— ДА, ВЫ ПРАВЫ, — ответил он рассеянно. Она помогла ему накрыть снопы и прижать брезент камнями. Ветер пытался вырвать брезент из рук Билла, но с таким же успехом он мог попытаться сдуть с места гору.
Дождь волной прокатился над полем, прибивая к земле заряженные электричеством обрывки тумана.
— Такой ночи я и не припомню, — покачала головой госпожа Флитворт.
Прогремел очередной раскат грома. Ветвистая молния озарила горизонт.
Госпожа Флитворт схватила Билла Двера за руку.
— Там… какая-то фигура на холме! — воскликнула она. — Кажется, я кого-то видела.
— ЭТО ВСЕГО ЛИШЬ МЕХАНИЧЕСКОЕ УСТРОЙСТВО.
Еще одна вспышка.
— На лошади? — уточнила госпожа Флитворт.
Еще одна вспышка обожгла небо. На сей раз никаких сомнений быть не могло. На ближайшем холме стоял всадник. В плаще с капюшоном. В руках он гордо, как копье, держал косу.
— РИСУЕТСЯ… — недоуменно пробормотал Билл Двер и повернулся к госпоже Флитворт. — ОН ВЕДЬ РИСУЕТСЯ. Я НИКОГДА ТАК НЕ ПОСТУПАЛ. ЗАЧЕМ ЭТО? С КАКОЙ ЦЕЛЬЮ?
Он разжал пальцы, на ладони у него появился золотой жизнеизмеритель.
— Сколько времени осталось?
— МОЖЕТ БЫТЬ, ЧАС. А МОЖЕТ, ВСЕГО НЕСКОЛЬКО МИНУТ.
— Тогда действуй.
Билл Двер не пошевелился, он продолжал смотреть на жизнеизмеритель.
— Я сказала, действуй!
— НИЧЕГО НЕ ПОЛУЧИТСЯ. Я ОШИБАЛСЯ, КОГДА ДУМАЛ ИНАЧЕ. НИЧЕГО НЕ ПОЛУЧИТСЯ. НЕКОТОРЫХ ВЕЩЕЙ И В САМОМ ДЕЛЕ НЕВОЗМОЖНО ИЗБЕЖАТЬ. НЕЛЬЗЯ ЖИТЬ ВЕЧНО.
— Почему?
Билл Двер потрясение поглядел на госпожу Флитворт:
— ЧТО ВЫ ИМЕЕТЕ В ВИДУ?
— Почему ты не можешь жить вечно?
— НЕ ЗНАЮ. МОЖЕТ, ТАК ГЛАСИТ ВСЕЛЕНСКАЯ МУДРОСТЬ?
— Да что знает эта вселенная? Ладно, хватит болтовни. Ты будешь действовать или нет?
Фигура на холме не шевелилась.
Дождь превратил мелкую пыль в грязь. Они соскользнули по склону холма и поспешили через двор в дом.
— Я ДОЛЖЕН БЫЛ ПОДГОТОВИТЬСЯ ПОЛУЧШЕ. У МЕНЯ БЫЛИ КОЕ-КАКИЕ ПЛАНЫ…
— Но пришлось спасать урожай от бури.
— ДА.
— Может, стоит забаррикадировать дверь? Закроемся здесь и не пустим его.
— ВЫ ПОНИМАЕТЕ, ЧТО ГОВОРИТЕ?
— Придумай же что-нибудь! Неужели тебе никто не мог противостоять?
— НЕТ, — ответил Билл Двер с оттенком гордости.
Госпожа Флитворт выглянула в окно, потом вдруг прижалась спиной к стене.
— Он исчез!
— ОНО, — поправил ее Билл Двер. — СМЕРТЬЮ ОН ЕЩЕ НЕ СТАЛ.
— Ну хорошо, оно исчезло! И сейчас может быть где угодно.
— ОНО СПОСОБНО ПРОХОДИТЬ СКВОЗЬ СТЕНЫ. Госпожа Флитворт со злостью уставилась на Билла Двера.
— ЛАДНО. ПРИНЕСИТЕ ДЕВОЧКУ. ПОРА УХОДИТЬ. — Внезапно ему в голову пришла одна мысль, и настроение немного улучшилось. — У НАС ЕСТЬ ЕЩЕ НЕМНОГО ВРЕМЕНИ. КОТОРЫЙ СЕЙЧАС ЧАС?
