— Аррьянайя Сето, — рассеянно произнесла убийца. Ее глаза расползлись в стороны от непривычных усилий ума срифмовать две строки будущей торжественной песни о силе и величие нового, увы, пока безымянного клана.
— Юттирей Ниго, — буркнул агитатор, рассматривающий разноцветные полосы на диване. Ему понравилось сочетание желтого и ярко-красного. Впрочем, оранжевый не так и плох.
— Иллинойс, — последним высказался Властелин.
— А второе имя? — удивилась Аррьяна. В отличие от всех остальных фамилию эльфам заменяло второе имя, а также различные звания, полученные за значимые перед родиной заслуги. Неудивительно, что фамилия казалась им не нужной, а от ненужного жители Леса Вечности избавлялись безжалостно.
Двумя именами обладали все эльфы: первое давалось при рождении, второе по достижении совершеннолетия. Если у Иллинойса второго имени нет, то либо он…
— Тебе сколько лет? — вкрадчиво осведомилась убийца.
— Двадцать четыре. Еще вопросы?
— Нет. Вопросов больше нет. Ты извини, я выйду на секундочку. Мне нужно. Очень! — Арр мышью юркнула за дверь, едва не придавила Юта, поспешившего за ней. Оба ринулись в туалетам в разных концах коридора, откуда затем донеся дружный заливистый смех.
Темный Властелин мало того, что эльф, так еще эльф несовершеннолетний! Кто был тот дурак, который ему Империю доверил? Уж не потому ли к «младенчику» няньку-тирана приставили, чтобы воспитывала дитятко неразумное? Но… Не смеяться при Иллинойсе у обоих ума хватило. Он-то, может быть, и просто обидится, но его отдельноходящая часть тела и по роже съездить способна для восстановления справедливости.
Кое-как справившись с приступом веселья, эльфы вернулись в комнату и со всем присущим их расе вдохновением взялись за дело. Раз герцогиня сказала по правилам, то будет ей по ним! Хорошо, что она те самые правила не уточнила…
Лассо ди Кассино одолела такая тоска, что оставаться в четырех стенах не было сил. Оборотень вылез в окно (его комната располагались на первом этаже), сел на лавочку в небольшом скверике и завороженно уставился на Самоцветы. Шумно вздохнул.
Почему ему не везет? Он планировал провести время с герцогиней, но разве ей интересны чьи-либо планы кроме её собственных? О! Она же Правая Рука и её от дел не отрубишь и не оторвёшь! Повторный шумный вдох, но оборванный.
Целитель навострил уши. Недалеко от него разговаривали. Нет, он совсем не хотел подслушивать, но кто виноват в ночной тишине и хорошо развитом у оборотней слухе? Посему Лассо предпочел затаиться, та не оповещать пару о своем присутствии.
Говорила Кель. Ее собеседником выступал демон в серой одежде по имени Маска.
— Спасибо. Эльфы пригодились. По правилам основанный клан даст право нам без приглашения посещать Лес Вечности. Защита примет любого, кого эти олухи приняли в клан.
— Это не все, на что они способны.
— Да? То есть овца не настолько паршивая? Хорошо, посмотрим.
— Лучше смотри по сторонам.
— Знаю. Второй убийца гуляет где-то рядом, а через два дня удобное место для засады.
— Помни. Сторон не только две…
Похоже, демон ушел. Ди Кассино не успел выдохнуть, как оказался лежащим на земле, с закрученными за спину руками. Ага, боевые приемы — конёк Осантейи и проводит она их на редкость удачно и неожиданно, а он, кажется, второй раз за сутки за недостойным занятием попался.
— Лассо, — опознала его Правая Рука, отпустила и плюхнулась рядом, благо земля была обильно усыпана опавшими листьями.
Неожиданно Кель улыбнулась. Она осторожно коснулась кончика носа целителя, провела вверх по переносице, перешла на правую бровь и спустилась по щеке до губ. Целитель наполовину закрыл глаза и прихватил губами палец Кель. Женщина тихо засмеялась и придвинулась ближе, чтобы ощутить тепло мужского тела. Чуть более горячего, чем обычно.
Ди Кассино поймал руку герцогини, поцеловал каждый тонкий пальчик, коснулся губами внутренней стороны запястья и только потом привлек ее к себе, коснулся ее губ своими. С ума сойти! Наконец-то она просто позволила себя поцеловать, а не сама проявила инициативу. Ого, а с ума-то не только мозги сходят — тело отреагировало на неожиданную податливость Осантейи слишком бурно и крайне инстинктивно. И прекращать поцелуй не хочется, но рано. Он точно знает, что рано: чем быстрее добыча сдастся, тем меньше интереса к ней, а Лассо не развлечение на пару ночей. Застонав, мужчина отодвинулся, сел и взлохматил волосы.
Герцогиня посмотрела на оборотня пронзительным, отливающим серебром взглядом, вдруг показала кончик языка и засмеялась.
