Эльф, наконец понявший, что здесь происходит, глубоко вздохнул и тихо попросил:
— Помолчи эти пять минут, а? И тебе нетрудно, и мне спокойно.
Он неторопливо направился в обход дриады. За пять минут надо было срочно решить, какие действия необходимо предпринять.
Проверять, действительно ли до «закаменевшей» дриады нельзя дотрагиваться, эльф не собирался — не хватало еще самому влипнуть в такую гадость, но делать что-то надо. И чем скорее, тем лучше.
Самый простой вариант был — обвязать девушку за талию веревкой и сдернуть со следа: не может же, в самом деле, окаменелость передаваться через все подряд? Тогда бы пол-леса вымерло.
Главная трудность заключалась в том, что в рюкзаке, столь любезно пожертвованном Олегом, этой самой веревки не оказалось. Не исключен, конечно, вариант, что необходимая вещь находилась в сумке у дриады, но до нее ведь еще добраться надо.
Время шло, а никаких умных идей в голову так и не приходило. Не считать же за гениальную мысль вариант использовать вместо веревки вытянувшегося в длинный жгут Мяу. Во-первых, дриада не позволила бы это сделать, во-вторых, неизвестно, как бы это воспринял сам заглот, ну а в-третьих, кто его знает, может, закаменелость перекидывается и на того, кто прикоснулся к прикоснувшемуся. Проверять это Элиаш не собирался.
На тихий шелест, раздавшийся буквально на грани слышимости, парень сперва не обратил никакого внимания: может, это заглот играется. Впрочем, эльфу тут же объяснили всю глубину его заблуждений.
— Ма-а-амочки, — тихо простонала дриада, глядя куда-то мимо юноши.
Элиаш обернулся и сглотнул комок, застрявший в горле: к путешественникам медленно приближалось, подолгу замирая на месте, странное существо: больше всего оно напоминало огромного квакуна — зеленого, бородавчатого. Правда, у квакунов не бывает ни крыльев, ни длинного хвоста, но это уже мелочи.
Чудовище все приближалось.
— Беги! — простонала дриада, не отводя перепуганного взгляда от монстра.
— Сейчас-сейчас, — рассеянно отозвался эльф. — Как только, так сразу.
Решение пришло внезапно. Точнее даже не решение, а так, отчаянная попытка сделать хоть что-то.
— Ты сейчас что-нибудь чувствуешь? — поспешно спросил Элиаш.
— Откуда я знаю, — раздраженно обронила дриада. — Я пошевелиться не могу!
— Да? Ну тогда извини — возможно, сейчас будет больно…
И, сняв с плеча рюкзак, парень резко швырнул его в сторону дриады.
Резкий удар в спину легко выбил Летти с блестящей полянки, девушка коротко охнула… И лишь после этого поняла, что она уже успела сделать несколько шагов.
— А вот теперь — бежим! — рявкнул эльф, хватая ее за руку.
Рядом чуть слышно шелестел мерно ползущий Мяу.
Уже убегая с поляны, Летисия оглянулась: ламхигинидур даже не заметил, что добыча скрылась. Чудовище, чуть слышно квакая, подбиралось к валяющемуся на маслянистом пятне рюкзаку эльфа.
— А… как же твоя сумка?.. — осторожно начала девушка.
— Переживу как-нибудь, — хмыкнул эльф, утягивая Летисию за собой. — Видно, судьба у меня такая — припасы терять.
Облысевший заглот согласно фыркнул.
К удивлению Элиаша, несмотря на благополучное спасение, Летисия была мрачна как никогда. Даже то, что эльф отобрал у девушки ее сумку и теперь дриада шла налегке, не вернуло ей хорошего настроения.
Сперва эльф пытался хоть как-то ее развеселить, а потом попросту махнул на это рукой, и всю дорогу до наступления темноты они прошли в унылом молчании.
Вечером Летисия вновь создала комнатку внутри дерева, путешественники зашли в помещение… И лишь после этого дриада решилась заговорить.
— Это ведь было очень опасно, — чуть слышно обронила она.
Парень, за день отвыкший от каких бы то ни было голосов, вздрогнул, а потом равнодушно пожал плечами:
— Было.
— Ты мог погибнуть.
— Мог, — не стал спорить он.
— Но ты мог уйти.
— Не мог.
Летти, готовая к тому, что эльф, как и в прошлые разы, согласится с ее словами, удивленно на него покосилась:
— Почему?
— Я должен был помочь тебе, — хмыкнул парень, роясь в рюкзаке Летисии в поисках точильного камня. Нож, с которым эльф не расставался, надо было привести в нормальный вид — на лезвии появилась крошечная, едва заметная зазубрина.