— Не знаю. Ты постоянно останавливал мои часы.
— НО ПОЛНОЧИ ЕЩЕ НЕТ?
— Нет. Где-то четверть двенадцатого.
— ЗНАЧИТ, У НАС ЕСТЬ ЕЩЕ ТРИ ЧЕТВЕРТИ ЧАСА.
— Почему ты так уверен?
— ВСЕ ДЕЛО В КОНЦОВКЕ, ГОСПОЖА ФЛИТВОРТ. ЗДЕСЬ ВСЕ, КАК В КНИЖКЕ. НАГНЕТАЕТСЯ ДРАМАТИЧЕСКОЕ НАПРЯЖЕНИЕ, — с неодобрением промолвил Билл Двер. — СМЕРТЬ, КОТОРЫЙ ПОЗИРУЕТ НА ФОНЕ ОСВЕЩЕННОГО МОЛНИЯМИ НЕБА, НЕ ПРИХОДИТ В ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ МИНУТ ДВЕНАДЦАТОГО, ЕСЛИ МОЖЕТ ПРИЙТИ В ПОЛНОЧЬ.
Она кивнула и поспешила наверх. Через минуту-две она вернулась с закутанной в одеяло Сэл на руках.
— Малышка крепко спит, — сообщила она.
— ЭТО НЕ СОН.
Дождь прекратился, но буря по-прежнему шествовала по холмам. Воздух трещал, казался раскаленным добела.
Билл Двер прошел мимо курятника, где петушок Сирил и весь его престарелый гарем старались уместиться на нескольких дюймах насеста.
Над печной трубой дома появилось бледно-зеленое свечение.
— Мы называем это Огнем Матушки Кари. — пояснила госпожа Флитворт. — Это предзнаменование.
— ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЕ ЧЕГО?
— Чего? Понятия не имею. Просто предзнаменование. Элементарная примета. Куда мы идем?
— В ГОРОД.
— Чтобы быть ближе к косе?
— ДА.
Он исчез в амбаре. Спустя некоторое время он появился, ведя на поводу Бинки. Билл Двер сел на лошадь, наклонился, подхватил госпожу Флитворт со спящей девочкой и усадил их перед собой.
— ЕСЛИ СО МНОЙ ЧТО-НИБУДЬ СЛУЧИТСЯ, — сказал он. — ЭТА ЛОШАДЬ ОТВЕЗЕТ ВАС, КУДА ЗАХОТИТЕ.
— Я никуда, кроме дома, не поеду!
— КУДА ЗАХОТИТЕ.
Бинки перешла на рысь, и они свернули на ведущую в город дорогу. Ветер яростно терзал деревья, осыпая их и дорогу лиственным дождем. Периодически небо вспарывала очередная молния.
Госпожа Флитворт оглянулась на холм за фермой.
— Билл…
— ЗНАЮ.
— …Оно снова там…
— ЗНАЮ.
— Но почему оно нас не преследует?
— ПОКА НЕ ЗАКОНЧИТСЯ ПЕСОК, НАМ НИЧТО НЕ УГРОЖАЕТ.
— А когда он закончится, ты умрешь?
— НЕТ. КОГДА ПЕСОК ЗАКОНЧИТСЯ, Я ДОЛЖЕН БУДУ УМЕРЕТЬ. Я ОКАЖУСЬ В ПРОСТРАНСТВЕ МЕЖДУ ЖИЗНЬЮ И ЖИЗНЬЮ ПОСЛЕ СМЕРТИ.
— Билл, мне кажется, что существо, на котором он сидит… сначала я приняла его за нормальную лошадь, просто очень тощую, но…
— ЭТО КОНЬ-СКЕЛЕТ. ВПЕЧАТЛЯЮЩИЙ, НО КРАЙНЕ НЕПРАКТИЧНЫЙ. У МЕНЯ ОДНАЖДЫ БЫЛ ТАКОЙ, У НЕГО ВСЕ ВРЕМЯ ОТВАЛИВАЛАСЬ ГОЛОВА.
— Есть выражение «пинать дохлую собаку». В данном случае пинают мертвую лошадь.
— ХА. ХА. ОЧЕНЬ ЗАБАВНО, ГОСПОЖА ФЛИТВОРТ.
— Думаю, пора тебе перестать звать меня госпожой Флитворт, — сказала госпожа Флитворт.
— РЕНАТА?
Ее глаза изумленно расширились.
— Откуда ты знаешь мое имя? А, наверное, натыкался на него в какой-нибудь своей переписи.
— ОНО БЫЛО ВЫГРАВИРОВАНО.
— На часах?
— ДА.
— В которых пересыпался песок времени?
— ДА.
— У каждого человека есть такие?
— ДА.
— Значит, тебе известно, сколько я еще…
— ДА.
— М-да, странно, наверное, знать… о таких вещах… ну, ты меня понимаешь.
— НЕТ. ДАЖЕ НЕ ПРОСИТЕ.
— А вообще, это нечестно. Если бы каждый человек точно знал, когда умрет, то прожил бы куда лучшую жизнь…
— ЕСЛИ БЫ ЛЮДИ ЗНАЛИ, КОГДА УМРУТ, ОНИ, СКОРЕЕ ВСЕГО, НЕ ЖИЛИ БЫ ВООБЩЕ.
— Слишком смахивает на афоризм. Что ты-то об этом знаешь, Билл Двер?
— ВСЕ.
Бинки проскакала по одной из немногочисленных улиц деревеньки и зацокала по булыжникам площади. На улицах никого не было. В городах типа Анк-Морпорка полночь была не более чем поздним вечером — ночей в общепринятом смысле не существовало вообще, были лишь вечера, плавно переходящие в рассветы. Но здесь люди регулировали свои жизни по закатам и крикам петухов с плохим произношением. Полночь здесь означала то, что и должна была означать.
На площади было тихо, несмотря на то что совсем рядом бушевала буря. Тиканье часов на башне, совсем неслышное в полдень, гулким эхом отражалось от домов.
Когда они наконец приблизились к башне, что-то зажужжало в ее шестеренчатых внутренностях. Минутная стрелка с глухим звуком шагнула вперед и, задрожав, замерла на цифре «9». На циферблате открылась дверь, важно появились две механические фигурки и с видимым усилием принялись лупить по небольшому колоколу.
Динь-динь-динь.
Затем фигурки построились и, шатаясь, скрылись в часах.
— Они так же выходили, еще когда я была девочкой. Их сделал пра-пра-прадедушка Неда Кекса, — пояснила госпожа Флитворт. — Мне всегда было интересно, а что они делают между курантами. Раньше я считала, что у них там, внутри, маленький домик.
— СОМНЕВАЮСЬ. ЭТО ПРОСТО ПРЕДМЕТЫ. НЕЖИВЫЕ.
— Гм-м. Они здесь уже сотни лет. Может быть, жизнь каким-то образом можно приобрести?
— ДА.
Они стали ждать. Тишину нарушали только редкие движения минутной стрелки, неумолимо стремящейся в ночь.
— М-м… Знаешь, Билл Двер, мне очень приятно, что ты работал у меня.
Он ничего не ответил.
— Спасибо за то, что помог мне с урожаем. И за все остальное тоже.
— ЭТО БЫЛО… ИНТЕРЕСНО.
— Я была не права, что задержала тебя из-за нескольких снопов пшеницы.
— НЕ ИЗВИНЯЙТЕСЬ. УРОЖАЙ БЫЛ ОЧЕНЬ ВАЖЕН.
Билл Двер разжал пальцы. На ладони появился жизнеизмеритель.
— До сих пор не могу понять, как ты проделываешь этот фокус.
— ЭТО СОВСЕМ НЕ ТРУДНО.
Шипение песка становилось все громче, пока не затопило всю площадь.
— У тебя есть какие-нибудь последние слова?
— ДА. МНЕ ОЧЕНЬ НЕ ХОЧЕТСЯ УХОДИТЬ.
— Ну, по крайней мере кратко.
Билл Двер был крайне удивлен, когда почувствовал, что она пытается ободряюще сжать его руку.
Над их головами стрелки сошлись на полуночи. Послышалось жужжание, открылась дверца. Вышли фигурки, остановились по обеим сторонам колокола, поклонились друг другу и подняли молоты. Динь.
И сразу же послышался цокот копыт. Госпожа Флитворт увидела, как края ее поля зрения заполняются лиловыми и синими пятнами, похожими на послеобразы, — только у этих пятен не было образов, за которыми они могли последовать.
Если бы она подняла голову и украдкой, краешком глаза поглядела на стены, то увидела бы маячившие там серые фигуры.
