— Да кто их будет спрашивать, — фыркнул магистр стихийной, — этих людишек. Огненным смерчем испепелить половину и вторая тут же упадет на колени перед новым правителем.
— Как я уже говорил, если они объединяться с лояльными султану магами, испепелить так просто не удастся. Будет бойня.
— В словах коллеги есть резон, — заметил тёмный.
— Значит надо не дать им объединиться! — грубо стукнул по подлокотнику кулаком хозяин дома.
— И как это сделать?
— А надо сначала уничтожить войска у Тардана и уже затем валить султана, — произнес стихийник.
— А может не будем уничтожать всех направо и налево? — вновь поморщился белый магистр, — это, в конце-концов, наши будущие подданные. И затем, если вдруг империя, почуя кровь, решит напасть, эти полки могут ой как нам пригодиться в будущей войне. Поэтому предлагаю сначала рассмотреть менее радикальные варианты решения проблемы.
— Пожалуй соглашусь, — произнес тёмный магистр, — всех уничтожать не лучшее решение. Тем более пепел после огненного шторма даже для поднятия трупов не сгодится.
— Ну хорошо, — с легким неудовольствием ответил стихийник, — но как вы планируете решать вопрос с их лояльностью нам?
— Кнутом и пряником, мой друг, — ответил до этого молчавший четвертый магистр, — кнутом и пряником. — Мантия говорившего была необычайной, двухцветной, потому что он был магистром владеющим направлениями двух разных школ, стихий и белой магии одновременно. Подобные уникумы всегда отличались нестандартностью мышления и, скрепя сердце, стихийник кивнул и приготовился слушать, на время умерив амбиции главного заговорщика.
Глава 20
За коротким тамбуром, который мы проскочили не задерживаясь, сразу шёл достаточно большой зал. Правда был он абсолютно пуст, ни единой нежити, и ничего за что можно было бы зацепиться взглядом, только гладкие стены и потолок. Плиты пола тоже были почти идеально ровными, разве что в нескольких местах пошли трещинами, словно по ним ударили чем-то тяжелым. Дальше путь из зала вел прямо и проём поменьше направо, но за ним тоже оказался еще один зал, вполовину меньше и тоже пустой.
Мельком заглянув туда и не увидев ничего стоящего, я повернулся к центральному проёму выводящему в коридор, прямой и длинный, моему светляку не хватало мощи осветить его весь, поэтому о протяженности оставалось только гадать.
Покрепче ухватив саблю, я посмотрел на Калима, и коротко кивнул в сторону прохода. Нравится не нравится, а щитовик вперед. По крайней мере, если оттуда прилетит стрела, у него больше шансов от неё закрыться. Да и первый натиск нежити сдержать, коли сойдёмся в ближнем бою.
Было тихо, настолько, что даже мельчайшие шорохи невольно производимые нами казались слишком громкими. Я слышал дыхание Алладины за спиной, прерывистое и тревожное, сопение Калима в паре метров спереди и даже пара капель пота, что скатились с моего лба с отчетливым шлепком приземлились на полированный камень пола.
И ещё отсутствие нежити.
Вот это напрягало больше всего. Там, в пещере, костяки попадались достаточно регулярно и это было нормально, с точки зрения моего игроманского прошлого. Здесь же, где по идее их должно было быть в разы больше, было пусто. Неестественно пусто.
— Вижу выход, — прошептал Калим, заставляя меня сосредоточится на том что впереди.
А затем мы вышли в совсем уж огромный зал, где снова не было никого, но зато обнаружились кое какие артефакты. Если конечно, так можно было назвать сотни хрустальных гробов аккуратно уложенных в нишах стен.
— Ничего себе?! — придушенно произнесла Алладина, самовольно покидая строй и словно зачарованная подходя и трогая ближайший пустующий саркофаг, переливавшийся всеми цветами радуги в неверном освещении.
— Куда?! — прошипел я, — Быстро назад. Тебе что, прошлого урока мало было? Что за привычка всё лапать?
— Прости, — она мигом юркнула обратно за мою спину, — просто он такой красивый. Да и это же просто кусок хрусталя, что будет-то?
