— Это пока. Довольно скоро ты поменяешь свое мнение, — злобненько усмехнулся ведущий.
И только спустя стандартный час я поняла, что именно имел в виду наемник.
— Рим, нет! — зарычала я.
— Да, птичка! Да! — наступал на меня ксерк.
— Ты не посмеешь! — шаг назад.
— Я в своем праве, — усмехнулся он, цитируя меня же.
— Да кто ты такой, чтобы требовать от меня подобного?!
— Твой ведущий!
— Ты еще хозяином назовись! — запальчиво бросила я.
— Неплохая идея. — Еще один шаг ко мне.
— Облезни, ксерк, это место уже занято! — В приступе ярости я не понимала, что несу.
— Ого, — остановился ведущий. — И кто же у нас такой экстремал, чтобы с тобой связываться?
— Кхар! — рявкнула я. — Рим, да как тебе только в голову пришло взять этот заказ?! Это же кофы! Они же только и умеют, что жрать и гадить, жрать и гадить, Рим! Ты хоть представляешь, что они с ангаром сделают?!
— Ну, во-первых, там не только кофы будут. А во-вторых, твоему норму как раз недавно пяток нарядов назначили, — откровенно издевался ксерк.
— Чтоб ты подавился, — сплюнула я.
— Птичка, тебе не идет грубость. Кстати, короткая стрижка тоже. Не хочешь отрастить гриву, как у Мэл?
— Иди к кхару, Рим, — процедила я.
— Открывай ангар, — препирательства ему надоели.
— Рим, ну пожалуйста, давай откажемся от этого заказа? Мой корабль еще не готов к такому потрясению. Да, макрос побери, Рим, это благородный, совершенный гений технической мысли каораи, а не скотоперевозчик!
— Птичка, прекрати истерить, — отрезал ксерк.
И я подчинилась. Открыла ангар моего «Охотника» лишь для того, чтобы его осквернило кхарово стадо коф! Пусть их мясо и считается деликатесом у некоторых рас, да чего там, пусть я сама не прочь попробовать стейк из кофы, но эти твари реально гадят слишком много! И выглядят, кстати, не лучше. Пятнистая, серо-буро-малинового цвета шерсть клочками торчит по всему туловищу. При этом шесть кривых лап постоянно месят под собой то, что непрерывно вываливается из обоих отверстий. А два невероятно больших глаза на непропорционально большой голове не говорят ни о каком зачатке разума. И вот этот ужас сейчас пытались загнать на мой корабль. Прости меня, «Охотник»!
Не выдержав накала эмоций, я сорвалась со своего рабочего места и помчалась вслед за ушедшим ведущим. Я не могу наблюдать за надругательством над моим кораблем через галовизоры, пойду сама погрузку проконтролирую.
Еще на подходе к ангару почувствовала смрад коф, но это не остановило мою трепетную особу. Миновав Змея, который морщился, но руководил установкой загонов, пробегая мимо Лая, который тыкал длинной острой палкой в проходящих коф, я догнала вредного ксерка. Тот находился за пределами корабля и о чем-то разговаривал с эвтэрианцами.
Эвтэрианцы раса красивая, если, конечно, закрыть глаза на их идею фикс. Эти перламутрового окраса гуманоиды все поголовно были охотниками. Что-то вроде религии. Причем охотничьими угодьями для них являлась вся Вселенная, а добычей — все живое. В основном они охотились на редких животных, но некоторые фанатики не брезговали и разумными представителями вселенского многообразия. Не трогали они лишь тех, с кем торговали, и еще немертвых. Это и понятно, немертвых никто не трогал, тут, не ровен час, сам добычей станешь.
Но стоило мне подбежать к Риму и его перламутровому собеседнику, как взор мой обратился к оружию, которое держал эвтэрианец.
До сих пор не понимаю, каким образом удержалась на ногах. Это был мак-бад — оружие Ушедших. Пусть оно и вышло из обращения в последнюю войну, поскольку показало свою неэффективность против новых разработок, но оно никак не могло попасть к эвтэрианцам.
— Птичка, что ты тут делаешь? — Тон ведущего был спокоен, но тут не вовремя активизировалась моя эмпатия. И она говорила мне, что командир раздражен.
— Мимо проходила, — растерянно брякнула я. В последнее время со мной это часто случалось.
— Вот и иди дальше, — доброжелательно послал меня ксерк.
За нашей почти дружеской беседой внимательно наблюдал эвтэрианец.
— Ты завел себе зверюшку, Рим? — медленно проговорил эвтэрианец.
На его слова я не отреагировала, поскольку до сих пор пребывала в состоянии шока. Множество мыслей роилось в моей голове, и ни одна из них не могла сформироваться во внятное предложение. И лишь одна-единственная плавала на поверхности сознания. Откуда. Здесь. Это?
