— Вот он куда забрел! — послышался насмешливый голос волчицы. — А то я тебя уж было потеряла.
— Это я тебя потерял, — улыбнулся Ваня, — зато кого нашел!
И он рассказал Весте про сватовство Максюты, про его тестя и все, что случилось за сегодняшнее утро. Волчица слушала, недоверчиво покачивая головой, и все приговаривала: „Вон оно как“. Когда Иван закончил, она, зевнув, сказала:
— Говорят, у каждого свой дар. У тебя, как я погляжу, настоящий талант заводить друзей везде, где только можно. Впрочем, — она со смехом посмотрела на босые Ванины ноги, — заводить недругов у тебя тоже отлично получается.
Иван посмеялся вместе с Вестой, потом снова забрался к ней на спину и с замирающим сердцем помчался обратно в Золотое царство.
Быстро бежала волчица, видно, она хорошо отдохнула. Вот уж поле закончилось, дорога пошла в гору, и вскоре путники снова оказались у золотых ворот.
— Не могу, пить хочется, — призналась Веста, — здесь был где‑то неподалеку колодец или родник.
Ваня слез, огляделся по сторонам и действительно обнаружил небольшой деревянный колодец. Он быстро набрал ведро воды, поднес его волчице, и та выпила едва ли не половину. Потом Ваня напился сам, остатки вылил прямо на голову, довольно зафыркав от холода. Освежившись, оба — человек и волк — направились прямо в город. Ваня нахально подмигнул толстому стражнику, в кои‑то веки не спящему на посту, тот зевнул и махнул рукой. Веста хмыкнула:
— Да, к такому‑то царству и с войском подходить не надо — можно брать голыми руками.
Ваня молча кивнул, думая только о том, что зря он, наверное, выпил столько ледяной воды. И точно, через пару шагов живот свело, в голове помутилось, и Иван рухнул как подкошенный, сотрясаясь в мучительных спазмах. Волчица испуганно бегала кругом, не зная, как помочь и только кричала: „Иванушка, Иванушка!“
— Нормально, — прохрипел Иван, только чтобы ее успокоить, — нормально все. Сейчас отойду.
— Точно нормально? — не поверила Веста и осторожно тронула его лапой. — Что с тобой, Иванушка?
— Уже ничего, — гораздо бодрее ответил Ваня, — все прошло.
Волчица посмотрела ему в лицо и ткнулась в грудь мокрым носом:
— Ты меня напугал. Я уж думала, тебе совсем худо.
— Уже все в порядке, — еще раз заверил ее Ваня и попытался встать на ноги. Его зашатало, и Веста тут же подставила ему свою спину.
— Садись‑ка ты, Иванушка, на меня, — сказала она, как никогда, ласково, — а то на тебя смотреть больно.
Ваня благодарно потрепал ее по шерсти и взгромоздился верхом. Во рту был ужасный металлический привкус, его мутило, но он старался не подавать виду, чтобы снова не напугать Весту. Волчица ступала осторожно, стараясь не трясти Ивана. Медленно, шаг за шагом, вошли в город, мостовые, мощенные желтым камнем, были так горячи, что чуть не дымились. Волчица бережно донесла Ваню до небольшого садика, который был огорожен только низким заборчиком.
— Держись крепче, — приказала она и быстро перемахнула через забор.
Ваня, в животе которого снова все сжалось, заскрипел зубами. Волчица подошла к большому дереву, могучая крона которого давала тень, и улеглась под ним. Ваня, как мог, слез на землю и, тяжело дыша, прислонился спиной к толстому стволу. Нехорошо было Ивану, крайне нехорошо, затылок ломило, в глазах мелькали красные блики. Веста тревожно на него посматривала, терла лапой нос и раздумывала, как бы помочь. Наконец она не выдержала:
— Иванушка! Что мне сделать, чем подсобить?
— Спасибо, — слабо улыбнулся Ваня, — спасибо тебе, Веста. Просто рядом посиди, я чуток в себя приду, и дальше двинемся али тут скоротаем время до вечера. Хорошо?
— Хорошо, — после некоторого раздумья согласилась волчица. — Эх, жаль, что ты человек, а то бы мигом помогла. А впрочем…
И Веста, несмотря на Ванино сопротивление, начала облизывать его с ног до головы шершавым языком. Ивану было щекотно, немного неприятно, порой даже больно, но уже через несколько секунд он с удивлением понял, что чувствует себя гораздо лучше.
— Спасибо тебе, — совсем бодрым голосом поблагодарил он волчицу, — снова ты мне помогаешь!
Веста довольно улыбнулась:
— Я ведь с тобой до конца, Иванушка.
— Спасибо, — еще раз сказал Ваня и погладил ее по голове, — ты замечательная.
