Джекрам посмотрел на ее бледное лицо и водянистые глаза и вздохнул. Он повернулся к Блузу.
— Давайте пойдем дальше, сэр? Это можно будет обсудить позже. По крайней мере, мы идем к Нек, первая остановка на дороге в ад. Перкс и Игорь, по местам. Маледикт?
— Йо!
— Э… ты идешь впереди.
— Я слышу вас!
— Прекрасно.
Когда вампир прошел мимо Полли, мир, всего на одно мгновение, изменился; лес стал зеленее, небо серее, а сама она впереди услышала звук, вроде «вопвопвоп». А потом все прошло.
Галлюцинации вампира заразны, подумала она. Что же творится у него в голове? Она поспешила к Игорине, и они вновь ушли в лес.
Пели птицы. Все казалось мирным, если вы ничего не понимаете в птичьих песнях, но Полли слышала сигналы тревоги, а дальше — территориальные угрозы, и повсюду — любовь. Приятнее от этого не становилось.[15]
— Полли? — вдруг позвала Игорина.
— Хмм?
— Если бы пришлось, ты смогла бы убить кого-нибудь?
Полли вернулась в настоящее.
— Что это за вопрос?
— Думаю, из тех, что задают шолдату, — ответила Игорина.
— Не знаю. Думаю, если будут нападать. По крайней мере, ударю так, чтобы человек упал. А ты?
— Мы очень высоко чтим жизнь, Полли, — торжественно произнесла Игорина. — Убить — легко, а вот вернуть — почти невожможно.
— Почти?
— Ну, если нет очень хорошего громоотвода. И даже тогда, они все равно не будут такими же. К ним постоянно липнут столовые приборы.
— Игорина, а почему ты здесь?
— Клану не очень-то… нравится, когда девушки начинают заниматься Великим Делом. — Игорина выглядела подавленной. — «Занимайся своим вышиванием», поштоянно говорила мама. Ну, все это очень мило, конечно, но я знаю, что и с наштоящими порезами легко справлюсь. Особенно с трудными. И, думаю, женщине на одре будет гораздо легче, если на переключателе мы-теперь-мертвы будет лежать женшкая рука. И потому я решила, что некоторый полевой опыт поможет мне убедить отца. Солдатам обычно все равно, кто шпашает им жизнь.
— Думаю, все мужчины одинаковы, — кивнула Полли.
— Изнутри — вне сомнения.
— А… э… ты и правда можешь вернуть свои волосы? — Полли видела банку с ними, когда они разбивали лагерь; они тихонько шевелились в какой-то зеленоватой жидкости, точно неведомые редкие водоросли.
— О, да. Пересадка скальпов очень проста. Жжется пару минут, и все…
Между деревьев что-то двинулось, а потом тень преовратилась в Маледикта. Подойдя ближе, он прижал палец к губам и торопливо прошептал:
— Чарли следит за нами![16]
Полли и Игорина переглянулись.
— Что за Чарли?
Маледикт уставился на них, потом вытер лицо.
— Я… простите, э… простите, это… слушайте, за нами следят! Я знаю это!
Солнце садилось. С вершины скалы она еще раз окинула взглядом тропу, по которой они пришли. Вечерний свет окрасил ее в золотисто-красные тона. Ничто не шевелилось. Лагерь разбили почти у самой вершины другого холма, там, где кустарник огородил замечательный наблюдательный пункт для тех, кто хотел видеть, оставаясь незамеченным. И, судя по старым кострищам, так оно было и раньше.
Маледикт сидел, уронив голову на руки, Джекрам и Блуз были по обе стороны от него. Они пытались понять его, но пока безрезультатно.
— Значит, ты ничего не слышишь? — спросил Блуз.
— Нет.
— И ничего не видишь и не чуешь? — продолжил Джекрам.
— Нет! Я же говорю! Но что-то идет за нами. Следит за нами!
— Но если ты не… — начал Блуз.
— Слушайте, я — вампир, — вырвалось у Маледикта. — Просто поверьте мне, ладно?
— Я же говорил, щержант, — произнесла Игорина из-за спины Джекрама. — Мы, Игори, чашто шлужим вампирам. Во время стрешшов их личное проштраноштво рашширяетщя практичешки до дещяти миль вокруг их тела.
Последовала обычная пауза, которая сопутствует длительному пришепетыванию. Людям нужно время, чтобы подумать.
— Стреш-шов? — переспросил Блуз.
— Вы ведь знаете, что вы чувствуете, когда за вами наблюдают? — пробормотал Маледикт. — Так вот, это примерно то же самое, но в тысячу раз больше. И это даже не… не чувство, это просто что-то, что я знаю.
— Многие ищут нас, капрал, — Блуз по-дружески похлопал его по плечу. — И это вовсе не значит, что они найдут нас.
Полли, смотревшая вниз на позолоченный светом лес, открыла рот. Внутри было сухо. Ничего не вышло.