— Это не просто кусок хрусталя, — рассердился я, — это тысячелетний артефакт древней империи и за тысячу лет с ним могло произойти всё что угодно.
— Простите, господин, — потупила та глазки, склоняя голову, — я не подумала.
— Не подумала она, — фыркнул я, аккуратно подходя, чтобы самолично всё рассмотреть. Не трогая, естественно, руками. Пробормотал, — В той норе, во тьме печальной, гроб качается хрустальный.
Мда, не врали, похоже сказки. Не просто в гроб пушкинскую царевну и её западный аналог — Белоснежку, положили, а в камеру стазиса. Понятно почему сон их вечный был.
Крышка саркофага была небрежно откинута, а сам он девственно пуст, как и все остальные, теряющиеся в глубине зала. Правда не у всех крышки оказались в нише, часть их выпала наружу и разбилась, поэтому приходилось осколки аккуратно обходить.
— Тут хоронили, наверное, самых знатных и богатых, — произнес Калим, — чтобы такой гроб врезать, это же каких размеров кусок хрусталя надо найти?
Я ничего не ответил, те и вправду были без каких-либо швов и соединений, производя впечатление монолитной конструкции, но для магов земли, думаю, к тому же древних, вырастить такой кристалл искусственно было не слишком большой проблемой.
— У древних? — спросил с сомнением моя вассалка, — вряд-ли. Скорее тут хоронили сильных магов.
— Вы оба, скорее всего правы, — произнес я, решив включиться в беседу, умолчав лишь о несколько другом предназначении саркофагов, — маги в древней империи и были самыми знатными и богатыми.
— Вот только где они все? — задала вопрос в пустоту Алладина.
— Где бы ни были, — буркнул в ответ мой начальник охраны, продолжая держать щит и саблю наготове, постоянно оглядываясь, — пусть лучше там и остаются, если пройдем и никого не встретим, я не обижусь.
— Может тут и нет никого? — произнес я, особо, правда, не веря в сказанное. Ну не могло мне, с моим “везением”, так подфартить.
— Городские легенды… — нахмурилась девушка.
— Которым сотни лет, — я скрестил пальцы, — вдруг они уже не актуальны.
Медленно и осторожно мы пошли дальше, проходя бесконечный зал насквозь. Сколько здесь было саркофагов? Три сотни, четыре, может тысяча? С одной стороны, для империи с населением в пару десятков миллионов человек — сущие крохи. С другой стороны, в потенциале, тысяча древних личей это не та проблема которой можно пренебречь.
Наконец закончился и он, вновь переходя в длинный узкий коридор.
— Фух, — выдохнул Калим, — прошли.
— Не говори гоп, — шикнул я на него, — вот выберемся наружу, тогда выдыхай. А то накаркаешь ещё… — тут я на секунду замолк, потому что мы вышли в новый зал, резко выхватив вплывшим внутрь светляком противоположные стены, и обречённо закончил, — уже накаркал.
Потому что этот зал уже не был пустым.
Послышался слитный шорох и от стен к нам шагнуло сразу несколько десятков закованных в доспехи фигур.
— Вот же… — грубо ругнулась за спиной совсем по мужски Алладина, а затем, сбившись, тонким голоском жалобно добавила, — мама!
Высушенная до состояния мумии, нежить лязгнула оружием, но не бросилась неорганизованной толпой, а выпустив из своих рядов тройку бойцов с двуручным оружием, давая тем место для маневра, принялась медленно сжимать вокруг нас полукруг.
— Назад, в проход! — гаркнул я, буквально силой заталкивая в него застопорившуюся девушку. Там у нас ещё были какие-то шансы, по крайней мере, нападать на нас могли только поодиночке.
Вот только завидев наш маневр, тройка нападавших тут же сменилась несколькими копейщиками и я похолодел, судорожно соображая как быть. Это явно были не примитивные тупые скелеты действующие на уровне инстинктов, что попадались нам в пещере. Тут засела элита не просто соображающая, а прекрасно разбирающаяся в военном деле.
Обреченно выругался Калим, вновь запричитала за спиной воровка, а мне оставалось лишь скрипя зубы буравить взглядом потемневшую от времени броню надетую на мертвецах.
