Гоблины, однако же, несмотря на уникальные скоростные качества дракона, а вернее, именно благодаря им, изрядно задержались в пути, чего, кстати, поначалу совершенно не заметили. Все дело было в том, что Огнехвост по дороге в Россию решил проверить свои новые возможности, да и старые, заодно, тоже. И, пользуясь тем, что пассажиры задремали, вышел сначала в стратосферу, потом на околоземную орбиту, ну а там и вовсе провалился в подпространство, после чего вынырнул в открытом космосе где-то в районе Крабовидной Туманности.
Спохватившись и ругая себя за легкомыслие, гибридный аэрокосмический дракон развернулся, поплутал немного среди звезд, потом нащупал-таки природным чутьем обратный курс и вскоре оказался на Земле-матушке, на которой, благодаря известным, но считающимся в определенных кругах сомнительными законам релятивистской механики, прошло аж целых три месяца или даже немного больше.
— Ну что ж, пожалуй, пора будить пассажиров, — решил дракон, когда под крылом о чем-то запело теоретически зеленое, а сейчас щедро припудренное белым снегом, море тайги. — Ох, некрасиво получилось, но, авось, обойдется!
— Что, уже прилетели? — спросил хоббит, разбуженный популярной песенкой про штурмана, который все кружился и кружился вокруг маяка. — Быстро, однако. Я бы, честно говоря, еще поспал.
Остальные члены экспедиции тоже продрали глаза и теперь кряхтя и потягиваясь крутили головами, словно никак не могли сообразить, где это они очутились. Впрочем, так ведут себя большинство невыспавшихся пассажиров. И человеческих, и не очень.
Огнехвост из пижонства, а, отчасти стремясь развеселить гоблинов и оттянуть момент, когда придется как-то объяснять опоздание, решил обставить свое появление на исторической родине своего хвоста с эпическим размахом. На подлете к первопрестольной, ему зачем-то приспичило проверить боеготовность войск противовоздушной обороны, для чего он долго и старательно утюжил район Целковского шоссе, в котором, как известно, расположены дачи и коттеджи столичной элиты. Элита, надо сказать, реагировала неадекватно. Дело происходило вечером, поэтому из различных клубов и казино время от времени выходили отдельные ее представители. Охолонуться на морозце после жарких объятий светской жизни. Некоторые, наиболее продвинутые из них, даже смотрели на небо. Увидев летящего на бреющем полете Огнехвоста, они конечно же решили, что в Подмосковье снимается первая серия отечественного фильма-блокбастера в жанре «фэнтэзи» «Властелин — малец» и, решив, что «в Голливуде-то компьютерные эффекты пошибче будут», напрочь потеряли к дракону интерес.
— Мама моя огнедышащая! — расстроено пробормотал Огнехвост. — Это что же, у них ни одной ракеты не осталось, типа «земля-воздух»? Их же голыми руками брать можно!
— А может быть они, того…. Всех победили? — предположил оптимистичный Дробила. _ Победили и все свое оружие разломали и повыбрасывали. Перековали на оралы. В знак доброй воли, так сказать.
— Непохоже, — засомневался дракон. — Я когда летел — вниз посматривал. И вот что я скажу: Никак не похожа эта страна на победительницу, скорее наоборот.
— Ну, тогда, наверное, их победили, — логично предположил Ватерпас.
— А чего это они тогда празднуют? — резонно спросил молчавший до сих пор Старший Дознатец. — Чувствуете, чем здесь пахнет?
— Капустой! Баблом и его опилками! Деньгами! — пискнул из свого угла Сенечка-горлум. — Я большие деньги даже через драконью шкуру чую. — А здесь не просто деньгами не просто пахнет, а прямо-таки разит, как дерьмом в драконьем логове!
— Ну ты, полегче! — обиделся Огнехвост. — Драконы существа знаешь какие чистоплотные!
— Отец, слышишь, пилит, а я отвожу, — процитировал хоббит.
— Знаете что, братья-гоблины, — примирительно сказал Василий. — Это, наверное, все-таки победители празднуют.
— Судя по всему, ты прав, — грустно согласился Огнехвост. — Победители празднуют, а остальные, которые побежденные, в темноте сидят. Во-он, на горизонте, почитай, редкий огонек светится, а тут прямо какой-то Ородруин. Гляньте, как пылает. Да кто же они такие, эти победители? Ведь какая страна была, я же задним умом крепок, все помню!
— Может быть гнумы? — предположил Василий.
При этом боевой гном Дробила стиснул рукоять трофейной дубинки, набычился и побагровел, но, однако, промолчал.
