Неизвестно, сколько бы я еще так простоял, если бы дверь не отворилась. Нет, не так. Слова «дверь отворилась» подходили к ситуации так же, как Главному Летнему Ливню подошло бы описание «дождичек покапал». Дверь буквально отлетела в сторону и застыла, прижавшись к стене, хотя ничто видимое ее не держало. Тем, кто ее так пнул, оказалась золотоволосая светлая эльфиянка, которая даже на конкурсе красоты в Дриссе заняла бы одно из первых мест. Пышнющая грива струилась по плечам, светло-голубые глаза брали за душу, а полными ярко-красными губами, чуть изогнутыми в напряжении, можно было любоваться часами… Может быть, насчет «любоваться часами» я и преувеличил, но проверить это не удалось: в моем распоряжении на созерцание оказалось ровно полсекунды. Именно через такой промежуток времени губы раскрылись, и сильный серебряный голос произнес, обращаясь ко мне:
— А тебе, деревня, какого рожна здесь нужно, а?
И не дожидаясь ответа, она спорхнула с крыльца, почти не касаясь ногами ступеней. Следом за ней в дверном проеме появился высокий, статный человек с правильными, я бы даже сказал, породистыми чертами волевого лица. Облачен он был в блестящие доспехи и держал на согнутой руке рыцарский шлем с забралом, на гребне которого из пышного султана перьев выглядывал усик гибкой антенны.
— Отойдите, пожалуйста, в сторону, молодой человек! — вежливо попросил он и быстро, но не теряя достоинства тоже направился вниз.
Я, в некоторой растерянности, уже залез за пазуху за бумажкой из Департамента, но следующее явление заставило меня позабыть о ней.
Теперь на крыльце стояли двое. Чуть впереди стоял, широко улыбаясь всему миру вообще, и мне в частности, мохноног. Самый что ни на есть чистокровный мохноног, которых в наших краях вообще нет, да и на Западе, говорят, осталось не так уж и много. А позади него возвышался еще один человек, но совсем другого толка, нежели рыцарь. Тренировочные штаны с вытянутыми коленями, длинная куртка из наидешевейшей кожи и длинное, узкое лицо с широким ртом. Безволосый череп и оттопыренные уши и сами по себе могли произвести нехорошее впечатление, но, кроме того, его кожа была абсолютно белой. Не прозрачной, лишенной пигмента, как у альбиносов, а именно белой, словно вместо крови у него тек разведенный мел.
— Парниша, ты совсем тормоз?! — Эльфиянка уже стояла прямо передо мной, и глаза ее метнули такую молнию, что я непроизвольно напрягся, ожидая раската грома. Моя рука с зажатым в ней направлением выскользнула наконец из внутреннего кармана, и буквы на нем вдруг засветились переливами желтого. Эльфиянка выдернула бумажку из моих пальцев (я не очень-то пытался ее удержать), и быстро просмотрела написанное. Быстро — это значит, что за время одного короткого кивка головы ее глаза сделали короткое движение слева-направо-и-обратно столько раз, сколько строчек было в документе.
— Нам подарочек! — сообщила она в сторону крыльца. Бледный и мохноног еще не успели даже спуститься. — Ладно, парниша, вовремя пришел. Двигай за мной!
— А я… Мне в бригаду… — запинаясь, пробормотал я.
— А мы, по-твоему, кто? Клоуны из цирка? — отрезала эльфиянка и повернулась к «Складу номер 2». Судя по ее лицу и рту, она что-то произнесла еще, но ни звука до меня не донеслось, лишь в ушах неприятно кольнуло. Часть стены вместе с воротами, асфальтом и мусором вдоль створок плавно поднялась и ушла вверх, оперевшись на трубу котельной. Из темноты раздался низкий звук мотора, и на дорожку выползла… Что и говорить, это была не просто машина — это была Машина. Широченные рубчатые колеса, короткий тупой нос, желтоватое ветровое стекло, мощная железная решетка перед фарами… И небольшая плоская башенка на крыше со слепым толстым обрубком. Такого я не видел даже в комиксах.
Тычок в спину прервал мои размышления, и я нырнул в услужливо распахнувшуюся передо мной заднюю дверь. Следом юркнули мохноног и рыцарь, вперед скользнула эльфиянка и напоследок на водительское место плюхнулся бледный. Мягко взвыл мотор, и меня вдавило частью в диванчик, а частью в металлический локоть рыцаря. Он, видимо, почувствовал некоторое неудобство (что до меня — мои ощущения были более острыми) и отодвинулся. Машину несколько раз тряхнуло, а затем над головой раздался противный вой. За окнами с немыслимой быстротой замелькали было городские строения, но все стекла, включая и лобовое, резко помутнели, а потом и вовсе перестали пропускать свет. На потолке зажглась одинокая желто-красная лампочка. И внутренность машины стала до неуютности похожа на склеп. Однако бледный сквозь черное лобовое стекло что-то все-таки умудрялся видеть — он то и дело подправлял движение машины короткими движениями штурвала, тормозил, поддавал газу, а иногда кидал машину в совершенно невообразимый занос.