— Но почему?!
Оселок выскользнул из ладони и наглым квакуном ускакал к самой стене. Пришлось вставать и идти за камнем.
— Что «почему»? — упорно не понимал эльф.
— Почему ты должен был мне помочь? — В голосе дриады звучало искреннее недоумение.
— А разве нет? Мы вроде вместе идем, друг другу помогаем… Или что-то изменилось?
Девушка только отмахнулась:
— Это другое. Ты мне помогал, когда у тебя не было другого выбора. А тут…
— А что «тут»?
Летисия на миг поджала губы, а потом четко затараторила, словно урок отвечала:
— Помогать нужно лишь тому, кто твоей крови, — это знает каждый. Пе-нангглан не может выручить ырку, баггейн не спасет кельпи, зелигены не протянут руку помощи нагам. Причина одна — спасая того, кто не твоей расы, ты подставляешь ему спину для удара. Так говорится в «Наставлениях юным жителям Леса».
Эльф только фыркнул:
— Оригинальная трактовка… А как же ты тогда помогала Матею?
— Дура была, — мрачно буркнула девушка, сверля взглядом пол. — Надо было не помогать. Если у меня дома узнают, то…
— То что? — заинтересовался парень.
— Не знаю, — дернула плечом дриада. — Знаю, что поступала неправильно.
Элиашу страшно захотелось ругаться. Долго, громко и, главное, вслух. Про себя тоже можно ругаться громко. Да еще как! Но, увы и ах, позволить себе нецензурно выражаться при девушке он просто не мог. Вот не мог, и все! Парень прикрыл глаза, медленно досчитал про себя до десяти и лишь после этого решился посмотреть на дриаду.
— С моей точки зрения, ты поступила правильно. — И прежде чем Летти ответила, пояснил: — У нас считается, что надо помогать друг другу вне зависимости от расы.
Лицо дриады просветлело.
— То есть ты так поступил потому, что ваши… — она запнулась. — Ну, как у нас, наставления, говорят, что надо помогать?
Элиаш на миг задумался. А потом отрицательно мотнул головой:
— Можешь и меня считать дураком, но я просто не мог иначе.
До самого утра они больше не разговаривали.
О юварках рассказывают разное. Кто-то — наверное, тот, кто никогда их не видел, говорит, что они похожи на дриад. Кто-то утверждает, и это, пожалуй, вернее, что между этими расами нет ничего общего.
Легенды и предания Восточного Караима
Утром дриаду ждало новое потрясение. Привычно открыв глаза, она несколько мгновений бездумно смотрела в потолок, потом медленно повернулась на бок… и поняла, что медленно сходит с ума. Хотя бы потому, что представить, что увиденное могло существовать в реальности, было просто невозможно.
На ровном земляном полу, прямо рядом с кроватью, свернулась в тугой жгут толстая, покрытая густой шерстью змея.
Девушка нервно икнула и медленно отодвинулась от края кровати, поближе к стеночке: нужно было срочно придумать, что делать. Если это существо сейчас проснется, ничего хорошего не произойдет.
На краю сознания бродил вопрос, как это создание вообще могло попасть внутрь. Охрана ведь хорошая, раньше, дома, все говорили, что Летисия для своих лет очень даже прилично справляется с укрощением деревьев.
Дриада медленно села, не сводя настороженного взгляда с змеи…
А та вдруг открыла небесно-голубой глаз и вопросительно мурлыкнула.
К тому моменту, как проснулся Элиаш, девушка поглаживала странный голубоглазый волосатый канат и нервно хихикала.
— Что с тобой? — настороженно поинтересовался эльф.
— Представляешь, — заговорщицким тоном начала дриада, — это Мяу! Я его не узнала вначале, а он…
— А он изменился, — закончил за нее эльф. — Причем, учитывая то, каким он вчера был вылинявшим, — очень и очень сильно.
Девушка улыбнулась и тихо протянула:
— Я только не пойму… Если он должен был из шарика превратиться вот в такое… Почему он лысел?
Элиаш нахмурился:
— А тебе не кажется, что он увеличился в размерах? Может, количества шерсти просто не хватало?
— Может быть, — не стала спорить дриада. И безо всякого перехода предложила: — Пойдем?
Элиашу ничего не оставалось, кроме как вздохнуть и начать собирать вещи.
Похоже, чем больше шерсти было на заглоте, тем меньше он пачкался. По крайней мере, на длинном и пушистом Мяу грязи было меньше, чем на Мяу плоском и полинявшем. В любом случае сейчас зверек уверенно полз рядом с Летисией и, похоже, ему было совершенно безразлично, как он выглядел.