А и что он мог возразить? Гнумы, это вам не благородные гномы, хотя, происхождение у них общее. Впрочем, гнумы родятся и среди эльфов, и среди хоббитов и, как это ни прискорбно, среди людей. Причем, среди людей родятся самые гнумные гнумы. Каким гнилым ветром их наносит — не знает никто. Но и среди людей и среди честных гоблинов они подобны ржавчине, разъедающей любую цивилизацию. Наиболее полно гнумы описаны в фундаментальном исследовании Панзутия Замурашкина «Плесень обитаемых миров», изданном в Междуземье ограниченным тиражом, к которому автор и отсылает любознательного читателя.
— Дохнуть что ли? — задумчиво проревел Огнехвост. — Вот будет потеха, заодно и доброе дело сделаем. — Или лучше плюнуть?
— Да ты что? — вскинулся осторожный хоббит, который, проработав столько лет дворецким, был не чужд дипломатии. — Тебе междумирная война нужна? Пусть человеки сами со своими гнумами разбираются, а у нас другие дела есть. Давай-ка лучше заходи на посадку.
— На посадку, так на посадку, — отозвался дракон. — Я вообще-то, хотел как лучше, то есть, веселее, но если вы торопитесь, тогда ладно.
Наконец, заложив вираж над вспухшим чудовищной россыпью огней муравейником столицы, Огнехвост захлопал крыльями и командирским голосом объявил:
— Наш борт прибывает в аэропорт «Шереметьево-2», прошу приготовиться к таможенному досмотру.
Так прямо и сказал.
— Не надо в аэропорт, — спохватился хоббит. — Только встречи с таможней нам не хватало! Давай где-нибудь на поляночке сядем. Лады?
— На поляночке, так на поляночке, — нехотя согласился Огнехвост. — Я-то хотел, чтобы все было по высшему разряду. — Но если вы настаиваете, пусть будет по-вашему.
Дракон заложил вираж, попутно стряхнув с хвоста, поднятые, наконец-то по тревоге истребители-перехватчики, и пошел на снижение, выключив реактивные двигатели, после чего перестал рассматриваться силами противовоздушной обороны как вероятный противник, перейдя в разряд обыкновенных летучих тварей. Которые «пусть себе летают».
Через несколько минут дракон-трансплант совершил мягкую посадку на заснеженном картофельном поле на окраине подстоличного Растюпинска, удивив, но, нисколько не напугав восхищенных этим зрелищем бомжей, среди которых нашлось несколько бывших ведущих инженеров-теплотехников, которые и не такое видали. Например, в Плесецке.
Впрочем, бомжи были даже благодарны дракону, потому что на месте его приземления и последовавшего за ним старта можно было выкапывать из земли печеную картошку. Да и климат, надо сказать, слегка потеплел.
— Ну вот, — облегченно сказал дракон, высаживая гоблинский десант на многострадальную землю матушки-России. — Вот вам и Россия. Дальше уж вы сами, а я, пожалуй, полечу на Камчатку, лавы хлебну. Грустно мне что-то. Никак из головы эти гнумы проклятые не идут.
— Слушай, Огнехвост, — подозрительно спросил Василий, озадаченно глядя на заснеженный аграрно-индустриальный пейзаж, — По-моему, в России сейчас должен быть конец лета, или, в крайнем случае, ранняя осень. Ты, случаем, не заблудился?
— Не-а… — засмущался дракон. — Не заблудился, только вот, увлекся маленько. Понимаете, ребята, пока вы спали, я тут полетал немного, и вот…. В общем, борт прибыл в пункт назначения с небольшим опозданием. Да вы не расстраивайтесь, в авиации это обычное дело.
— С каким еще опозданием? — холодея от нехорошего предчувствия, спросил Старший Дознатец.
А Дробила гукнул:
— Давай, колись, стрекулист перепончатый!
— Да вы же ничего даже и не заметили, — принялся юлить дракон. При этом он смущенно шаркнул лапой, вскрыв целый бурт печеной картошки. — Ну, месячишка эдак три-четыре, не больше. А для вас и вовсе пара часов прошло. Благодаря относительности. Так что, вы, почитай и не состарились!
— Значит, так и умрем молодыми, — печально констатировал хоббит, почитывавший на досуге Эйнштейна, которого считал одним из лучших фантастов всех времен и народов. — Великий Орк нас теперь точно реликтовым крокодилам скормит. Зубки-то, тю-тю!
— А может быть еще не тю-тю? — сказал склонный к оптимизму Ватерпас. — У тебя же молочный зуб Владыки имеется. Куда ты его подевал?
— Я его в портсигар положил, чтобы не потерялся, — Василий вытащил из кармана металлическую коробочку и потряс ею. В коробочке что-то загремело.
— Он же через железный портсигар кусаться не может! Он же еще молочный! — воскликнул умный Ватерпас. — Эх ты, а еще Старший Дознатец. Немедленно доставай и привяжи его куда-нибудь, к запястью, что ли.