— Это мой пилот, — поморщился ксерк.
Судя по их общению, они друг друга знали давно.
— И правда, — задумчиво протянул эвтэрианец, внимательно рассматривая ведущего. — Как интересно.
— Это, — ткнула я пальцем в мак-бад. — Откуда это у вас?
— Ина, уйди, — процедил Рим.
— Нравится? — На меня в упор смотрели синие, без белков глаза.
И стоило этим глазам встретиться с моими широко распахнутыми очами, как случилось нечто странное. Меня словно прикладом по голове огрели. Мотнув головой, я начала удивленно озираться. И тут же моя эмпатия активировалась второй раз за последний стандартный час.
Рим излучал явное беспокойство, а вот эвтэрианец был сильно удивлен.
— Нет, — произнесла я вдруг. Не иначе, мне действительно в лоб чем-то зарядили. Как еще я могла объяснить собственную болтливость? — Если заземлить конечности, то выстрелы этого, — тычок в мак-бад, — не смертельны.
— Разбираешься в оружии? — вкрадчиво поинтересовался синеглазый. — Или в убийствах?
И вновь в глазах потемнело. Да что такое?! Голову мне, что ли, на этой жаркой планетке напекло? Духота и влажность, похоже, делали свое дело.
Мало того что затащили в очередную глушь, в каких-то джунглях приземлиться заставили, от Рима выговор ни за что получила, так еще и мой корабль сейчас оскверняют мерзкие тварюшки! И этого мало, у меня, похоже, еще и лучевой удар! Ненавижу!
Я дошла до той точки кипения, когда еще чуть-чуть, и начинаешь мечтать о массовых убийствах. Мгновенная вспышка ярости, и на секунду мне показалось, будто я проломила лбом стену. Толстую такую, крепкую, но отчего-то невидимую.
Пусть я и была занята собственными ощущениями, но заметила, что перламутровый слегка покачнулся. Похоже, не одной мне местная звезда подлянку устроила. От этой мысли сразу стало легче.
— Как… интересно… — с трудом произнес эвтэрианец, в упор разглядывая меня. — А разбирается ли маленькая Калима в охоте?
Странно, мой персональный универсальный переводчик не смог подобрать аналог слову «Калима». Мне даже слегка интересно стало, чем же таким он меня обозвал? Богатая у мужика фантазия на обидные прозвища. Вот только мне не до мелочных обид. Вокруг творилось что-то непонятное. Сначала корабль, теперь оружие, и все это в разных частях этого края Вселенной. К чему бы?
— Нет, Мадир, — прервал наши гляделки Рим. — В охоте она не разбирается. Она вообще сейчас уходит обратно на корабль. Ты меня слышала, Ина?
Наконец до меня дошло, что ведущий изрядно нервничает. Но… я не могла уйти, не выяснив самого главного.
— Да, конечно, — быстро кивнула. — Как только выясню, где можно раздобыть подобное оружие, сразу уйду.
— Зачем оно тебе? — вдруг улыбнулся Мадир. Ого, какой оскал! Таким зубкам позавидует любой плотоядный хищник. — Оно ведь тебе не понравилось.
— Хочу узнать, может, у поставщика будет что-нибудь более интересное, — пожала плечами.
И только эвтэрианец открыл рот, как позади меня раздался холодящий душу рев.
Мгновенно развернувшись, я увидела, как восемь эвтэрианцев тащат на корабль двух андан. Именно рев этих белых кошек размером с кар я и услышала. По четыре синеглазика-охотника на каждую.
И тут до меня дошло.
— Рим, — на пятках развернулась к ведущему. — Кофы ведь не являются нашим товаром? Они для андан? Еда?
— Птичка, это просто товар.
— Да в черной дыре я видела такой товар! — психанула я и, развернувшись, потопала к кораблю.
Это уже перебор. Все могу понять, многое принять, но перевозить в собственном ангаре двух монстров, которые не только интерьер попортить могут, я не подписывалась!
Мне срочно нужно поговорить с кем-нибудь разумным. Ганзо, мне нужен Ганзо.
И то ли судьба у меня такая, то ли одно из проклятий, насланных на мою персону в прошлом, сработало, но однозначно удача развернулась ко мне задом. Одна из андан оборвала тросы, которыми ее пытались удержать эвтэрианцы, и, совершив невероятный по своей мощи и красоте прыжок, оказалась рядом со мной.
Казалось бы, время остановилось. Я кожей чувствовала взгляды окружающих, так же, как ощущала эмоции анданы. Жажда крови — вот что обуревало животным в этот момент. Ненависть, страх и затмевающая разум жажда убийства.
Она взмахнула лапой, и только звезды знают, чего мне стоило увернуться от смертельно опасных когтей. Но все же я была недостаточно проворной, и правую щеку обожгло болью.