Глушителя на этой машине не было, и сначала сквозь душе— и ушераздирающие завывания я не сразу расслышал голос рыцаря. Он понял это и начал заново, уже погромче:
— Уважаемый юноша, я приношу извинения за столь бесцеремонное обхождение. Но, видите ли, у нас сейчас слишком мало времени на объяснения. В ближайшие минуты нашей… а теперь и вашей бригаде предстоит серьезная работа.
— Третий «крестик» за месяц, блин! — подала голос эльфиянка.
— Поэтому, — продолжал просвещать меня рыцарь, — нам понадобится использовать все возможные силы. Даже вас, молодой человек, хотя вы… — он оценивающе глянул на меня, — …вы к нам из какого университета?
Спереди донеслось:
— Студент-по-почте. Правоведушка, а из практики только вторая ветка джюй-цю. Ты его-то хоть не по почте изучал, а, деревня?
— Наш город насчитывает восемьсот пятьдесят лет документально подтвержденной истории! — наконец обиделся я. — И не надо меня…
— Еще раз прошу прощения.
Интересно у них тут дело поставлено! Хамит светлая, а извиняется за нее все время рыцарь. Отошедши от первого шока, я вдруг осознал, что остальные двое еще не сказали ни слова. Может, они немые?
— Значит так… — как бы в ответ на мои мысли отозвался бледный. Не отрывая взгляда от дороги, он говорил громко, чтобы перекрыть продолжающийся вой. Голос у него был не очень-то приятный, хотя, что в нем не так, я бы сказать не смог. Просто если бы человек с таким голосом спросил бы у меня… Ну, например, на улице дорогу куда-нибудь, я бы ответил очень подробно, вежливо и предупредительно. А потом двинулся бы в обратном направлении с максимальной быстротой, время от времени делая петли и зигзаги. — Диспозицию делаем такую. Я с парадного входа ставлю заграждение. Артуро идет со второго крыльца, а Супер-Барсик страхует через верх. Ринель, ты отгоняешь машину к задней стене, и идешь с тыла. Теперь новенький. Берешь вот эту штуку… — Бледный, на секунду оторвав одну руку от штурвала, кинул мне маленькую черную коробочку с двумя кнопками — одной красной, а другой синей. Я поймал ее очень вовремя — через секунду машина чуть ли не подпрыгнула в воздух, и все мы вместе с ней. Высокую крышу наши головы не достали, и это было прекрасно — но потом мы, само собой, приземлились. Жалобный скрип диванчика растворился в звуке металлического удара снизу.
— Подвеску убьешь! — возмутилась эльфиянка, но бледный, не обращая на нее внимания, продолжал инструктировать меня:
— Ты, парень, стоишь около машины и никуда не отходишь. Если вдруг покажется, что дело совсем плохо, жми красную кнопку. Если не покажется — время от времени нажимай синюю. Понял?
— Понял… — ошарашено ответил я и тут же поправился: — То есть нет! Как я пойму, что дело плохо?
— Не плохо, а совсем плохо. Ну, например, если кого-то из нас на твоих глазах будут убивать. Или тебя самого, — спокойно сообщил бледный, одновременно закладывая такой вираж, что даже завывание над крышей притихло — наверное, весь звук по инерции улетел куда-то вперед. Сразу же после этого машина словно попала на стиральную доску… а может, мостовую моего родного городка. Рессоры, или что там скрывалось под полом, честно попытались уменьшить тряску, но все равно новые вопросы я задавать не рискнул, чтобы случайно не откусить язык. А вопросов была куча! Куда едем? Кто должен нас убивать, и вообще — это что, шутка ад и вдруг я попросту не увижу ничего или наоборот увижу что-нибудь, а потом окажется, что сработала магия изображения? Простейшие заклинания, даже я могу позволить себе такие! И вообще — куда я попал?! Что все это значит?! При чем здесь тихая и спокойная «сертификация» и прочее «упорядочивание»?
Задать эти вопросы и не удалось. Машина затормозила, клюнув носом так, что я ткнулся лицом в подголовник сиденья эльфиянки и от души поблагодарил про себя конструкторов, сделавших его мягким не только спереди, но и сзади. Стекла начали светлеть, но прежде чем я что-то успел через них разобрать, сами собой распахнулись двери, и бледный с неожиданной прытью выскочил наружу. Сидевший справа от меня рыцарь Артуро с достоинством надел шлем и тоже вышел. Я обернулся в другую сторону — но мохнонога рядом со мной уже не было, а сидел вместо него кот породы «Равнинный короткошерстный» (он же обычный помоечный, если по-простому). Задрав хвост трубой, он порскнул через мои колени и скрылся с глаз. Золотоволосая Ринель вытянула на себя такой же штурвал, как был у бледного, и тронула машину вперед, объезжая угол. Насколько я успел заметить, мы сейчас находились в сельской местности, около двухэтажного дома, или скорее виллы. У дома не может быть такой вычурной крыши и такого аккуратного газона вокруг, любая нормальная хозяйка организует на этом пространстве огород. Машина остановилась вновь, Ринель властно скомандовала:
