— Совсем девка обнаглела. Это уже слишком. А в чем смысл этого закона?
— Ну, как мы поняли, если кто-то целиком подомнет под себя какую-либо финансовую сферу деятельности в городе — вот как этот Бине вытеснил всех конкурентов, став владельцем всех трактиров и постоялых дворов в Зареме, — то его доходы возрастают за счет роста цен товаров и услуг, а налоговые отчисления в казну резко падают.
— Как такое может быть? — опешил император. — Если доход трактирщика увеличился, то и отчисления в казну должны вырасти.
— Мы тоже сначала так думали, — грустно сказал Гертран, — а потом налоговые службы подсчитали и поняли, что леди Натали права. Когда конкурентов много, цены ниже, а за счет этого оборот больше! Вот и получается, что доход каждого трактирщика не так уж и велик, но суммарные-то отчисления в казну растут! Налоговики всю ночь работали. Сделали проверку по приблизительно похожим по размерам городам. Там, где много конкурентов, отчисления в казну почти в два раза больше. Если ввести такой закон, то ежегодный сбор налогов повысится как минимум на десять миллионов кнаров.
Император откинулся на спинку кресла и застыл с отпавшей челюстью.
— Охренеть… Ты знаешь, о чем я сейчас думаю, Гартран?
— Могу только догадываться.
— Я думаю, что надо разогнать мой кабинет министров и поставить на их место леди Натали. Так, дополнительные группы моих лучших воинов в графство Норма и во все места, где эта Натка может объявиться. Обеспечить ей охрану по высшему разряду.
— Группы я пошлю, тут нет проблем, но послезавтра прикрывать леди Натали будет очень трудно.
— Почему?
— Скоро вы все поймете. День у этой группы был насыщенный…
— Ладно, давай по порядку. Что было дальше?
— Дальше леди Натали заставила трактирщика записать показания, выбила из него в качестве презента две бутылки якобы шеронского вина и ушла вместе со своей компанией, так и не заплатив по счету. Впрочем, трактирщик на оплате не настаивал. Рад был до соплей, что его в тюрьму не волокут.
— Бой-девица! Куда они пошли?
— Искать виконта. Тут, признаюсь честно, эльфы дали маху. За этой леди очень трудно уследить. Не смогли наши агенты вовремя перебазироваться из особняка мэра и вынуждены были наблюдать издалека. Так что, о чем они беседовали, не слышали, зато все видели.
— И что они видели?
— Что виконт Тейли сам лично вышел к ним навстречу, словно заранее знал об их приезде, о чем-то с ними потолковал, потом пригласил их в свой особняк. Пробыли они у него в гостях совсем недолго. Что уж там у них произошло, не знаем, но минут через пятнадцать наши наблюдатели зафиксировали паническое бегство. Белокурая Жази перекинула леди Натали через седло и драпанула вместе с ней из особняка виконта.
— А воришка? — подался вперед Тант Первый.
— Он впереди всех драпал.
— Значит, сперли что-то, — сделал вывод император. — Виконт на них жалобу не подавал?
— Нет.
— Значит, что-то незаконное сперли. Попался гаврик! Завести дело на виконта. Ох, чувствую, скоро моему палачу работы прибавится! И что эти артисты учудили дальше?
— Вернулись обратно в графство, где Натка первым делом поставила нашего философа на счетчик.
— Такую тушу? Ей кто-то помогал? А что такое счетчик?
— Ваше величество, счетчик — это что-то с чем-то! — мечтательно закатил глаза глава тайной канцелярии. — Гениальный и принципиально новый способ брать за глотку нерадивых должников.
— Рассказывай! — нетерпеливо заерзал в кресле император.
— Леди Натали меня просто восхитила. Из нее вышел бы первоклассный агент тайной канцелярии. Представляете, она, полемизируя с нашим философом в своей обычной агрессивной манере, пригрозила поставить его на счетчик. А когда он, как и вы только что, поинтересовался, что это такое, пояснила, что постановка на счетчик — это раздел науки о том, как сделать так, чтобы тот, кто был всем, стал никем. Сиоген на неизвестную науку повелся сразу и приказал поставить его на счетчик в обмен на новые знания. Они его восхитили. Как оказалось, постановка на счетчик — это система ежедневного удваивания суммы долга. Леди Натали выдвинула Сиогену ультиматум, либо он возвращает им тридцать две тысячи кнаров, пропитые в Лусоре сегодня, либо шестьдесят четыре завтра, либо четыре миллиона девяносто восемь тысяч через неделю. Именно до такой суммы вырастает за это время долг. А не сможет заплатить… — Начальник тайной канцелярии повторил жест Натки, чиркнув себя ребром ладони по горлу.
— Совсем озверела девка, — ахнул император.
