— Не совсем, — сказал Гарри. Ссылаться на Гэндальфа было опасно, по расчетам Гарри он вот-вот сбежит от Сарумана и сможет опровергнуть его рассказ. Строить долговременную стратегию на столь очевидной и легко проверяемой лжи было бы большой оплошностью со стороны молодого волшебника.
В числе прочих премудростей в колледже волшебников учили врать. Зачастую умение правильно запудрить мозги составляет больше половины производимого волшебства. Теория лжи гласит: в любой рассказываемой вами байке должна быть часть правдивой и проверяемой информации, способной убедить слушателя в вашей искренности, и для правильного эффекта эта составляющая должна составлять не менее двадцати процентов от общего объема.
А если ваша история состоит из правды на пятьдесят процентов, то в остальной половине вы можете нести все, что придет вам в голову.
— Мы пришли очень издалека, из другого мира, — сказал Гарри. — Меня зовут Гарри, и я известный в своих краях волшебник, а мой спутник — прославленный воин. Мы кое-что узнали о ваших проблемах и поспешили на помощь, так как считаем, что все порядочные люди должны сплачиваться перед лицом страшной опасности.
— Я не верю в альтруизм, — сказал Арагорн.
— В наш? — уточнил Гарри.
— Вообще.
— И ты абсолютно прав, — сказал Гарри. — У нас в этой ситуации есть свой корыстный интерес, но я могу гарантировать, что он никоим образом не пересечется с вашими собственными интересами.
— Кольцом интересуетесь? — подозрительно спросил Мерин.
— Кольцо нам без надобности, — сказал Гарри.
— Сомнительная история, — сказал Арагорн.
Гарри и сам понимал, насколько она сомнительная. В ней было слишком много правды.
— Давайте обсудим подробности позже, — сказал он. — Насколько я вижу, у вас тут больной. Могу я его осмотреть?
— Ты что, парамедик? — спросил Мерин.
— Типа того.
— Откуда мы знаем, что ты его не добьешь? — поинтересовался Сэмми.
— Моя жизнь будет тому порукой.
— Я уже оказал раненому первую помощь, — сказал Арагорн.
— А ты в этом разбираешься? — спросил Гарри. — Может быть, ты нейрохирург?
— Скорее, знахарь.
— Это не наши методы, — сказал Гарри. — Скажи мне, знахарь, чем ранили твоего приятеля?
— Он мне не приятель, — сказал Арагорн. — А ранили его проклятым мечом.
— Вот и ошибочка, — сказал Гарри. — Это был не просто проклятый меч, а моргульский мегаклинок. Ты знаешь, как лечить раны от моргульского мегаклинка? Может быть, ты знаешь, что после удара в теле хоббита остался осколок, который способен путешествовать по его телу вместе с потоками крови, и с каждым днем он будет приближаться к сердцу? И что в итоге этот хоббит будет отличаться от Девяти Кольценосцев, которые его ранили, только ростом?
— Этого я не знал, — смущенно сказал Арагорн. В отличие от Гарри, он не читал «Властелина Колец». — Ты можешь что-нибудь сделать?
— Попробую, — сказал Гарри.
Он включил свое волшебное зрение и просканировал тело раненого. Сразу же обнаружился пробой в ярко-желтой ауре хоббита. Жизненная сила утекала через этот пробой с пугающей скоростью. Еще пара дней, и кирдык.
Причину пробоя — небольшой кусок моргульского клинка, от которого исходил черный свет, обнаружить оказалось несложно. Гораздо труднее оказалось извлечь его из тела хоббита. Гарри пришлось прибегнуть к трансгрессии на сверхмалые расстояния. От напряжения он даже вспотел.
Наградой за его труды послужили полтора грамма металла и стон хоббита, который пришел в сознание, как только эти полтора грамма из него извлекли. Развивая успех лечения, Гарри наскоро залатал ауру Фредди и спрятал трофей в нагрудном кармане, в том самом, где лежала его волшебная палочка.
Он заранее подозревал, что столь небольшого количества металла окажется недостаточно для успешного завершения миссии, но все же испытал приступ разочарования, когда ничего не произошло. В глубине его души жила надежда, что по окончании лечения Фредди их с Джеком выбросит в его родной мир.
Не срослось.
Придется добывать целый клинок.
— Что это было? — спросил Фредди. — Кстати, пить хочется.
Сэмми вызвался поухаживать за хозяином и ввести его в курс дела, а Арагорн отозвал Гарри в сторонку.
— Ты доказал, что ты волшебник и что ты можешь нам помочь, — сказал Арагорн. — Но я все еще не знаю, зачем тебе это нужно. И пока я этого не узнаю, я не смогу тебе доверять. Ты хочешь, чтобы я тебе доверял?
— Да.
