— Я работаю начальником службы уже десять лет…
— И чего вы добились? — прервал Эпсон. — Может быть, пойдем сейчас в ваш цех, и вы мне покажете, что лично вы придумали, внедрили? Или вы проработали сначала на станке, а уж потом дослужились до высокой должности? Или вас просто поставили?
— Я работал в Самом Главном Доме… — вновь попытался ответить начальник, и вновь его прервали.
— Наверное, что-то там чинили? — усмехнулся Эпсон. — Не надо, начальник, не надо. Наше собрание узаконено, Самый Главный Дом и лично Глава одобрили профсоюз, если вам есть чего нам предложить, предложить, как организации, — валяйте. Если же вы просто возмущаетесь и боитесь за свое место — не стоит вносить в обсуждение путаницы. Насколько я понял, высказавший мнение, имел в виду не вас, ибо я-то знаю, что начальники служб — лица декоративные, а непосредственных начальников рабочих, людей, отвечающих за сделанное, и те методы, которым будет сделана работа — механиков.
— Да! — отозвалась толпа десяткой глоток.
— Кузар вообще не понимает, как надо работать! — крикнул пьяный голос.
— А Фалар не может фланец отличить от колена!
— Долой их!
— Товарищи, товарищи, — поднял руки Эпсон. Начальник службы из бледного сделался зеленым и сел на место. — Давайте будем действовать последовательно. Давайте уже на этом собрании создадим примерный список людей, которые будут представлять общие интересы. Какие у вас предложения?
Глава четвертая, подраздел третий: Где сходятся пути и судьбы различных жителей Трех Городов
— Я хочу выйти отсюда!
Полусонно вплетается мысль.
— Я хочу выйти отсюда!
На границе со сном держись.
— Я хочу выйти отсюда!
Что угодно, но не опять.
— Я хочу выйти отсюда!
Все, нам его не удержать.
— Я хочу, я хочу, я хочу…
— Край, проснитесь.
Спокойный холодный голос вывел из сна, детектив очнулся. Палата Сумасшедшего Дома. Необычное место, но Край все еще не мог привыкнуть. Он пятнадцать лет прожил в одной квартире, и каждый раз просыпаясь где-нибудь еще, всегда вначале не понимал, где он. В очередной раз осмотрел новые пенаты. В общем-то, не всякий житель Трех Городов может позволить себе жить в такой комнате вне дурдома. Палата просторна, пять на пять метров. Мебели практически нет, только низенькая, но широкая кровать, табурет с круглым сидением и закругленными ножками, да вешалка — труба, выгнутая полукругом, куда можно бросить одежду. Там уже висит новый, выстиранный комплект — в Сумасшедшем Доме пациенты носят простые хлопчатобумажные штаны с рубахой. Никакого нижнего белья, в одежде нет карманов, молний или пуговиц. Комната выкрашена фисташковым цветом. Все, от кровати, простыней и табурета и кончая стенами с потолком. В цветовой гамме только три вещи выбиваются из фисташкового: блестящая труба вешалки, серая одежда на ней, и Разак, разбудивший Края.
Доктор мягко улыбается, держит марку — тут все врачи делают так. На нем все те же яркие молодежные вещи: синие джинсы, футболка, пиджак и неизменная трость. Так тоже положено по правилам — психологи должны демонстрировать больному, что они абсолютно нормальны, обязаны служить целью для пациента, примером.
— Доброе утро, док, — сказал Край, стыдливо прикрывая ладонью гениталии. Такие в Сумасшедшем Доме порядки, нет ни одеял, ни нательного белья. Даже простынь прикреплена к матрацу, не укроешься, и одежду надо сдавать каждый вечер, а утром получишь новую.
— Вам что-то снилось, Край? Что-то неприятное?
— Не знаю даже. Позвольте, я…
— Оденетесь? — понял Разак. — Конечно же.
Край поднялся, голая задница промелькнула мимо судмедэксперта, а уже через секунду ее скрыли штаны.
— Вам бы надо меньше стесняться, Край, — сказал Разак. — За этой стыдливостью прячутся комплексы, а за ними начинаются психические проблемы.
— Ну вот так я воспитан, док. Привык раздеваться только перед зеркалом или женщиной.
— Кстати, о женщинах — вам на сегодня назначили сексатерапию.
— Чего? — удивился детектив. — А это как?
— Точно не знаю, моя практика не столь обширна, до частностей меня не допускают. Ваши таблетки.
— Благодарю.
