— Хорошо, сержант, — проговорила она вслух. — Лучше решить все, здесь и сейчас.
— Ууу, а, — театрально выдохнул Джекрам, доставая из кармана табак.
— Что?
Джекрам присел на остатки стены.
— Всего лишь подбавил в разговор чуть-чуть наглости, — ответил он. — Продолжай, Перкс. Говори, что должен. Я знал, что этим все и закончится.
— Вы знаете, что я женщина, сержант, — произнесла Полли.
— Мда. Я бы не доверил тебе и сыр брить.
Они уставились на него. Джекрам раскрыл свой огромный нож и теперь рассматривал жевательный табак, будто ничего интереснее не видел.
— И… э… что вы будете делать с этим? — спросила Полли, чувствуя себя, как в воду опущенной.
— Не знаю. Да и не могу, так ведь? Уж такой ты родилась.
— Вы не сказали Блузу! — воскликнула она.
— Нет.
Полли хотелось выбить этот чертов табак из его руки. Теперь, после минутного удивления, такая реакция казалась даже обидной. Будто бы кто-то открыл дверь прямо перед тем, как ты ударил в нее тараном; и ты вдруг понимаешь, что несешься по зданию, и не знаешь, как остановиться.
— Ну, мы все женщины, сержант, — добавила Тонк. — Как вам это?
Джекрам резал табак.
— И что? — спросил он, уделяя больше внимания своей работе.
— Что? — не поняла Полли.
— Думаете, никто больше не пытался? Думаете, вы — единственные? Думаете, что ваш старый сержант глух, слеп и туп? Вы могли одурачить друг друга, и любой может одурачить руперта, но только не Джекрама. Я не был уверен насчет Маледикта, да и до сих пор не знаю, потому что, кто их знает, вампиров-то? И не уверен насчет тебя, Карборунд, потому что, кому какое дело до тролля? Без обид.
— Раз-умеется, — пророкотала Нефрития. Она заметила взгляд Полли и пожала плечами.
— Не так хорошо замечаю, не слишком многих троллей знаю, — продолжал сержант. — А тебя я раскрыл в первую же минуту, Озз. Что-то в глазах, на сколько я помню. Вроде… ты старалась увидеть, насколько хорошо у тебя получается.
О, дьявол, подумала Полли.
— Э… а пара носок принадлежит вам?
— Мда. Чисто выстиранные носки, должен добавить.
— Я верну их немедленно! — воскликнула Полли, берясь за ремень.
— Всему свое время, Перкс, всему свое время, не надо спешки, — Джекрам поднял руку. — И хорошо выстирай их, пожалуйста.
— Зачем, сержант? — спросила Тонк. — Почему вы не сдали нас? Вы ведь могли сделать это в любое время!
Некоторое время Джекрам просто жевал табак, уставясь в пустоту.
— Нет, вы не первые, — наконец сказал он. — Я знавал некоторых. Всегда сами, всегда напуганы… и долго не задерживались. Но кое из кого вышли замечательные солдаты, действительно замечательные. И вот, смотрел я на вас и думал, ну что ж, интересно, что они станут делать, когда узнают, что они не одни? Слыхали про львов? — Они кивнули. — Так вот, лев просто старый трус. И если вам нужны неприятности, ступайте ко львицами. Они — убийцы, и охотятся они сообща. Везде так. Если нужны серьезные неприятности, обратитесь к дамам. Даже у насекомых все точно так же. Есть одни жучки, у которых она откусывает его голову, пока он выполняет супружеские обязанности, а это уже более чем серьезно. Хотя, с другой стороны, я слышал, будто он все равно продолжает, так что, может, у жуков все по-другому.
Он посмотрел на их бесстрастные лица.
— Нет? Ну, может, я думал, что столько девчонок сразу, это… странно. Может, были и другие причины. — Полли заметила, как он бросил быстрый взгляд на Уоззи. — В любом случае, я не собирался позорить вас перед таким жабенышем, как Страппи, а потом был Плоцз, и потом мы сматывались, и разобраться во всем просто не было времени. Вы отлично справились, парни. Очень хорошо. Как и нужно было.
— Я иду в крепость, — повторила Полли.
— Да не волнуйся ты за руперта, — бросил Джекрам. — Может, он уже наслаждается своей поскребенью. Он был в школе для джентльменов, так что тюрьма лишь напомнит ему о старых деньках.
— Мы все равно идем, сержант. Простите.
— О, не извиняйся, Перкс, у тебя все выходило замечательно до этого момента, — жестко ответил Джекрам.
Шафти поднялась.
— Я тоже иду, — произнесла она. — Я думаю мой… жених — там.
— Я должна идти, — добавила Уоззи. — Герцогиня ведет меня.
— Тогда и я иду, — вставила Игорина. — Похоже, я там буду нужна.
