Фолко подскочил к Отону и, не колеблясь, всадил по стреле в спину двум гуррам, собиравшихся оттяпать Отону пару ушей. Пока гурры остолбенело пялились на зазубренные наконечники эльфийских стрел, проклюнувшиеся у них из груди, шустрый Фолко обыскал Отона и, найдя заветный талисман, рванул его и громко заорал во всю силу своих хоббичьих легких.
- А-а-а-а, мерзавцы, подонки, однозначно, - с этими словами опытный Фолко спустил штаны и дунул в рог. За секунду до этого, его примеру последовал весь отряд, вернее та его часть, которая еще не впала в спячку и не пала от руки врагов.
Увидеть с полсотни голых задниц и не удивиться, наверное, не смог бы никто. Придти в себя никто из врагов не успел - зловещий рог пропел свой гимн "жидкому стулу", и схватившиеся было врукопашную враги, оказались обляпаны и снаружи и изнутри. Больше всех пострадала кучка гурров-колдунов, обделавшаяся прямо во время плетения ими страшного заклинания. То ли могучие и неизведанные силы тьмы, призванные хоббитом из рога тому причиной, то ли во всем виновато было незаконченное заклинание, но гурры колдуны так и не смогли остановиться. Спустя несколько минут, группа колдунов в буквальном смысле слова вывернулась наизнанку через задницу, опав на землю в виде жидкого стула.
- Эта мохноногая подлюга хуже эльфов, - заверещал давешний тролль, держась обеими лапами за свою задницу. Его мнение поддержали все нападавшие, тяжело дыша, и приходя в себя, они начали подходить к хоббиту с поднятыми руками. Спустя несколько минут все было кончено. Все нападавшие бросили оружие и склонились перед хоббитом. Тут уж пришел в себя и Отон. Увидев свой рог в руке хоббита, он бросился к нему с мечом в руках, но Фолко благоразумно вернул ему страшный талисман, так что клятву изъявления покорности приносили уже Отону. Нападавшие получили приказ явиться на службу к Вождю в Цитадель.
- Такие смелые бойцы нужны Вождю, - говорил Отон, зажимая свой нос. - Так что приходите, только помойтесь сначала...
После последней стычки в ущелье, прошло несколько дней. Фолко вновь раздобыл где-то немного брюквы и сварил замечательный во всех отношениях микробоуничтожающий препарат. Попойка, неконтролируемая даже Отоном, продолжалась целую неделю. Когда запасы огненной брюквенной воды вновь иссякли, отряд проснулся с дикого бодуна. Именно в этот момент, на отряд напала стража Дома Высокого. Никто не заметил, откуда полетели первые стрелы. Их было немного, но зазубренные наконечники извлекали из раненых не только кровь, но и дикие, первобытные крики боли. Дружина Отона попала в самые настоящие клещи. К легковооруженным и садистски настроенным эльфам-лучникам добавилась пехота Черных Гномов с невообразимых размеров алебардами, способных разрубить неосторожным движением элефанта, и срубить заодно эльфийский баобаб...
Но окруженный сразу с трех сторон отряд Отона не дрогнул. Дикая головная боль - вот единственное, что занимало каждого бойца в этот момент. Отряд быстро редел под стрелами и алебардами противника, пока собравшийся с силами Отона не повел своих бойцов в прорыв.
- У них есть здравур! - заорал он, и без малого четыре десятка бойцов в одно мгновение перестроившись в атакующий клюв, бросился с открытой грудью и с поднятым забралом под эльфийские стрелы. Видавшие виды эльфы были ошеломлены и втоптаны в траву, а их походные фляжки в момент осушены. Черным Гномам тоже не поздоровилось. Торин и Малыш ловко обрубили древки алебард, а в следующую минуту бесстрашный отряд Отона набил всем морды, и отобрал фляги с орочьим пивом. Отряд Срединного Княжества попятился в замешательстве. Опытный Отон тут же пришпорил свой отряд угрозой, что если их всех поймают, то "век здравура не видать". Развив небывалую скорость, спецотряд Вождя, вернее, его остатки, вырвались из клещей.
Вечером Отон построил всех и железным, скрипучим голосом сообщил, что прорваться к Дому Высокого им не удалось, они не выполнили приказ Вождя. Вождь очень разгневан, а их существование бессмысленно.
При этих словах с десяток орков вышли из строя и покончили с собой. Еще с два десятка ангмарцев собирались было последовать их примеру, но Отон остановил их словами, что отряд целиком зачислен в штрафной батальон смертников-камикадзе.
- А из тех, кто посмел покончить с собой без приказа Вождя, будут набиты чучела в назидание остальным, - так закончил свою речь Отон.
На ночь чучела были выставлены в караул, а поутру Фолко добыл из них почти еще один полный колчан эльфийских стрел - похоже войска Срединного Княжества решили добить странный отряд. Но командир отряда оказался бывалым знатоком в области тактического отступления и тут же приказал половину чучел оставить на месте привала, а второй половине приказал приделать колесики и везти за собой.
Фолко и гномам довелось даже тащить троицу орков на веревочке. Донесшиеся вскоре крики эльфов, напавших на привал, показали, что отряд снялся вовремя. Еще спустя секунду донесся вой разочарования - дубленки из чучел орков было вырезать затруднительно, неосторожные эльфы утыкали безмолвных часовых стрелами как подушечки для булавок.
Ночь. Костер горел неровно. За костром собралась кучка бойцов. Хоббит сидел у костра вместе с гномами и прислушивался к тому, что рассказывал старый хазг. Фолко все чаще ловил себя на мысли, что отряд, с которым он столько пережил, становится ему как родной, и что ему невыносимо трудно будет убить кого-то из бойцов, терпевших вместе с ним столько невзгод и опасностей.
- Дрыбадан, старый хазг, прославился тем, что десять лет подряд тренировал свою силу, чтобы натянуть королевский лук. И это ему удалось. Стрела, выпущенная им из лука, проткнула насквозь трех элефантов, и он напился от радости до бесчувствия. И все прозвали его Дрыбадан - Стрелок по элефантам. Но никто не называл его Дрыбадан-пьяница или Дрыбадан-дебошир, хотя он напивался и дебоширил каждый день, аккурат после каждой тренировки, - рассказывал старый хазг, пуская клубы дыма из ушей и из носа. - А вспомнить Анклабенса, который двадцать лет подряд строил мост через реку, а когда закончил, то привязал к шее камень и утопился, прыгнув с него в воду. И все прозвали его Анклбенс - Строитель Мостов, хотя надо же было быть таким придурком, чтобы двадцать лет готовить свое самоубийство. Никто, никто, повторяю, не называл его Анклбенс - самоубийца, - горячился старый хазг. А я пятнадцать лет подряд становился чемпионом по стрельбе из лука, перестрелял в финалах, полуфиналах и четвертьфиналах всех своих соперников, но никто никогда не называл меня Абырвалг-Чемпион. Но стоило мне один раз, по пьяни, отыметь овцу...
- Эй, Овцежоп, тебя Отон вызывает, - проходя мимо, сказал коренастый Разгвоздяй, смуглый уроженец Дэйла.
Хоббит громко и некрасиво расхохотался. Овцежоп гневно сверкнул глазами, но Фолко просто не мог удержаться от смеха и хохотал как ненормальный минут пять, пока к Отону не вызвали его самого.
- Я должен открыть тебе страшный секрет, половинчик, - лицо Отона исказила страдальческая гримаса. - Тот, кто использовал Талисман Вождя, а ты его использовал вместо меня в прошлый раз, так вот, он чувствует и ощущает больше, чем обычный человек. Нам сейчас надо улепетывать на юг, форсировать реку Хоар, но как только мы идем туда, у меня сильно пучит живот. А когда мы идем на Восток, живот у меня не пучит и стул не жидкий, гм, да.
Фолко покраснел. И в самом деле, последние дни у него беспричинно пучил живот.
- Нас что-то тянет на Восток, - сказал вдруг хоббит. Или я ничего не понимаю в этих магических штучках-дрючках. Я бы пошел на Восток, в противном случае, требую выдавать мне тройную норму туалетной бумаги...
Отон задумался. Запасы туалетной бумаги таяли на глазах, и ему вовсе не улыбалась перспектива делиться ими с "мохнозадой подлюгой".
Наутро отряд повернул на Восток.
Глава 14. Небесный Огонь.
Три дня пути по буреломам на Восток и Фолко сполна прочувствовал на себе последствия обладания талисманом. Шаг влево, шаг вправо и хоббит вместе с Отоном тут же дружно, под хохот всего отряда бежали в кустики. Это вконец измотало обоих. А Отон пригрозил, что если все будут продолжать смеяться над ним и над хоббитом, то он еще раз дунет в талисман. Но даже эта страшная угроза не подействовала. Тогда разозленный хоббит вытащил блокнот и записал в него имена всех, кто смеялся. От этого у всех мороз продрал по коже. Все вдруг вспомнили, что когда-то, в отдаленном прошлом, хоббит записывал в записную книжку и Дурендила и карлика Шмырдла, а в то время, когда все снимали шлемы, поминая погибших, мохноногий полурослик что-то усиленно вычеркивал. По совершенно случайному совпадению, вечером, смеявшийся громче всех Овцежоп, споткнулся об натянутую чьей-то заботливой рукой веревочку и, потеряв равновесие, влетел всем телом внутрь новой модели самогонного аппарата, с увеличенным ящичком для приема брюквы. Хоббит в этот момент увлеченно слушал многочисленные МП3 композиции, записанные на перстне принца Фондю, и запустил сложный процесс выжимки, не услышав душераздирающих криков, которые принялся издавать Овцежоп. На глазах у всех, спустя несколько минут, из одного конца самогонного аппарата вывалились остатки обезвоженного Овцежопа вместе с остатками отжатой брюквы, а с другой стороны на ленте мини-конвейра показались бутылочки с заранее наклеенными этикетками "Овцежоповка".
