— А-а-а… Она не следит за мной. Бросает одну, а сама ходит по свиданиям. Тратит деньги моей семьи, не позволяет общаться со сверстниками… у-у-у-у… А сегодня она не разрешила выходить из дому, закрыла меня и ушла… Я плакала, плакала. У-у-у-а-а… Стучала в дверь, а никто не слышит. Нечаянно ударилась… Не хочу с ней жить! Хочу в интернат! — Размазывая с большим трудом выжатые слезы, Кристина твердила эти несколько предложений вновь и вновь, разбавляя их художественным завыванием. Предъявляемые претензии выглядели глупо и несерьезно, но все равно ничего умнее в голову не приходило.
Девчушку увезли в лучшую клинику планеты, и куча профессоров запрыгала вокруг, пытаясь выяснить, насколько она пострадала и от чего.
— Родителей не-е-ет, никому-у-у-у я ненужна-а-я… Несчастна-ая-а я-я-я. В интернат хочу-у-у… — завывала Кристина на все вопросы огромной комиссии.
Медицина не позволила долго изводить малышку расспросами и разогнала разношерстных официалов, стремящихся уточнить, что же произошло. Врачи утверждали, что расспросы усугубляют у ребенка стресс и мешают восстановлению душевного равновесия. С врачами девушка была полностью солидарна. Болтать ей не стоило, это не только вредно, но и опасно. Все же действовала она, мягко говоря, непродуманно, многое не учла. Да, чего уж скромничать, действовала как последняя дура. Но как говориться, поздно батенька, поздно! Так что, приходилось впадать в истерику, как только на обозримом горизонте появлялся кто-либо в официальной форме. Только это и помогало не отвечать на скользкие вопросы.
Тетку она больше не видела. Кристина надеялась, что Рози не прибили из-за ее спектакля. Дай бог ей мужа поскорее.
Репортажи о несчастном ребенке чуть ли не месяц крутились по многим видеоканалам. Нашлось немало желающих помочь бедной девочке. На собранные средства, по окончании лечения от стресса, сиротку собирались определить в один из известных столичных интернатов.
— Ну, и слава богу! Надеюсь, исполнение этого желания не вызовет столько неприятных ощущений, как предыдущее, — вздохнула облегченно Кристина.
Глава 2.
И какой дурак сказал, что детство — счастливая пора?
В клинике время текло однообразно и скучно. Процедуры вызывали стойкое отвращение, но капризничать Кристина опасалась. Вела себя спокойно и рассудительно. Лишнего не болтала, но и не молчала, когда расспрашивали. Требовалось убедить окружающих, что она вменяема, чтобы не попасть вместо нормального интерната в заведение для слабоумных и убогих. Кристина выпросила разрешение пользоваться Сетью, и благодаря этому, не скучала.
Первым делом она выяснила, что попала в будущее Земного сообщества. Шел 2628 год от Рождества Христова. Прочтя это, девушка пораженно присвистнула, удивившись такому повороту судьбы, забросившему в столь отдаленное время. Закопавшись в историю, выяснила, что в 2157 году русский ученый Силантьев изобрел гиперпространственный двигатель и с тех пор земляне принялись активно осваивать космос. За двести лет были открыты и заселены двадцать семь планет с условиями близкими к земным. Освоено в качестве сырьевых баз несколько десятков планет. Однако, даже выйдя в безбрежные просторы космоса люди не оставили борьбу за власть и сферы влияния. Парочка войн здорово проредила население. Устав от убийств и разрушений, человечество все же смогло договориться. В итоге длительных переговоров в 2398 году образовались Конфедерация Свободных Миров и Альянс Вольных планет. Глобальные войны прекратились, но небольшие стычки на границах проходили до сих пор. Развитие технологий привело к повышению уровня жизни. Разделение на классы существовало, но нищета, какую Кристина помнила по своей прошлой жизни, отсутствовала. Даже самые малообеспеченные слои населения имели собственное жилье и транспорт. Каждый ребенок, достигнув совершеннолетия, получал ключи от небольшой двухкомнатной квартиры на окраине и маленькой машинки, сродни электрокару. Так же вручалась карточка, на которую каждый месяц перечислялась сумма достаточная для того, чтобы не ходить голодным и приобрести необходимую и недорогую одежду. При должной экономии денег хватало и на посещение танцевально-развлекательных комплексов, где каждый вечер собиралась молодежь. Желающие стать богаче шли учиться за свой счет или брали кредит у государства.
Полученная информация Кристине понравилась. Даже в случае самого неблагоприятного исхода смерть от голода и под забором ей не грозила.