Маледикт отмахнулся от лейтенанта.
— Это… существо не ищет нас! Они знают, где мы!
Полли сглотнула слюну и попыталась еще раз:
— Движение!
И потом больше ничего не было. Она могла поклясться, что-то было на тропе, что-то, что сливалось со светом, обнаруживая себя лишь колеблющимся узором теней, пока оно двигалось.
— Э… может нет, — пробормотала она.
— Слушайте, нам всем просто недостает сна, и все мы слегка «на взводе», — произнес Блуз. — Давайте просто успокоимся, хорошо?
— Мне нужен кофе! — раскачиваясь, простонал Маледикт.
Полли покосилась на далекую тропинку. Легкий ветер качал деревья, и золотисто-красные листья падали вниз. На мгновение ей показалось… Она поднялась. Если достаточно долго всматриваться в тени или на качающиеся ветви, то можно будет увидеть все, что угодно. Все равно, что смотреть на горящую картинку.
— Ладно, — произнесла Шафти, чем-то занимавшаяся у огня. — Может сойти. Хотя бы, пахнет, как кофе. Ну… почти как кофе. Ну… почти как кофе, если бы кофе делали из желудей.
Она поджарила несколько желудей. По крайней мере, в это время года в лесах их было полно, и все знали, что жареными желудями можно заменить кофе, так? Полли согласилась, что попытаться стоит, но, насколько она помнила, имея выбор, еще никто не говорил «Нет, я больше не притронусь к этому ужасному кофе! Теперь только желудевый заменитель, с дополнительными песчинками!»
Она взяла у Шафти кружку и передала Маледикту. Когда она наклонилась… мир изменился.
… вопвопвоп…
Небо скрыла пыль, превратившая солнце в кроваво-краный диск. На мгновение Полли увидела в небе их — огромные винты, вращающиеся в воздухе, висящие в воздухе, но направляющиеся прямо к ней…
— На него давят параллели, — прошептала Игорина у ее локтя.
— Параллели?
— Это как… вжгляд в прошлое. Об этом мы ничего не знаем. Они могут прийти отовсюду. В таком состоянии вампир подвержен любого рода воздействиям! Прошу, отдай ему этот кофе!
Маледикт схватил кружку и попытался выпить содержимое так быстро, что оно потекло по его подбородку. Они следили за глотком.
— На вкус как грязь, — произнес он, ставя кружку.
— Да, но помогло?
Маледикт взглянул вверх и моргнул.
— О, боги, эта дрянь просто ужасна.
— Мы в лесу или джунглях? Есть какие-нибудь летающие винты? — настаивала Игорина. — Сколько пальцев я показываю?
— Знаешь, Игорю лучше подобное не произносить, — сгримасничал Маледикт. — Но… ощущения… не настолько сильны теперь. Я справлюсь с ними! Я разберусь с этим.
Полли взглянула на Игорину, та пожала плечами.
— Хорошо, — сказала она и кивнула Полли немного отойти.
— Он или, возможно, она у самого края, — произнесла она.
— Ну, как и все мы, — отозвалась Полли. — Мы ведь практически не спим.
— Ты знаешь, о чем я. Я, э… взяла на себя смелость, э… подготовиться.
Безмолвно Игорина распахнула куртку, всего на мгновение. В аккуратно пришитых кармашках Полли увидела нож, деревянный кол и молоток.
— Но ведь до этого не дойдет, а?
— Надеюсь, — ответила Игорина. — Но если все же это произойдет, я — единственная среди вас, кто сможет найти сердце. Люди полагают, что оно немного левее, но…
— До этого не дойдет, — твердо произнесла Полли.
Небо было красным. До войны оставался один день.
Полли кралась по самому гребню с котелком чая. Именно чай держит армию на ногах. Помни, что реально… ну, над этим стоило задуматься. Взять, к примеру, Тонк и Лофти. Не важно, кто из них несет караул, другая все равно будет рядом. И они сидели бок о бок на упавшем дереве, уставясь на склон. И держались за руки. Они всегда держались за руки, когда были одни. Но Полли казалось, что они держат руки друг друга вовсе не как, ну, друзья. Они держались крепко, как держался бы человек, соскользнувший со скалы, за руку спасителя, боясь, что отпустить значило бы упасть.
— Чай! — произнесла она.
Девочки повернулись, и она зачерпнула им по кружке горячего чая.
— Знаете, — тихо начала она, — никто не станет ненавидеть вас, если вы уйдете сегодня.
— Ты о чем, Озз? — спросила Лофти.
— Ну, что вам нужно там? Вы сбежали из школы. Вы могли пойти куда угодно. Могу поспорить, вы двое могли бы…
— Мы остаемся, — жестко прервала ее Тонк. — Мы говорили об этом. Куда еще нам идти? Даже, если что-то следит за нами?