В руке доктора стаканчик, там пилюли, названия Край даже не пытался запомнить. Всего шесть, а должно быть пять — какая-то таблетка нейтрализует действие других. Край попал в Сумасшедший Дом по рекомендации главы Розыска, "счастливой случайностью" в тот же день доктор Разак, новый судмедэксперт Розыска и патологоанатом Больницы, приступил к психологической практике. Руководство Сумасшедшего Дома и лично главврач Мнемоса горячо одобрили практику Разака — по непонятной причине несколько психологов вышли во внеплановый отпуск, лишний мозг пришелся кстати. Как практикант, Разак не мог лечить Края, но вызвался его наблюдать, сославшись на знакомство и озабоченность судьбой детектива. Розыск выплатил полную страховку, лучшему детективу предоставили лучшие условия. Впрочем, Сумасшедший Дом внимателен ко всем пациентам.
Эти три дня Край провел в праздности и размышлениях. Другого просто не оставалось. Сюда его поместили по причине чрезмерного стресса от перенапряжения, психологи посчитали, что поначалу ему лучше просто побыть наедине с самим собой. Разак уверил, назавтра Край получит доступ к другим пациентам, а процедуры начнутся уже сегодня. Вон та же непонятная, но довольно благозвучная сексатерапия.
Лекарства сгинули в горле детектива.
— А что еще у меня сегодня? — спросил Край. — Вы говорили, начнутся процедуры, значит, не одна, а много.
— Помимо сексатерапии еще расслабляющие ванны, беседа с психологом.
— А когда все начнется?
— Как только я выйду, сексолог принесет вам завтрак.
— Интересно, — усмехнулся Край. — Надеюсь, сексолог — женщина?
— К вам придет женщина, естественно, но давайте не отвлекаться. Вчера нам так и не дали поговорить, а сегодня уже у меня весь день занят, потому, если у вас есть ко мне какие-нибудь вопросы или просьбы, лучше сказать об этом сейчас — до завтра мы не увидимся. Вы вообще в порядке?
— А почему я должен быть не в порядке? — усмехнулся Край, хотя где-то в сознании еще слышались слова: "Я хочу выйти отсюда…".
— Вы находитесь в Сумасшедшем Доме, детектив, — нахмурился Разак. — На вашу психику идет постоянное и целенаправленное влияние. Вы этого даже не замечаете, но, будьте уверены, даже сейчас на вас оказывается влияние. А психика человека — штука сложная. Никто, даже местные психологи, не знают, куда она вдруг повернется. А еще если учесть нашу теорию…
Разак подмигнул — все разговоры прослушиваются и записываются, даже видеонаблюдение есть, приходится осторожничать, чтобы не сболтнуть лишнего.
— Док, вы все же забываете, что я детектив. Я привык и к давлению, и к влиянию, и вообще все у меня нормально, мне здесь даже нравится. Может и вправду отдохну, нервы выправлю.
— Ну что же, в таком случае, отдыхайте дальше, — кивнул Разак. — Мы встретимся завтра утром, я принесу лекарства, и мы поговорим о процедурах.
Разак вышел, Край натянул рубаху, присел на кровать в ожидании завтрака. Еду приносили в палату все три дня, он вообще видел в Сумасшедшем Доме только эту комнату, туалет да коридор, когда его помещали.
Дверь распахнулась, держа поднос, в комнату вошла абсолютно голая женщина лет тридцати. Край захлопал ресницами в непонимании.
— Ложитесь, — сказала женщина и поставила поднос на табурет.
— Простите, но…
— Я — ваш сексолог, — перебила женщина, подходя ближе. — Ложитесь. Сперва мы должны установить с вами контакт, а лучше всего это делать через секс.
Край открыл рот, но тонкий пальчик лег на губы, в это время вторая рука женщины коснулась гениталий, провела, дотянулась до резинки штанов и резко рванула вниз.
— Нормальный мужской организм не должен возбуждаться с такой скоростью, — пробормотала женщина. — Когда у вас наступила эрекция? Как только я вошла?
— Простите, доктор… — замямлил Край, ладонь женщины переместилась к яичкам, принялась поглаживать. — Я не могу…
— Ответьте на мой вопрос, пожалуйста, — прервала докторша.
— Да. Как только вы наклонились и поставили поднос.
— Быстро, — кивнула она, а потом продолжила кивок до паха.
— Ох! — выдавил Край. Женщина сделала то, что в мужских кругах именуют "проглотом".
— Когда у вас была последняя половая связь? — спросила женщина через несколько секунд.
— Не знаю… Недели две назад. Демоны раздери, я сейчас…
— Нет, вы не кончите. — Она вдруг сжала член с такой силой, будто тренировалась. Хотя, все может быть, в любом случае это слегка отрезвило, хотя Край все еще на грани выстрела. — Это была проститутка?
