— Вполне!
— Тогда проинформируйте нас об имеющихся в эксплуатации и строящихся военных объектах на всех принадлежащих нам планетах и базах Галактического флота Свободного мира.
— На сегодня мы строим и модернизируем тридцать процентов военных объектов от существующей в эксплуатации системы нашей обороны, в свете новых задач и установок для глобальной защиты наших владений необходимо построить примерно такое же количество баз, каким мы сейчас располагаем. Если будут введены в эксплуатацию новые десятикубовые дубликаторы, то эту работу мы сможем провести за два-три года. Нам придется полностью пересмотреть нашу военную доктрину с переориентацией ее преимущественно на оборонительные задачи. Для этого необходимо почти полностью перепланировать имеющиеся у нас военные объекты. Сделать это мы сможем реально за три-четыре года. Все вышеперечисленные мероприятия возможно провести только при бесперебойном финансировании…
— По миру меня пустите! — подал голос финансист, — Где я вам возьму столько кредитов?
— Если надо — найдем! — прервал его м-р Хаггард, — Продолжайте, адмирал!
— Отвечая задачам наступательной доктрины, наши военные базы практически не имеют дорогостоящих подземных сооружений, кроме укрытий для личного состава. Теперь же придется все функциональные элементы расположить глубоко под поверхностью планет или же выполнять их укрывающимися, что приведет к вздорожанию нового строительства примерно в два раза, а при модернизации — в два раза от существующей стоимости объекта. Учтите, что нельзя увеличить количество персонала, находящегося на объекте ввиду сохранения полнейшей секретности. Это тоже ведет к большим срокам выполнения работ, которые я уже назвал.
— Во что нам обойдется реализация всех этих проектов? Финансист для виду поколдовал с вычислителем, хотя запустил его еще во время докладов своих оппонентов и с пафосом заявил:
— Можете меня резать на куски, можете жечь меня лазерной свечой, а половину всего нашего бюджета нам придется угрохать!
— Ну, это еще ничего! Всего лишь половину! — м-р Хаггард немного воодушевился, — Лучше истратить с толком половину, чем потерять без толку все!
— Это точно! — хором поддержали его присутствующие.
— Итак, друзья, за работу! — закрыл это историческое совещание м-р Хаггард и возжаждал немедленного появления секретаря, так как от больших трудов проголодался аки волк…
Поголовное открытие ярмарочной экспансии намечалось на 15:00. До начала монтажа развеселых городков было еще около часа, и м-р Хаггард решил прогуляться по столице пешком, чего он уже не проделывал года три-четыре.
Погода стояла отличная, и, несмотря на рабочий день, на улицах было довольно много людей,
В дополнение к пенсионерам и мамашам, выгуливающим своих чад и четвероногих (включая многоногих и многоруких инопланетных зверюшек), по бульварам и проспектам шлындали банды приезжих туристов со всех концов Вселенной.
Описывать всех внеземных чудовищ и экзотически одетых колонистов нет никакой надобности, ввиду бесперспективности данного занятия и пропорциональной беспредельности разнообразия человеческой фантазии.
(Некоторые туристы были одеты в такое, что не приснится ни одному свихнувшемуся модельеру в горячечном бреду, а про инопланетян нечего и говорить, так как не поймешь, где у них руки и где у них ухи!)
М-р Хаггард изволил прогуливаться инкогнито в сопровождении только одного секретаря.
Для начальника личной охраны м-ра Хаггарда это было большой морокой, но что поделаешь — работа есть работа!
В операции было задействовано примерно шестьдесят человек и восемь новейших БМП, которые в режиме невидимок эскортировали на бреющем полете объект сопровождения (м-р Хаггард под ручку с якобы своей любимой дочуркой), постоянно готовые накрыть их защитным полем и спасти от возможных террористов.
М-р Хаггард за свою бурную деловую жизнь много путешествовал и бывал почти во всех столицах Галактики, но все равно считал, что город, в который он вложил столько средств и где он постоянно жил, был самым красивым и прекрасным городом во Вселенной!
(Что было сущей правдой! Столица Свободного Мира относилась к самым примечательным и благоустроенным мегаполисам Галактики.)
Если же быть до конца откровенным, то м-р Хаггард затеял эту прогулку неспроста.
Он долго размышлял над создавшимся положением и, наконец, решился на шаг, который можно было, к сожалению, истолковать как великое предательство и измену. Но который был логическим завершением многолетней борьбы его фирмы с Моррисоном.