— В точности так ей и сказал Темлан, — кивнул Гартран. — Но леди Натали предложила философу еще один вариант погашения долга. Если он в течение недели найдет настоящего убийцу графа, с него списываются сразу все долги.
— Ай, молодец! И как, Сиоген испугался?
— Нет, но согласился сделать вид, что испугался, чтоб не расстраивать леди Натали, и обещал в течение недели разыскать убийцу.
— Какая деликатность! Я нашего философа не узнаю. Что было дальше?
— Дальше леди Натали решила созвать конференцию, по ходу дела выяснив, что мэр Рионга, возможно, подворовывает из городской казны.
— Вот скотина! — возмутился император. — Немедленно ревизию туда.
— Могу и немедленно, но лучше сделать это чуть позднее. Ревизия может сорвать затеянную леди Натали конференцию, на которой она хочет устроить мастер-класс.
— Для кого? — заинтересовался император.
— Для… — Гартран заглянул в свои бумаги, — специфической целевой аудитории.
— А конкретней?
— Император, дайте слово, что вы меня, как кабинет министров, не распустите.
— Та-а-ак… а ну быстро выкладывай, для кого готовится конференция?
— Для воров, аферистов и наемных убийц, — страдальчески сморщился глава тайной канцелярии Андугара.
У императора отпала челюсть:
— Уфф… Рассказывай!
Гартран тяжко вздохнул и начал описывать прошедшее накануне совещание в комнате «больного»…
— Гениально!
Хрясь!
— Изумительно!
Трах!
— Это что-то с чем-то!
Хрясь!
— Это ж мы одним махом можем всех!
Охваченный восторгом, ликующий император носился по кабинету, азартно круша мечом дорогую сагдаловую мебель.
— Стоп! — Император резко затормозил. — Это как же понимать, Гартран? Каждый, кому не лень, спокойно у всех на глазах, дает заказ преступникам, а моя тайная канцелярия и ухом не ведет?
— Уже ведет, — успокоил императора Гартран. — Мной лично разработан план «Перехват», и, как только они в том театре соберутся, гвардейский полк…
— Какой полк? — заорал Тант Первый. — Ты что, хочешь леди Натали операцию сорвать? Нет, я понял! Ты хочешь, чтобы твой император продул эльфам спор! Да это же измена!
— Предлагаю рассматривать сей прискорбный факт как оплошность, а еще лучше досадное недоразумение.
— Я там должен быть, — внезапно изрек император.
— Где?
— На конференции.
— Но зачем? — ужаснулся глава тайной канцелярии.
— Если там появится Гел Скользкий, научусь у него парочке приемов и разнесу своего братца в пух и прах. Он у меня отсюда без штанов уйдет. Решено! Я там буду! Придумай мне легенду позанятней. Такую, чтобы все сразу прониклись и зауважали. А Гел Скользкий вообще затрепетал!
— Ой, мамочка, роди меня обратно, — простонал Гартран, схватившись за голову.
Барон Аксис эл Тирин эт Ингэм тоскливо смотрел на бумаги. Как он ни жонглировал цифрами, полутора тысяч кнаров не хватало.
— Эх, маловат наш городок, развернуться негде, — вздохнул барон.
Да, будь Рионг раз в пять побольше… ну скажем, как Киэйт, или раз в десять, как Мидор, парочка липовых счетов в момент решила б все проблемы. Но что взять с провинциального городка с населением в двадцать семь тысяч человек? Здесь такой номер не пройдет. Приличная дыра в городском бюджете мерцала перед мысленным взором мэра огненными цифрами. ПОЛТОРЫ ТЫСЯЧИ КНАРОВ!!! Барон тяжко вздохнул. Сельма… Театр, что ль, продать? О нет… только не это. Его стоимость, конечно, с лихвой покроет недостачу, но продать театр… нет, это кощунство! Барон опять вздохнул, невольно вспомнив, с какой помпезностью пять лет назад он открывал свой театр. Тогда он еще не был знаком с Сельмой и на рекламу себя, родного, денег не жалел. Отгрохал театр не хуже, чем в Мидоре. Театр, способный принять четыре сотни зрителей зараз! Все местное дворянство, включая городскую знать, собиралось в нем на представления. Еще бы! Даже императорская труппа не побрезговала приехать в это захолустье, чтоб продемонстрировать здесь свой репертуар. Нет, театр продавать нельзя. Именно он стал трамплином, закинувшим барона в кресло мэра. Но что тогда продать? Барон страдальчески смотрел на цифры. В городской казне осталось всего пять сотен золотых. На содержание стражи и городской тюрьмы еще на пару месяцев, пожалуй, хватит, но до конца года точно нет! Это удручало. Нагрянь сейчас ревизия… да какая, к Проклятому, ревизия? И без ревизии месяца через два все равно конец! А что, если организовать кражу со взломом?