Он растянулся на мягкой земле и прикрыл глаза. Хорошо было: жара больше не донимала, обдувал легкий ветерок, доносивший до Вани пленительные запахи каких‑то неведомых цветов. Одно беспокоило: безостановочно лаяла где‑то поблизости собака, судя по голосу — довольно внушительного размера. Веста пару раз хрипло рявкнула, собака расценила это как вызов и залилась еще более громким лаем.
— А ну ее, — пробурчал Иван сам себе и закрыл глаза.
Веста посмотрела на него, осторожно поправила носом густые Ванины волосы, спадавшие на лицо, и улеглась рядом. Спать не хотелось, было просто приятно лежать и ни о чем не думать. А ведь, судя по всему, мирному существованию Золотого царства скоро должен был наступить конец. Растоптанное могучим войском, должно было пасть к ногам Елисея и Рогнеды, коварной и таинственной царицы Медного царства.
— Кстати, кто такая Рогнеда? — спросил Ваня, не открывая глаз.
— Рогнеда? — казалось, волчица сильно смутилась. — Рогнеда — это северная княжна, холодная чародейка, которая по силе не уступает даже самому Елисею. Если верить слухам, а скорее всего так оно и есть, она околдовала царя, взяла бразды правления в свои руки и, сговорившись с Ерусланом, владыкой Сумеречного чертога, хочет завоевать Серебряное и Золотое царства, присоединить их к Медному и, погубив своего мужа, воцариться одной над самой большой державой.
— А зачем это царю Еруслану?
— Совершенно незачем, — вздохнула Веста. — Сумеречное царство и без того огромно, владения его простираются на сотни сотен верст к северу, югу и западу. Державы вроде Золотого и Серебряного царств крохотные по сравнению с ним, проку от них мало. Даже царство Медное, несмотря на всю свою мощь, тоже не в силах тягаться с Сумеречным чертогом. Царь Елисей во времена своих былых завоеваний прекрасно это понимал и никогда не подходил близко к границам царя Еруслана. Но вот Рогнеда. — Волчица ударила лапой по дереву. — Царица умна и не может не понимать того, что Сумеречный владыка что‑то задумал. Быть может, она раскрыла его замысел и решила как‑то перехитрить. Но я ничего не знаю. Мне только Елисея жаль.
— А его ты почему жалеешь? — удивился Ваня. — Ведь он, говорят, в свое время натворил много зла!
— Вот именно, что в свое время. В те далекие годы, в годы смуты, Медному царству нужна была крепкая рука. Елисей жертвовал сотнями, чтобы спасти тысячи, и тысячами, чтобы спасти десятки тысяч. Его ненавидят и боятся, но все знают, что только он поднял Медное царства из пепла.
— Вот оно как, — протянул Иван, — мне рассказывали про него в основном плохое.
— Да, верно, — печально проговорила волчица, — сейчас про него говорят все больше нехорошего. С тех пор как он взял в жены Рогнеду, жизнь в Медном царстве изменилась. Всюду орудуют царские наушники, во всем видятся заговоры против трона, проводятся массовые казни. Народ напуган, но что поделать? Царь Елисей был крут к недругам, но он никогда не обижал свой народ. А вот царица Рогнеда готова погубить всех ради собственной прихоти. Ей нужна власть, и только. А власти никогда не бывает много.
— Как же она сумела околдовать Елисея? Ведь он могучий чародей, разве не так?
— Кто же его знает, — усмехнулась Веста, — чародей не чародей, а не смог разгадать козней собственной жены. Не сразу, постепенно она усыпила его бдительность, околдовала острый ум и превратила мудрого и грозного властителя в старика доброхота, который слушает ее открыв рот и целыми днями разглагольствует, как хорошо жилось в прежние годы. Да что я тебе говорю — ты и сам его видел.
— Видел, — кивнул Ваня, — и удивился, мне говорили, что он могуч и суров.
— Был, — обреченно сказала волчица, — но все в прошлом. Он отошел ото всех государственных дел, и теперь всем заправляет царица Рогнеда. А рука у нее безжалостная. Своих падчериц она ненавидит и всеми силами старается извести. Твоя Светлояра сбежала сама, увидев мачеху в образе зверя, сейчас она у нее в плену, но, по крайней мере, жива. Слыхала я, что недавно казнили ее сестру Беришну, обвинив в измене…
— Это была Велесна, — поправил Иван, — и ее не казнили. Она жива.
— Правда? — обрадовалась Веста. — Это замечательно! Она моя подруга… они все мои подруги. Жаль, что я ничем не могу помочь им. И вернуться тоже не могу.
— А почему ты не можешь вернуться хотя бы незаметно? — спросил Ваня.
— Заклятие, — волчица вздохнула, — тут уж ничего не поделаешь.
— А скажи, — осторожно спросил Иван, явно желая задать какой‑то серьезный вопрос, — я забыл, в какого зверя обращалась царица Рогнеда?