— Не тумаю, што сойду за прачку, — пророкотала Нефрития. — Я останусь здесь и присмотрю за Малом. Ха, если, когда он ачнется, ему все равно нужна будет кровь, то он себе зубы сламает!
Они смотрели друг на друга, смущенно и вызывающе. А потом кто-то медленно захлопал.
— Ну что ж, очень мило, — произнес Джекрам. — Цело братство, а? Простите… сестринство. О боже, боже. Послушайте, Блуз был дураком. Наверно, все из-за этих книг. Думается, он начитался этой чуши о том, как благородно умереть за свою страну. Я никогда не доверял чтению, но я знаю, что все дело в том, чтобы заставить какого-нибудь другого бедолагу умереть за его страну.
Он передвинул табак к другой щеке.
— Я хотел, чтобы вы были в безопасности. Я думал, что смогу протащить вас через все это, и не важно скольких своих дружков пришлет за вами князь. И вот смотрю я на вас и думаю: вы, бедные мальчишки, ничего не знаете о войне. Что вы собираетесь делать? Тонк, ты первоклассный стрелок, но кто будет прикрывать твою спину, пока ты перезарядишь арбалет? Перкс, ты знаешь пару трюков, но они могут знать пяток. Ты замечательный повар, Шафти; жаль, что там будет слишком жарко. Отведет ли герцогиня стрелы в сторону, а, Уоззи?
— Да. Отведет.
— Надеюсь, ты прав, мой малыш, — ответил Джекрам, медленно рассматривая девчонку. — Лично я считал, что на поле боя от религии столько же толку, как и от шоколадного шлема. Вам понадобится гораздо больше, чем простая молитва, когда вас поймает князь Генрих.
— Мы все равно попытаемся, сержант, — повторила Полли. — Армия не для нас.
— Вы пойдете с нами, сержант? — спросила Шафти.
— Нет, парень. Я — и вдруг прачка? Сомневаюсь. Для начала у меня и юбки-то нет. Э… всего один вопросик остался. Как вы попадете внутрь?
— Утром. Когда пойдут другие женщины, — ответила Полли.
— Все спланировано, а? И вы оденетесь женщинами?
— Э… мы и так женщины, сержант, — ответила Полли.
— Да. Технически. Но вы отдали все свои вещицы руперту, так? Что вы скажете страже? Что в потемках открыли не тот шкаф?
За этим последовала тишина. Джекрам вздохнул.
— Это неправильная война, — пробормотал он. — Как бы то ни было, я обещал присмотреть за вами. Вы мои маленькие ребятки, сказал я. — Его глаза сверкнули. — И такими и останетесь, даже если мир перевернется вверх тормашками. Я лишь надеюсь, мисс Перкс, что вы все же научились кое-каким трюкам у вашего старого сержанта, хотя, полагаю, вы сможете придумать и свои. А теперь лучше найти вам что-нибудь, так?
— Может, мы могли бы пробраться в деревню и выкрасть что-нибудь там?
— У бедных женщин? — сердце Полли ухнуло вниз. — В любом случае, там повсюду будут солдаты.
— Ну а как мы найдем женские вещи на поле битвы? — спросила Лофти.
Джекрам рассмеялся, встал, упершись руками в бока, и снова ухмыльнулся.
— Я же говорил вам, что вы ничего не знаете о войне!
… и одной из вещей, которых они не знали, было то, что у нее есть края.
Полли не была уверена, чего она ожидала. Вероятно, мужчин и лошадей. В ее воображении они бились в кровавой схватке, но целый день так продолжаться не могло. Так что, должны были быть палатки. Дальше мозг ничего придумать не мог. Он не подозревал, что сражающаяся армия представляет собой что-то вроде огромного передвижного города. Да, работодатель лишь один, и производит этот город трупы, но, как и все города, он притягивает… жителей. Тревожили лишь крики детей. Этого она не ожидала. Как и грязь. Или толпы. Везде горели костры, а в воздухе пахло едой. В конце концов, это же осада. Люди здесь надолго.
Спуск в долину оказался простым. С сержантом пошли только Полли и Шафти, поскольку он сказал, что много народа лишь привлечет ненужное внимание. Здесь были и патрули, но вся их служба сводилась к простому повторению. А в темноте мужчина шумит гораздо больше женщины. Борогравского часового они заметили по шуму, с которым он пытался выковырять кусочек еды из зубов. Но второй услышал их, когда они были на расстоянии броска камня. Он был молод, и потому все примечал быстрее.
— Стой! Кто идет? Друг или враг! — Свет от костра мерцал на древке арбалета.
— Видите? — прошептал Джекрам. — Вот когда униформа становится твоим другом. Рады, что оставили ее?
Он важно прошел вперед и выплюнул табак на землю между сапог часового.
— Меня зовут Джекрам, — произнес он. — Сержант Джекрам. Что же до второго пункта… решай сам.
— Сержант Джекрам? — переспросил мальчишка с открытым ртом.
