– Кхе, кхе, – раздалось вдруг в комнате.
Я оторвала взгляд от таблеток, за которыми следила, как завороженная, и увидела, что в комнате стоит черт. Чистенький, опрятно одетый, но все же настоящий черт.
– И охота вам разыгрывать такую банальную сцену, милочка? Вот уж не ожидал я от вас такого, ну, никак не ожидал!..
Мне стало стыдно, будто меня поймали за каким-то неприличным занятием. Суицидальное настроение улетучилось окончательно – было оно, видимо, не таким уж и сильным. Но я все же обиделась:
– А кто вы такой, чтобы мне указывать?
– Видите ли, можно сказать, что я тот, кто пришел вас спасти, но это будет выглядеть еще банальнее, чем ваши таблетки. – Черт оскалил зубы и нарочито закряхтел, что, по-видимому, соответствовало улыбке и смеху одновременно. – Да выбросьте вы их, наконец, не стройте из себя романтическую натуру. Вы же прекрасно понимаете, как это глупо!
– Ах ты, скотина, – разъярилась я окончательно. – Да что ты понимаешь, козел рогатый? На, подавись ты этими таблетками, я и не собиралась их глотать!
Я швырнула таблетки прямо в лохматую морду, и неожиданно успокоилась:
– Так кто же вы и откуда взялись?
– Кто я такой – вы, полагаю, поняли: не маленькая. А откуда я? Прямиком из того самого места, куда ваша душа могла отправиться в ближайшее время. После таких поступков у нас не церемонятся, знаете ли. Порядок у нас простой. Понятно?
– Допустим. И что же дальше?
Черт продолжил:
– Скажите, милая, как вы думаете, куда попала душа вашего любимого, а?.. Правильно, в Рай. И чего же вы собирались добиться, выпив свои таблетки?
– А что мне оставалось делать? Конечно, это глупость, но я не могу дальше жить без него!
– А я и не говорю, что вы будете жить без него.
– Как это?
– Именно с тем-то я и прибыл! Да-с, сударыня! Что вы скажете, если я предложу вам сделку?
– Я увижу его?
– Да.
– Я согласна!
– На что?
– На вашу сделку! Что вы там задумали?
Черт несказанно обрадовался. Он даже подпрыгнул от удовольствия, изобразив несколько движений, напоминающих варварский танец.
– Благодарю, вот это я понимаю. Вот это по-нашему! Раз-два и готово! Я рад, что не ошибся в вас, Мариночка. Нет, но какова! Ни тебе истерик, ни слез! Вы меня просто покорили. Позвольте в знак признательности поцеловать ручку-с!..
С этими словами черт протянул ко мне свою волосатую лапу. Я взвизгнула и со всего размаху шлепнула по ней рукой:
– Не морочьте мне голову! Что конкретно вы предлагаете?
– А предлагаю я вот что, – черт помахал в воздухе покрасневшей лапой и на всякий случай отодвинулся подальше: – Я заберу вас отсюда к нам, в Ад. Живую, еще какую живую, не переживайте: ведь всему свое время… Нам, видите ли, нужны живые современные люди, скажем так, для консультаций. Вы там будете не одна, у вас будут очень симпатичные сотрудники. Поживете у нас, будете выполнять кое-какие поручения. Как обычно: пять рабочих дней и два выходных. Работать вы будете у нас, в Аду, а на выходных вы вольны делать что угодно. Если, например, решите отправиться в Рай и найти там своего возлюбленного, то никто вам мешать не станет.
– Почему я должна вам верить? Допустим, заберете вы меня к себе, а что будет дальше – я ведь не знаю?!
– Помилосердствуйте, у нас все по благородному. Вот ваше трудовое соглашение, остается только расписаться.
С этими словами черт протянул мне пергаментный свиток. Я развернула его. Несмотря на пергамент, договор был написан на самом современном бюрократическом языке. Текст пестрел «вышеупомянутыми» и «нижеподписавшимися», так что толком понять ничего было невозможно. Неожиданно черт стал меня торопить, сунул мне невесть откуда взявшееся перо, и стал подталкивать под руку:
– Вот видите, я же говорил, это стандартный договор. Подписывайте, и отправляемся!..
Посмотрев на хитрую рожу черта, я еще раз внимательно изучила свиток:
– А ну-ка, покажите мне пункт про Рай!
– Вот, пожалуйста, вот здесь, видите?
– Ничего не вижу! Тут написано, что мне предоставляется два выходных дня, которыми я могу распоряжаться по своему усмотрению.
– Ну вот, значит…
– Ничего это не значит. Берите перо и добавляйте пункт, что каждые выходные утром вы – лично вы, понятно? – отправляете меня в Рай, и забираете утром, через два дня, в начале рабочей недели.
