— А разве такой вопрос нельзя решить божьим поединком? — скрипнул Исмаил.
— Нет, — бросил Аку. — Мы разных вероисповеданий.
— Ну и что? Заодно выясните, чьи боги сильнее.
— Тише, дурак! — зарычала Тарша. — Не богохуль при этом племени. Иначе никакой кузнец не поможет.
Альберт пожал плечами:
— Единственный шанс отыскать правду — это отыскать голову.
Аку приблизился к дипломату и шепнул на ухо:
— Мне не нужна правда. Мне нужно это место! Любой ценой!
— Мы чего-то не знаем о нем?
— Вы знаете ровно столько, сколько нужно. А теперь работайте, если хотите получить пропуск через край Леса.
Шайн не понаслышке знал о прекрасно укрепленном после Первой войны рубеже. Через такой не то что всадник — даже белка не прошмыгнет. Сплошной усеянный кольями ров, дозорные вышки на деревьях, круглосуточные патрули и конные разъезды. У каждого мостика и перехода — крепости. Эльфы, при всей любви и почтению к Лесу, не пожалели бревен и досок на собственную безопасность.
Дипломат еще раз осмотрел статую. На плечах и обломке шеи сохранились остатки волос. Длинные, волнистые, непонятно какого цвета. Да даже если и черные — брюнеты не редкость среди эльфов. Как и любители длинной шевелюры у орков.
Солнце приближалось к зениту — самое время для обеда. Пока мужчины разводили костер, Тарша нанизывала на палочки куски вяленого мяса. Исмаил же наблюдал за процессом и давал ценные советы. От более дельной помощи рыцарь отказался. С причиной не поспоришь: я не ем — я и готовить не буду.
У соседей выпросили котелок для чая. Кочевники безропотно выдали самую чистую и вместительную емкость. Раз шаман пригласил — значит гости, а орочьему гостеприимству позавидует любой другой народ.
Ели молча, каждый думая о своем. Альберт расправился со своей порции первым и бросил кусочек в огонь — традиционный дар духов. Тарша последовала его примеру. Орки, постоянно бросавшие на странников косые взгляды, одобрительно кивнули. То, что человек соблюдает обычаи Степи, им пришлось по душе.
— Ума не приложу как заставить их убраться, — проворчал дипломат, наливая травяной напиток в глиняную кружку. Аку с явным недовольством пожертвовал для такого дела свой реквизит. — Мой авторитет для них ничто. Силой сгонять нельзя. И проклятой башки как назло нет.
— А знаешь почему она исчезла? — лязгнул Исмаил. И, не дождавшись вопроса, ответил сам. — Ее эльфы сперли.
Шпион надменно хмыкнул.
— Чушь собачья. Нужен нам больно какой-то кусок камня.
— С чего ты взял? — удивился Шайн.
— Ты вроде аристократ, а в высоком искусстве ничего не соображаешь. Статуя не высечена из камня, а вытерта. Ее шлифовали, снимая слой за слоем и придавая форму, десятки, а может и сотни лет. Именно поэтому на ней так мало деталей — экономили время. А на шее отчетливые следы зубил. Горе-археологи срубили башку бедному истукану, когда рядышком запахло орчатиной. А все потому, что статуя — никакой не эльф, а самый настоящий кочевник.
Аку вскочил с места и заорал чуть ли не на весь лагерь:
— Вранье!
Крикнул он на эльфийском, так что соседи вряд ли что-то поняли, но коситься стали гораздо чаще.
— Ага. Поэтому ты такой спокойный, — хохотнул рыцарь.
— Нежить чертова, — шпион сел на место и уставился на костер. В крупных медовых глазах заплясали огоньки, отчего очи эльфа стали походить на расплавленное золото.
— Может расскажешь уже все как есть? — спросила Тарша.
— Меньше знаете — дольше живете. — Аку понизил голос. — Да, это орочий истукан. Но он нужен нам, а вам нужен пропуск за кордон. Так что думайте как извести отсюда "огурцов".
— Эй-эй! — возмутилась девушка.
Шпион решил не вступать в бессмысленный спор и извинился. Пусть неискренне, но Тарше хватило и этого.
Костер догорел, чай закончился, а никаких годных идей ни у кого не возникло. И тут Аку щелкнул пальцами.
— Придумал что-то? — с надеждой спросил Альберт.
— Да есть одна мыслишка.
Шпион достал из-за пазухи длинную и узкую деревянную коробку. Внутри лежала тончайшая, едва заметная на бежевом фоне игла. Исмаил приоткрыл забрало — он сразу узнал один из самых смертоносных "крысиных" инструментов.
