— Куда же делись наши люди? Два десятка бойцов послал Капитан в эту деревню, и ни один не вернулся. А эти совсем не похожи на мирных селян!
Мертвецов Сергей не боялся. Мертвый, он под землей страшен или в старых домах, потому что не всегда поймешь — покойник это или какой бандит мертвяком вырядился, чтобы честного старателя напугать, обобрать, а то и вовсе убить. Эти же покойники своими лохмотьями и раскрашенными синей и черной краской лицами были похожи… были похожи…
Сергей на миг крепко зажмурил глаза, но огонь, ревущий под ногами, и дикие рожи лупил снова всплыли в его памяти. Он вздохнул и перевел дыхание. В конце концов все устроилось неплохо, он жив и невредим, тех волчар спалило кипящее масло, а этих перебили люди Капитана.
Боязно было самую малость, да и то вскоре страх прошел — вокруг него было много людей с оружием, казалось, невидимый, но могущественный покровитель послал их для того, чтобы они защищали мальчика от опасностей, а когда исчезнет в них нужда, то и они пропадут, сгинут в мутной илистой глубине новых морей. И даже за дальней околицей ему не было страшно, хотя исполосованные и обескровленные тела людей Капитана и жителей деревни, прибитые к деревьям вниз головой, потрясли даже самых отчаянных бойцов. Звери они и есть звери, думал мальчик, жалости в них никакой, и лучше им в лапы не попадаться.
Стало темнеть.
Капитан о чем-то заспорил со своими людьми, указывая на деревья, но бойцы, испуганно поглядывая в небеса, уже спешили назад. К судну возвращались чуть ли не бегом. На берегу рыжий сын Капитана отобрал палаш у Сергея, взамен дав подзатыльник. Стволы уложили в ящик, и Механик вместе с сердитым дедом унесли оружие на судно.
Два дня подряд после неудачного набега Капитан и его люди пили не просыхая. Механик сказал Сергею, чтобы тот держался от них подальше. Напрасная гибель бойцов разъярила морской народ, а зло они могут выместить на ком угодно. Ко всему еще Капитану двойная обида вышла — не смог тела своих товарищей достойно отдать морской волне.
Порой даже вниз, в машинное отделение, доносились пьяные крики и мрачные песни бойцов, иногда можно было услышать слезливые причитания женщин.
Сердитый дед нашел Сергею занятие — вместе с немой девочкой укладывать пустые канистры в клеть за двухэтажной надстройкой баржи, а сам ушел отсыпаться. С канистрами было много хлопот, их приходилось собирать по всей палубе, потом волочь в конец баржи и размещать ряд за рядом, причем те, что были с пробкой, — отдельно от других. Время от времени ряды эти с шумом и звоном рассыпались, и приходилось начинать все сначала. При этом надо было не попадаться на глаза команде, особенно когда на палубу выходили освежиться пьяные люди Капитана. Горланя песни, они то обнимались, то долго и бестолково дрались, а потом шли обратно пить, размазывая по лицу кровь, текущую из разбитых носов.
Покончив с канистрами, Сергей устало привалился к борту и закрыл глаза. Дело шло к сумеркам, а спать внизу, рядом с движком, воняющим отработанным маслом и горючкой, не хотелось.
Хорошо было дремать здесь, на свежем воздухе, под теплым маревом закатного неба.
Он уже засыпал, но тут какая-то глухая возня и звяканье подняли его на ноги. Показалось, что сердитый дед проверяет, как уложены канистры, и сейчас устроит выволочку, придравшись к пустяку.
Но это был не дед. Рыжий сын Капитана прижал немую девочку к дощатой перегородке и пытался содрать с нее одежду.
Девочка отбивалась, пыталась укусить рыжего, но он лишь пьяно хихикал и шарил руками по ее телу.
Сергей увидел глаза девочки, ее открытый в беззвучном крике рот и в следующий миг оказался рядом с ними. На звук шагов сын Капитана обернулся, и кулак Сергея, нацеленный на его затылок, пришелся точно в зубы. Рыжий сдавленно вскрикнул, отпустил девочку и кинулся было на Сергея, но тут немая присела и схватила рыжего за ноги. Голова рыжего ударилась о палубу с таким стуком, словно по деревянному настилу шарахнули поленом. Сверху раздался громкий смех. Сергей поднял голову и увидел одного из людей Капитана, который перегнулся через перила и, тыча в них пальцем, хохотал и икал одновременно. Но после того, как сын Капитана со стоном поднялся и, оскалив окровавленный рот, погрозил ему кулаком, смеяться тот перестал и лишь продолжал икать.
На лбу рыжего вздулся, чернея на глазах, огромный синяк.
Рыжий уставился мутным взором на Сергея, потом обещающе кивнул и поплелся наверх.