Через десять минут в районе Северного канала, в тридцати метрах на юго-запад от детской песочницы, должна была состояться тайная встреча м-ра Хаггарда с послом м-ром Пэтроффом, где гнусный предатель и подлый изменник м-р Хаггард решил не за деньги, а из идейных соображений пойти на страшную государственную измену, открыв ужасную тайну желтой планеты Моррисона!…
М-р Пэтрофф появился, как и было условленно, в назначенное время со стороны пивного ларька, совершенно трезвый и настороженный непонятным предложением прогуляться со стороны м-ра Хаггарда.
На его исконно русском интеллигентно-пролетарском лице была твердая решимость достойно противостоять любым империалистическим провокациям. Лишь дипломатический этикет не позволил ему захватить с собой дюжину гранат и страховку в размере танковой дивизии сопровождения…
— Хау ду ю ду, м-р Хаггард! — приветствовал резидент связника.
— Здоровеньки булы, вельможный пан Пэтрофф! — назвал правильный отзыв кремлевский шпион м-р Хаггард.
Матерого разведчика, полковника ККБ м-ра Пэтроффа сопровождал личный телохранитель и матерый убийца, бывший десантник и ветеран-интернационалист двадцатитрехлетний Дима Васичкин, более известный под блатной кличкой «Петечкин».
Увидев неродную конспиративную дочь м-ра Хаггарда, нехороший Дима Петечкин нагло ей подмигнул и, взяв ее под ручку, пошел нахально-непринужденной походкой, увлекая бедняжку следом за высокочтимыми предателями. (Старого коммуниста-ленинца Петрова в 37-м обязательно расстреляют, как иностранного шпиона и врага народа!…)
— Что-то вы невеселый, м-р Хаггард? — м-р Пэтрофф первым подал голос, видя, что его собеседник находится в затруднении, не зная с чего начать разговор. Тем более что разговор, судя по всему, предстоял серьезный. Так как экстренно и совершенно доверительно подобные странные встречи не назначают.
— А с чего тут веселиться? — вопросом на вопрос ответил м-р Хаггард.
— Ну как же? Сегодня такой солнечный день! И не очень жарко! И дела у вашей фирмы идут, как нам доподлинно известно, прекрасно! И Моррисону вы вчера основательно нос утерли. Совершенно не исключено, что скоро опять утрете!
— Вам что-нибудь известно? — обеспокоился м-р Хаггард.
— Да нет, просто вы оба так друг друга любите, что без каких-нибудь подвохов ну никак не обойдетесь. А так как я считаю, что вы более конкурентоспособны, то вот и предположил, что Моррисон может ожидать от вас опять маленький подзатыльник или же хороший пиночек. Не так ли?
— Это за нами, конечно, не заржавеет. Но ведь и он тоже не лыком шит!
— Да нет же! У нас точные сведения, что Моррисон сейчас менее активен, чем когда-либо. Даже похождения пиратских шаек стали довольно безобидными. Хотя, как официально известно, Моррисон не имеет к ним ни малейшего отношения.
— Разве вас это не настораживает?
— Настораживает, конечно. Но вдруг он исправился и ступил на путь истинный? Может, все эти годы его дремавшая совесть проснулась, и он решил больше не строить никаких козней своему брату во Христе м-ру Хаггарду?
М-ра Хаггарда, наконец, проняло и, чувствуя что момент настал, и что потом будет поздно, и нить беседы убежит неизвестно куда, он принялся за главное.
— М-р Пэтрофф, вы, конечно, догадываетесь, что я вас пригласил на эту конфиденциальную встречу не ради послеобеденного моциона?
— Надо думать, неспроста над нами висят ваши невидимки и глушат все наши разговоры!
— Как вам удалось их обнаружить?! — вскинул глаза м-р Хаггард. Он был сражен такой не свойственной послу откровенностью.
— А наши тоже висят и пару раз уже нечаянно стукнулись с вашими защитными полями. Так что ваша карта бита, м-р Хаггард!
— Но ведь это самый страшный наш секрет! О нем не знают даже военные!!!
— И хорошо, что не знают! Пусть Моррисон спит спокойно. Мы ведь тоже не афишируем свои достижения, и вы правильно делаете. Чем меньше о них распространяешься, тем тише гонка вооружений.
— М-р Пэтрофф, мы с вами знакомы вот уже шесть лет, и за это время вы ни разу не проявили недоброжелательности по отношению к нашей фирме. Я, конечно, понимаю, что такое дипломатический такт. Но мне показалось, что вы питаете некоторую симпатию лично ко мне и, не как к руководителю могущественного концерна, а просто как к человеку. Я вам за это очень признателен и могу вас заверить, что питаю к вам такие же искренние чувства…