— Эта штука — наше спасение, — Аку продемонстрировал оружие Шайну. Дипломату пришлось напрячь зрение, чтобы разглядеть иглу, зажатую меж пальцев эльфа. — Вонзаешь орку в основание черепа и тот сразу отправляется к духам. А след от укола практически незаметен. Особенно если не знаешь, где его искать.
— Не понимаю…
Аку снизил голос до едва различимого шепота.
— Прикончим пару кочевников ночью. Шаман, естественно, подумает на нас, но доказать ничего не сможет. А мы скажем, что своими зелеными задницами орки оскорбляют статую эльфийского божества, и оно мстит. Скорее всего нас выгонят из лагеря, но прокрасться сюда под покровом темноты для меня не проблема. Варвары будут дохнуть до тех пор, пока не уйдут. Идея на тысячу золотых. Что думаешь?
— Забудь. Я не позволю.
— Да брось…
— Я сказал — нет, — ледяным тоном отчеканил Шайн. — Дай время и мы найдем другое решение. А в твоем замысле участвовать не будем. Если что — пересечем край Леса и без посторонней помощи.
Тарша, само собой, поддержала товарища и пригрозила эльфу медленной и мучительной карой, если тот попытается осуществить идею. Но что самое необычное — на сторону "огурцов" встал и Исмаил.
— Для меня не спать вообще не проблема. Буду приглядывать за тобой всю ночь, морда ушастая.
— Да и Лес с вами, — буркнул Аку, пряча коробочку.
После обеда в лагерь пришел небольшой обоз с кирками и лопатами. Орки принялись разрывать яму, изо всех сил долбя и вычерпывая мерзлую землю. За несколько часов удалось отрыть ноги статуи, но и они не дали ответа на самый важный в тот момент вопрос. Плащ простирался до самого постамента, скрывая ноги, так что по обуви распознать принадлежность не удалось.
Млар выглядел встревоженным и до самого вечера нарезал круги по краю ямы. Видимо надеялся, что в последний момент откроется особо важная деталь и можно будет выгнать пришельцев на все четыре стороны. Но к счастью для гостей подходящий момент так и не настал. Зато постамент привлек внимание Альберта. Статуя в полный рост стояла на сером кубе, уходящем в толщу грунта. До позднего вечера орки так зарылись, что пришлось в срочном порядке вязать лестницы, но до основания постамента так и не добрались.
Аку, разумеется, не сказал, что скрыто под статуей. Государственная, мол, важность, не вашего ума дело. Еще не хватало потом от свидетелей избавляться. Шайн не без оснований подумал, что избавление от всего живого для эльфа занятие столь же необходимое, как дыхание или прием пищи. Но настаивать на раскрытии тайны не стал.
Легли спать ближе к полуночи. Тарша и Альберт — рядышком, для согрева. Исмаил хотел примоститься между ними, но холодную железяку прогнали к костру. Аку же посчитал подобное соседство недостойным его эльфийского величия и предпочел закутаться в свой балахон.
Ночью все спали крепко, даже обязавшийся нести вахту рыцарь то и дело клевал забралом. А утром всех разбудили истошные крики и топот. Открыв глаза, Альберт увидел плотное кольцо орков, направивших копья на гостей.
В окружение протиснулся шаман и принялся будить спутников пинками сапога.
— Да что случилось-то? — как можно спокойнее спросил Шайн, хотя прекрасно понимал, чем вызван переполох и кто его виновник.
— Один из наших братьев мертв, — прошипел Млар. — Надо полагать, ваших рук дело.
Аку, чтоб его черти драли, подумал дипломат. Но вслух, разумеется, ничего не сказал.
Гостей повалили на стылую землю лицами вниз и связали руки за спинами. Затем отвели к краю ямы и сбросили вниз. К счастью, первым до дна докатился Исмаил, следом упал Аку, за ним Альберт и лишь потом Тарша.
Кое-как поднявшись, пленники привалились к каменному основанию. Иначе в узком земляном мешке было невозможно разместиться.
— Ну ты и дурак! — рявкнул Шайн, толкнув плечом стоящего рядом эльфа.
— Это не я! — огрызнулся тот и больно пнул обидчика в голень.
— Это правда не он, — вступился за шпиона Исмаил. — Я не спал всю ночь — "крыса" никуда не отлучался от костра.
Сверху прилетел ком земли и едва не разбился о голову дипломата. Альберт поднял глаза и увидел Млара. В правой руке шаман сжимал ритуальный костяной нож.
— Послушай, мы не никого не убивали! — крикнул человек. — Дозорные подтвердят!
— Они подтвердили, — кивнул шаман. — Лишь поэтому я до сих пор не принес вас в жертву. Но вы остаетесь под подозрением. Переживете эту ночь — буду считать, что духи посчитали вас невиновными.
Сказав это, Млар развернулся и ушел.
