– Мотив?
– Причину того, почему кто-то пришил старину Гаркина. Я не очень увлекаюсь местью, но он был моим собутыльником, и это дело возбудило мое любопытство.
Он прервал свое изучение помещения и обратился прямо ко мне:
– А как насчет тебя, малыш? Тебе ничего не приходит на ум? Какие-нибудь соблазненные им молочницы или обманутые фермеры? У тебя, знаешь ли, тоже есть в этом интерес. Следующей мишенью можешь оказаться ты.
– Но ведь сделавший это парень убит, – показал я на обугленный ком на полу. – Разве на этом дело не кончается?
– Проснись, малыш. Разве ты не видел золотого плаща? Это был профессиональный убийца. Его кто-то нанял, и этот кто-то наймет и другого.
По спине у меня пробежал холодок. Я действительно не подумал об этом. Я начал искать в памяти какой-нибудь ключ к происшедшему.
– Ну… он сказал, что его послал Иштван.
– Что за Иштван?
– Не зна… минутку. Вы хотите сказать, что следующей мишенью могу стать я?
– Ловко, а? – Ааз держал в руке золотой плащ. – Подкладка такая, что можно носить наизнанку. А я-то всегда дивился, как это выходит, что никто не замечает их, пока они не изготовятся к прыжку.
– Ааз…
– Хм-м-м? О, я не собирался тебя пугать. Просто если кто-то провозгласил открытым сезон охоты на магов вообще или на Гаркина в частности, то у тебя могут возникнуть некоторые… Здрасьте! А это что?
– Что – «это»? – спросил я, пытаясь рассмотреть его находку.
– Это, – ответил он, высоко поднимая свой трофей. – Кажется, я здесь не единственный демон.
Это была голова, явно принадлежавшая убийце. Она сильно обуглилась, в некоторых местах проглядывали кости. Мое естественное отвращение к этому зрелищу только усилилось при виде кое-каких очевидных черт лица. Подбородок и уши у головы оказались неестественно заостренными, а изо лба выступали два коротких тупых рога.
– Дьявол! – в ужасе воскликнул я.
– Что? А, девол. Он не с Девы, он с Бесера, бес. Разве Гаркин ничему тебя не научил?
– Они снова явятся? – спросил я, проигнорировав его вопрос.
Но Ааз был занят хмурым разглядыванием головы.
– Вопрос в том, кто был настолько туп, чтобы нанимать в убийцы беса? Единственный, кто мне приходит на ум, это Иштван, но такое невозможно.
– Но ведь именно он это и сделал. Разве вы не помните, я же рассказывал…
– По-моему, ты сказал Иштван.
– Сказал. Минутку, а что сказали вы?
– Я сказал Иштван. Ты что, не чувствуешь разницы?
– Нет, – признался я.
– Хм-м-м… Она, должно быть, слишком тонка для человеческого уха. А, ладно. Не имеет значения. Это все меняет. Если Иштван опять взялся за свои старые фокусы, нельзя терять времени. Эй, минуточку! А это что такое?
– Это арбалет, – заметил я.
– С бронебойными стрелами, снабженными теплоискателями? Такое является нормой в этом мире?
– Теплоискатели?
– Не важно, малыш. Я так не думаю. Ну, это все меняет. Мне лучше быстренько выписаться из номера.
Он начал уходить в пентаграмму. Я вдруг сообразил, что он готовится к отбытию.
– Эй! Подождите минутку! Что происходит?
– Слишком долго объяснять, малыш. Может быть, как-нибудь встретимся еще раз.
– Но вы же сказали, что следующей мишенью могу быть я!
– Да, ну так уж сложилось. Вот что я тебе скажу. Пускайся в бега, и, может, они тебя не найдут, пока все не кончится.
У меня закружилась голова. События происходили слишком быстро для моего мышления. Я все еще не знал, кем или чем был этот демон, следует ли мне доверять ему, но я знал одно: ситуация была мне явно не по зубам и в моем распоряжении не было никого лучше этого Ааза на роль союзника.
– А вы не могли бы мне помочь?
– Нет времени. Я должен двигаться.
– А нельзя ли мне отправиться с вами?
– Ты будешь просто путаться под ногами, может быть, даже навлечешь на меня гибель.
– Но без вас погибну я!
Я начал впадать в отчаяние, но на Ааза это не производило впечатления.
– Скорее всего нет. Вот что я тебе скажу, малыш. Я действительно должен уходить, но просто для того, чтобы показать тебе, что ты, по моему мнению, выживешь, я покажу тебе маленький фокус, которым ты, быть может, когда-нибудь воспользуешься. Видишь все это барахло, с помощью которого Гаркин проводил меня через барьер? Так вот, в нем нет необходимости. Смотри внимательно, и я покажу тебе, как мы это делаем, когда не смотрят наши ученики.