Черт завыл от досады. Он забегал по комнате, начал причитать, что не имеет права изменять договор, что это стандартный бланк, что все вот просто подписывают, и никто ничего не требует. Я молча наблюдала. Поломавшись еще минут пять, черт угомонился. Взял перо и вписал в договор то, на чем я настаивала. Потом вручил мне перо, уважительно поглядел в глаза и сказал:
– Я чувствую, мы сработаемся.
– Так я очутилась здесь, – продолжила Марина. – Работа оказалось несложной, да и к жизни в общаге тоже можно было привыкнуть. В конце концов, я не за этим здесь оказалась. У меня была конкретная цель. В первый же выходной день я отправилась к Евлампию и потребовала отправить меня в Рай. Он принял меня очень тепло: мол, здравствуйте Мариночка, прошу вас проходите, присаживайтесь. Вы насчет поездки в Рай? Да, да, конечно, у меня уже все готово. Только вас и ждал. Пожалуйста, закройте глазки, а когда их откроете, вы уже будете в Раю. Кхе, кхе…
– И ты увиделась с Женькой? – спросил я.
– Какое там! Ты ведь знаешь Евлампия! Он не мог напрямую нарушить договор, но пакость, конечно же, устроил, и еще какую! По договору он был обязан отправить меня в Рай на все выходные. Он это и сделал. Он, действительно, отправил меня в Рай. Но в какой! Более дурацкого места в Раю, похоже, не найти. Это был Рай какой-то страшно древней общины. Эти бедняги на Земле жили в совершенно жутком месте, оторванные от всего человечества. Место было мало приспособлено для жизни, и они все свое время тратили на то, чтобы просто физически выжить. Мало того, что им самим приходилось производить буквально все необходимое, климат там был ужасный, а земля в основном – камень да болота. Они до посинения обрабатывали крохотные клочки почвы, их и полями-то нельзя было назвать. А когда кончались работы в поле, они укрепляли и утепляли свои примитивные хижины, шили одежду, готовили еду, – в общем, хлопот у них была целая куча. Вкалывали они по двадцать часов в день, без выходных и праздников. Работали бы и больше, но приходилось все же тратить четыре часа в день на еду и сон. А теперь попробуй представить, какой Рай они могли для себя придумать!..
– Наверное, что-то очень примитивное.
– Ты просто гигант мысли! Не поверишь, они не могли даже вообразить, что может быть другая жизнь, без бесконечной борьбы за существование. Пределом их мечтаний оказалась деревня с теплыми сухими домами, окруженная полями с нормальной плодородной почвой. И подходящий климат. Они по-прежнему каждый день работают изо всех сил, но только по восемь часов в день. Представляешь, восьмичасовой рабочий день, как предел мечтаний! Остальное время они валяются на лавках в доме. Самым интеллектуальным развлечением, которое я у них обнаружила – это поковыряться в носу, скатать найденное в шарик и щелчком запустить в соседа. Если удавалось попасть, то это вызывало бурю восторга у окружающих.
– А почему ты не ушла оттуда?
– Они полностью изолированы. Как наша общага. Они уверены, что кроме них больше никого не существует. Вернее, они никогда и не задумывались над этим. Некогда было. А самостоятельно перемещаться я тогда еще не умела. И я как дура проторчала там два дня. Пришлось еще и пахать вместе с ними. Когда я говорю пахать, то имею в виду именно вспахивание поля какой-то примитивной палкой-ковырялкой.
– Ой, не завидую я Евлампию, когда ты вернулась.
– Я даже не устраивала скандал. На работу я все следующую неделю не выходила, а с Евлампием просто не разговаривала. Первый день вообще провела в ванне. Мне все казалось, что я никогда не отмоюсь. Насекомых на этих древних трудоголиках, конечно же, не было, но сам понимаешь, какие они были грязные. Брр, до сих пор не могу вспомнить без содрогания. К следующим выходным я была уже в состоянии самостоятельно передвигаться здесь: и по Аду, и по Раю. Я нашла Женьку, и в течение целого месяца каждую неделю имела по два дня полного, абсолютного счастья. Ради этих двух дней в неделю я и жила в общаге и работала на чертей.
– Но почему ты все время говоришь об этом в прошедшем времени?
– О том и речь. Все повторилось и здесь. Сегодня я не застала его на обычном месте, весь день искала и не могла найти. Только к вечеру узнала, что его больше нет в Раю. Видишь ли, те, кто все это устроил, вовсе не расценивают Рай и Ад, как место последнего, окончательного пребывания человеческой души. Время от времени они вытаскивают оттуда отдельные личности и переводят их, как они выражаются, на следующий уровень существования. Это случается далеко не со всеми. Женька, видимо, чем-то их заинтересовал.