— Тогда расскажи, в чем твоя корысть.
— Хорошо, — решился Гарри. — Ты умеешь хранить тайны?
— Умею ли я хранить тайны? Есть ли у Торондора крылья?
— Полагаю, это положительный ответ, — сказал Гарри. — Я знаю, что ты разбираешься в такого рода вещах, поэтому слушай. Проблемы с магическими артефактами делятся на две части. Бывает, что надо избавиться от какого-то могущественного артефакта, который несет в себе зло. А бывает наоборот, когда надо кое-какой артефакт добыть. Вам всем надо избавиться от кольца.
— Тебе нужно кольцо? — спросил Арагорн. — Мы еще не решили, как с ним поступить, но я думаю, что дон Элронд согласится отдать его тебе, если ты пообещаешь убрать его из этого мира.
— Это было бы замечательно, но мне не нужно кольцо, — сказал Гарри.
— О каком артефакте тогда идет речь?
— Мне нужно добыть моргульский клинок Короля-Призрака, — сказал Гарри. — Тот самый, кусок которого я только что извлек из хоббита.
— Эта штука тоже не слишком добрая. Зачем она тебе понадобилась?
— Долгая история, — сказал Гарри. — Мне кажется, достаточно того, что я уже рассказал. А если нет, то все легенды мира не помогут мне добиться твоего доверия.
— Ты прав, — сказал Арагорн. — Я тебе верю. Просто сейчас смутные времена…
— Судя по твоей кислой роже, Саруман, я могу сделать вывод, что назгулы хоббитов на этот раз не забороли, — сказал Гэндальф.
— Рано радуешься, — сказал Саруман. — Это еще не конец истории.
— Не уверен, что лично ты до этого конца доживешь, — сказал Гэндальф. — Дон Элронд предателей не прощает.
— Плевал я на всех, — сказал Саруман. — Даже зондеркоманда Саурона не может выкурить меня из моей башни. А скоро я обзаведусь армией, достойной самого Мордора, и мне вообще никто не будет страшен.
— Не знаю, как насчет армии, но экологию ты уже сильно попортил, — сказал Гэндальф. — Уже на Мордор похоже, с первого взгляда и не отличить. Гринписа на тебя нет, гад. Ну ничего, будет и на нашей улице праздник. Ты еще узнаешь меня с плохой стороны.
— Твои оскорбления с каждым разом становятся все банальнее, — сказал Саруман. — Ты стареешь, Серый. И перестань меня запугивать. Кто выступит против меня? Гондор еле сдерживает натиск Мордора, и у Денетора полно своих проблем. Рохан тоже скоро огребет по полной программе. Дон Элронд собирается отойти от дел и эмигрировать с нашего континента. Кто еще остался? Шир? Не смеши меня. Кто слышал о воинственности хоббитов? Кто видел их армии?
— Глядя на мерзости, которые ты творишь, даже деревья могут отрастить себе ноги с единственной целью — дать тебе пинка под зад, — сказал Гэндальф. — Попомнишь ты мои слова, Саруман. Ты еще будешь землю жрать, умоешься кровавыми слезами и подохнешь без прощения!
— Ну ты и быдло, — сказал Саруман. — Мало того, что не моешься месяцами, так еще и в приличном обществе себя вести не умеешь.
— Я все сказал. I will be back,[22] — сказал Гэндальф и прыгнул с башни вниз.
— Что-то я в этом сомневаюсь, — сказал Саруман и тут увидел Гваихира, уходившего в сторону Дольна и уносящего Серого на своей спине. — Впрочем, может, и свидимся. Нет, ну как он момент рассчитал! Чего у Гэндальфа не отнимешь — умеет он оставлять за собой последнее слово. И ушел красиво. Жаль, стингера у меня с собой нет… Да и не изобрели их еще у нас…
Долго еще стоял Саруман Белый на вершине своей башни и разговаривал сам с собой…
На рассвете раздался цокот копыт, и к Амон-Сулу прискакал Глорфиндейл.
Он увидел, что все относительно благополучно пережили нападение назгулов, и лицо его приняло несколько разочарованное выражение. Арагорн истолковал это по-своему и ободряюще хлопнул его по плечу.
— Нельзя успеть на все битвы, дружище, — сказал он. — И на твою долю выпадет много сражений, не сомневаюсь.
— Э… да, — сказал Глорфиндейл. Надо было как-то объяснить свое присутствие. — Арвен почувствовала, что у вас не все в порядке, и я решил проверить.
— Ты не слишком торопился, — заметил Мерин.
— Поуважительнее, малыш, — сказал Арагорн. — Это же сам Глорфиндейл, преображающийся эльф.
— Волколак, что ли? — спросил Мерин.
— Лучше просто помолчи, — сказал Арагорн.