Я хотел крикнуть, заставить его остановиться и выслушать меня, но он уже начал. Он развел руки в стороны на высоте плеч, поднял взгляд к небесам, глубоко вздохнул, а затем хлопнул в ладоши.
Ничего не произошло.
Единственное, что надежней, чем магия, это твои друзья.
Макбет
Ааз нахмурился и повторил всю процедуру, на сей раз немного быстрее.
Картина не изменилась.
Я решил, что случилось непредвиденное.
– Что-то не так? – вежливо спросил я.
– Да уж, что-то не так! – прорычал Ааз. – Оно не действует.
– А вы уверены, что проделываете все правильно?
– Да, я уверен, что проделываю все правильно, точно так же, как был уверен последние пятьдесят раз, проделывая то же самое!
Он казался обиженным.
– А вы не могли бы…
– Слушай, малыш. Если бы я знал, что именно не так, я бы давно уже все исправил. А теперь просто-напросто заткнись и дай мне подумать.
Он уселся, скрестив ноги, в центре пентаграммы и начал чертить на полу непонятные узоры, мрачно бурча про себя. Я не мог определить, что он делает: пробует какое-то альтернативное заклинание или просто упорно думает, – но решил, что спрашивать будет неразумно. Вместо этого я воспользовался случаем для упорядочения собственных взбаламученных мыслей.
Я по-прежнему не мог с уверенностью сказать, является ли Ааз для меня угрозой или единственным возможным спасением от большей угрозы. То есть к тому времени я почти не сомневался, что он шутил насчет вырывания у меня сердца, но ведь это такое дело, относительно которого хочется иметь полную информацию. Одно я усвоил наверняка – во всей этой магии было кое-что посущественнее, чем левитирование перьев.
– Вот в чем дело! – Ааз снова стоял на ногах, прожигая взглядом тело Гаркина. – Ух, этот недоношенный вомбатов сын!
– А что такое вомбат? – спросил я и сразу же пожалел об этом. Прыгнувший мне в голову мысленный образ был таким ужасающим, что вникать в подробности совершенно не хотелось. Мне не стоило беспокоиться. Ааз не собирался терять время на ответ.
– Ну, это довольно убогая шутка. Вот и все, что я могу сказать.
– Э… о чем это вы толкуете, Ааз?
– Я толкую о Гаркине! Он-то и устроил мне это. Если бы я мог подумать, что дело зайдет так далеко, я бы превратил его в козорыбу при первой же возможности.
– Ааз… я все еще не…
Я замолк. Он прекратил бушевать и поглядел на меня. Я рефлекторно съежился, прежде чем узнал в его оскале улыбку. Мне больше нравилось, когда он бушевал.
– Сожалею, Скив, – мягко промурлыкал он, – согласен, я выразился не совсем ясно.
С каждой минутой мое беспокойство возрастало. Я не привык к тому, чтобы люди, не говоря уже о демонах, были со мною любезны.
– Э… это все пустяки. Я просто хотел узнать…
– Видишь ли, ситуация такова. Мы с Гаркином… уже какое-то время немного подшучивали друг над другом. Это началось в один прекрасный день, когда мы выпивали вместе и он повесил на меня счет. Ну, когда я вызвал его в следующий раз, то провел его над озером, и ему пришлось играть свою демоническую роль по горло в воде. Он потом расквитался… Ну, не буду надоедать тебе с подробностями, но у нас вошло в привычку ставить друг друга в неудобное или неловкое положение. Игра эта на самом деле очень ребяческая, но совершенно безвредная. Однако на сей раз… – Глаза Ааза начали сужаться. – На сей раз этот старый лягушкин любовник зашел слишком далеко… Я хочу сказать, эта игра зашла слишком далеко. Ты согласен со мной?
Он опять обнажил клыки в улыбке. Я очень сильно хотел согласиться, но не имел даже смутного представления, о чем он говорит.
– Вы все еще не сказали мне, что случилось.
– Случилось то, что этот вонючий грязелюб отнял у меня мои способности! – взревел он, потеряв самообладание. – Я заблокирован! Я не могу ни хрена сделать, если он не снимет своего глупого шуточного заклятия, а он не может, потому что мертв! Теперь ты понимаешь, фантик плюшевый?!
Я принял решение. Спаситель он или нет, я предпочел бы, чтобы он вернулся туда, откуда появился.
– Ну, если я что-нибудь могу сделать…
– Сможешь, Скив, мой мальчик. – Ааз вдруг снова стал сплошное мурлыканье и зубы. – Все, что тебе требуется сделать, это разжечь огонь под старым котлом, или что там у вас есть, и снять это заклятие. Тогда мы сможем отправиться каждый своей дорогой и…
– Я не могу этого сделать.
– Ладно, малыш. – Его улыбка стала немного более принужденной. – Я буду держаться поблизости, пока ты не встанешь на ноги. Я хочу сказать, для чего же еще существуют друзья?
