. К примеру, я хочу сделать летающий артефакт, который позволит любой семье самостоятельно преодолевать большие расстояния по воздуху. Выдалась свободная неделя, взял и слетал на тёплое море или навестил родственников на Камчатке или Владивостоке.
— И насколько это сложно?
— Само устройство довольно просто, но не так просто создать оборудование, что позволит избежать столкновений в воздухе с тысячами таких же платформ. Устройства должны быстро просчитывать коридоры движения, скорости высоты, боковые ветра. Нужна моментальная реакция взаимодействия с сотнями ближайших к нему таких же устройств. Это весьма обширная работа.
— Неужели это возможно?
— Вполне.
— Но масштабы расчётов должны быть просто потрясающими.
— При наличии целостной картины видения, это всё просто постепенно решается. Возможно, два-три месяца расчётов, и мир преобразится или «перевернётся», тут как посмотреть.
— Олег Леграфович, я бы хотела переписываться с вами. Мне настолько интересны ваши идеи, что я уже сейчас нахожусь в нетерпении узнать как можно больше. Вы не отвергнете мою дружбу?
— Честно, боюсь вас разочаровать как человек.
— Я не планирую предъявлять к вам обильные требования, просто общение, которое вас практически ни к чему не обязывает?
— При таких условиях я готов сделать шаг навстречу вашему предложению, но вы должны понимать, что все эти разработки состоят под грифом неразглашения, и я могу вас посвящать только в поверхностные детали.
Музыка танца смолкла и, не сговариваясь, они покинули танцевальный зал. Взяв пару стаканов воды с лимоном и мёдом, они пристроились у окна и продолжили общение. Лир рассказывал о бытовых артефакторных разработках, а невольная слушательница с интересом расспрашивала его, даже отказываясь от приглашения на танец со стороны других молодых мужчин.