Ф-фух! Он же стоял на кончике ножа на одной ноге на мысочках! Пронесло…
— Никто не следит за моим завтраком, — притворно огорчилась Правая Рука.
Ди Кассино хлопнул себя по лбу и изобразил раскаяние.
— Клянусь исправиться с завтрашнего дня! Честно-честно, — оборотень дернул носом, спасаясь от чихания.
Тема исчерпала себя, но уходить ни один, ни вторая не торопились. Они устроились спина к спине и еще долго смотрели на звезды. Каждый думал о своем.
Целитель размышлял о прихоти Отанаса. Почему на троне сидит никому не известный мальчишка, эльф, а родная дочь всего лишь на ступеньках подле? Какой тайный смысл сокрыт в этом решении четырнадцатого Темного Властелина? А Кель знает ответ? У нее он не будет спрашивать. Есть еще кое-кто, способный пролить энное количество света на тайну, и есть возможность с ним встретиться.
Осантейя заснула. Она не проснулась и тогда, когда оборотень поднял ее на руки и отнес в комнату. Правда, пришлось у ночного портье взять второй ключ: с ношей на руках неудобно через окно лезть, но это приятная ноша. Лассо опустил женщину на кровать, укутал ее одеялом, зажег свечу и написал короткое письмо с предложением встретиться. Утром он отнесет его на почту, а пока надо найти место, куда пристроить хвост и тело, которое к нему прилагается…
Кель
Я проснулась, как всегда, на куче из подушки, одеяла и простыни, замерзшая, как собака, но необыкновенно выспавшаяся! Полежала еще несколько минут, сохраняя сонную негу в теле, вспомнила вчерашние события, улыбнулась странному чувству некоей правильности в душе и… полностью проснулась.
Если мои внутренние часы меня не обманывают, то мы уже три часа должны были быть в дороге, но я здесь, сплю, а это означает только две вещи: или меня бросили или кое-кто очень добрый попросил не тревожить мой покой. В любом случае мне надо выбраться из… кровати — это понятно, но остальное… Я вообще где нахожусь? Это не моя комната!
Говорил мне Отанас в любой ситуации надо сохранять контроль за эмоциями, где были в тот момент мои уши?! Точнее, где был мой мозг вчера?! Шикнув, я вскочила с постели, подкралась к двери. Вроде никого. Не хватало еще, чтобы меня с утра пораньше в гостях судя по всему у Лассо застукали: Иллинойс будет счастлив получить очередной повод для мелкого некультурного издевательства над ди Кассино!
Я схватила со стула плащ, накинула его на плечи, спрятала лицо в тени плотного капюшона и выскользнула за дверь. Дошла до лестницы, сориентировалась, где нахожусь и поднялась на этаж выше. А вот и моя комната. А вот и сюрприз перед ее дверью стоит, лапой стучит и пытается пустую постель в комнате добудиться! Хорошо стучит, надо заметить. Вернемся посоветую его Инио для парадного оркестра послушать, место мужчины судя по терпению и отсутствию сообразительности именно там.
Я неслышно остановилась за спиной оборотня, дождалась перерыва в его попытках сломать то ли дверь, то ли руку и ласково прошептала на ухо мужчине:
— Вам кого?
Он аж до потолка подпрыгнул, приземлился, развернулся и прислонился к стеночке, схватившись за сердце. Тронь я его, допустим, за плечо — реакция была бы совершенно другая, он все-так профессиональный военный, но я на то и я, чтобы уметь к существам нестандартный подход находить.
— В-вас! — Задыхаясь отрапортовал оборотень.
— Так меня там нет, — пожала плечами и посмотрела застывшим взглядом в глаза мужчины.
— Так я не знал! — Воскликнул оборотень обиженно.
— А если не знал, то зачем стучишь?! — Рявкнула я, спрятав усмешку за покашливанием.
— А как же…
— Ты у меня спрашиваешь? — прошипела, нависнув над несчастным. — Колотить в дверь каждый дурак может, но у меня в гвардии же дураков нет, верно? — оборотень судорожно кивнул. — Отлично! Вот завтра и продемонстрируешь мне три способа, как узнать есть ли кто в комнате, не прибегая к банальщине, уяснил?
— Так точно! — Вытянулся по струнке мужчина.
— Выпооолнять! — Скомандовала я. Отодвинула гвардейца с дороги. Сняла поставленное с вечера заклинание и вошла внутрь. Захлопнув дверь, прислонилась к стене и выругалась от души.
Времени передохнуть не было. На раз я разделась, на два сменила одежду, на три умылась, на четыре уже скакала по лестнице, выяснять куда мой отряд подевался. Предположение, что меня бросили, я отмела сразу — да ни у кого просто смелости не хватит это сделать! Я ведь найду, догоню и так застукаю, что желание играть в прятки-догонялки на всю оставшуюся жизнь пропадет.