Девочка убежала, а Сергей быстро пошел к люку, но спрятаться в трюме он не успел. Сзади загрохотали шаги, кто-то схватил его за шиворот и поднял в воздух, а потом повернул к себе, и перед мальчиком возникло бородатое лицо разъяренного Капитана. Что было дальше, он плохо помнил, били его трое или четверо, пинали ногами, в толчее и спьяну больше промахиваясь.
Потом он потерял сознание и очнулся внизу, в машинном отделении. Малейшее движение отдавалось такой болью во всем теле, что хотелось выть, но попытка разлепить губы закончилась лишь слабым стоном, похожим на писк.
Он лежат в углу на ветоши, а рядом сидела на корточках немая девочка. Медленно водила она ладонью над его головой, а в другой руке сжимала длинную рыбью кость, которой тыкала перед собой в воздух, словно отпугивала хворь и боль. Сергей закрыл глаза — ему становилось хуже и хуже, казалось, из него вынули все внутренности, а взамен набили пустую оболочку огненными змеями; боль нарастала волнами, пылающий шар в голове взбухал, наливался силой и грозил выплеснуться из глаз, спалив жалкие тряпки, что были ему подстилкой, жалкий корабль, что нес его тело в своем чреве, жалкий мир, позволивший жалким людям сотворить над ним такое…
А потом боль внезапно исчезла, Сергея прошиб холодный пот, он еле поднял веки, увидел склонившиеся над ним лица девочки и Механика, пошевелил губами и уснул сразу, будто ухнул в бездонный колодец, стены которого выложены из мерцающих колец…
4
Его разбудило тарахтение движка. Открыл глаза, потянулся и с удивлением обнаружил, что ничего не болит, кости вроде бы целы, и лишь мышцы ног сводит, как после долгой ходьбы.
Первое, что он увидел, — корявое лицо сердитого деда. Старик озабоченно ковырялся в зубах длинным ногтем. Заметив взгляд парня, дед обтер ноготь о рукав, что-то сварливо пробормотал и полез наверх.
Когда его сапоги исчезли в люке, Механик, возившийся у движка, подошел к Сергею.
— Как ты?
— Хорошо… — неуверенно отозвался Сергей.
— Это плохо, — покачал головой Механик. — Капитан на тебя очень рассердился. — Теперь решает, когда тебя вернуть обратно.
— Вернуть?! — удивился Сергей.
— Да, отдать морю, из которого тебя взяли.
— Но я же утону!
— Скорее всего утонешь. Тем более что тебе свяжут руки и ноги.
— Это… это нечестно! — вскинулся парень, чуть не задев головой балку.
— Кто ныне помнит о чести… — вздохнул Механик. — Ну, хорошо. Тебя подобрали в воде утром. Сейчас ночь, все спят, но до рассвета осталось недолго. Если не успеешь сбежать, дело плохо. Да и я здесь что-то засиделся, пора и мне…
Он не договорил. Сверху прилетел и шмякнулся об пол моток веревки, а за ним скатился по лесенке сердитый дед. Молча подошел к Сергею и принялся сноровисто опутывать его, не забывая проверять крепость узлов. Так быстро управился дед, Что Сергей не успел даже трепыхнуться.
А потом сердитый дед что-то сказал Механику и снова поднялся наверх, оставив после себя крепкий сивушный дух.
Механик проводил его взглядом, а потом спокойно продолжил:
— Вот я и говорю, что пора мне отсюда уходить. Да ты не бойся, тебя связали, чтобы сам в неурочное время не утопился. А мне приказано за тобой смотреть. Головой отвечаю. Вот чего стоит моя голова — одного подростка!
— Мы вместе убежим, да? — с надеждой спросил Сергей.
— А как же! Тебе, я смотрю, везет. Глядишь, и мне от твоего везения перепадет немного.
Тут он покачал головой и грустно рассмеялся.
— Кто бы мог подумать, — покачал он головой, — что я стану таким суеверным.
Сергей между тем ворочался, пытаясь ослабить узлы, но зловредный дед свое дело знал туго.
— Ничего себе — повезло! — чуть не всхлипнул от досады парень, пребольно стукнувшись коленом о железную переборку.
— Ничего, ничего, — многозначительно понял палец Механик. — Я как раз гадал, где бы раздобыть побольше крепких веревок. И вот она — веревка! А ты говоришь — не везет…
«Ничего я не говорю», — хотел огрызнуться Сергей, но промолчал.
Механик долго возился с узлами, ругая вполголоса дедка, крепко их затянувшего. Наконец справился со всеми, и пока он сматывал веревку, Сергей, кряхтя, поднялся с места.
— Зачем нам веревка?
— Плот вязать, — ответил Механик.