Затем, пусть и поверхностно, она просмотрела школьную программу, начиная с первого года обучения и до пятого класса, в котором предстояло учиться. Почти сразу же поняла, что ее ожидают большие проблемы. За последние два года малышка слишком отстала от сверстников. Разлука с родителями, траур и регулярные переезды не способствовали усвоению материала. Мысль о том, что у нее имеется память Мэгуми-ребенка, Кристину не успокаивала. Ведь прочтенная один раз книга не дает основания говорить, что знаем предмет, поданный в ней, так и с памятью. Чтобы понимать новые задания, придется хотя бы по разу перечитать все, что до этого изучала девочка, и порешать практические задания. Только после этого удастся нормально учиться дальше…
Жизнь в клинике протекала монотонно и неспешно, пока в один из дней няня, которая ухаживала за Кристиной, не принесла новую одежду и попросила переодеться. От одного взгляда на розовое платьице с рюшечками, испортилось настроение. Однако, посмотрев на няню, решила скандала не устраивать, чтобы не нервировать добрую женщину.
Дождавшись, пока ребенок оденется, нянюшка поцеловала девочку и вывела в холл. Посреди большого и светлого помещения главврач беседовал с высоким, темноволосым мужчиной, лет сорока, одетого в шикарный костюм. Даже объемное брюшко не мешало ему выглядеть солидным и импозантным. Главврач, увидев девочку, что-то сказал собеседнику и тот, обернувшись, изобразил на лице неописуемое счастье.
«Это же, сколько ему платят, чтобы так корячиться», — хмыкнула про себя Кристина и с трудом выдавила улыбку в ответ.
Судя по реакции зрителей, усилия не увенчались успехом.
— Меня зовут Эндрю Э-э-э… Можешь называть меня просто Эндрю, — подойдя ближе и присев перед девочкой на корточки, представился пижон.
Он оказался представителем какой-то там организации, типа защиты детей или присмотра за сиротскими учреждениями. Как по-настоящему называлась эта забегаловка, Кристина не поняла. Мужик не стал произносить полное название своей фирмы. Просюсюкал, что он, из совершенно классной организации и весь из себя такой добрый, поможет малышке обрести дом и…
Он еще долго трындел о том, как девочке будет замечательно в том месте, куда они ее пристроили. И все это с кошмарным присюсюкиванием и восторженным придыханием, растягивая пухлые губы в широкой улыбке, настолько широкой, что казалось, будто зубов во рту гораздо больше, чем тридцать два. А уж белели и блестели они… Хотя, это он полагал, что улыбается. А на самом деле его гримаса больше походила на рекламу средств по уходу за зубами, в которой актер выразительно демонстрирует все имеющиеся… Хм… Кристина даже засмотрелась и попробовала пересчитать.
В какой-то момент Эндрю захлопнул пасть и вопросительно посмотрел на девочку.
Поскольку вопроса она не услышала, то на всякий случай кивнула, чтобы отстал. Судя по его озадаченному выражению лица, он ожидал прямо противоположного. Кристина решила не огорчать этого разговорчивого, изобразила улыбку и покачала головой.
Увидев его реакцию, она ехидно хмыкнула:
«Нервный он, какой-то. Может еще раз кивнуть, чтобы успокоился?»
Растерянно посмотрев на доктора, с интересом наблюдавшего за ними, Эндрю смущенно прокашлялся и принялся прощаться с главврачом. Затем, забрал электронную карточку с данными, взял ребенка за руку и повел к машине. В дороге он несколько раз пробовал заговорить, но, наткнувшись на хмурый взгляд, замолкал.
Уже через полчаса они подъехали к воротам, сделанным из металлических прутьев, замысловато изогнутых в виде диковинных цветов и птиц. Забор выполнен в том же стиле, только заплетен разросшимся плющом, закрывающим внутреннюю территорию от глаз прохожих. Судя по табличке над входом, перед ними интернат, где Кристине предстоит учиться.
Оставив машину на стоянке у проходной, они направились к четырехэтажному зданию, окруженному высокими деревьями. Как только пара вошла в просторный и светлый холл, навстречу им направился слегка обрюзгший мужчина лет пятидесяти, в строгом костюме. Судя по карточке на кармане, их встречал сам директор местной богадельни. Как только он разглядел входящих, на его лице засияла запредельная радость. Кристина заподозрила, что ее сопровождающий — немалая шишка в образовательной системе, а директор получает слишком большие деньги, чтобы рисковать ими.