Большинство планет не пригодны для жизни, но это не означает, что они не отвечают интересам той или иной расы. Добычу полезных ископаемых еще никто не отменял. Не говоря уже о тех звездных системах, которым не повезло соответствовать отборочным критериям развитых видов. А если на планете обнаруживается разумная жизнь? Тут два варианта: либо полное исчезновение, либо система майората. Выживают сильнейшие. Сколько рас было стерто, сколько видов утеряно!
Но даже при таком прогрессивном развитии освоение космического пространства и богатств ведется очень медленно. А все потому, что на силу находится еще большая сила. Например: немертвые.
По крайней мере, здесь их именно так называют. Высший уровень опасности. Приоритетные действия при столкновении — самоубийство. Потому что попасть к немертвым страшнее, чем умереть. От них нельзя убежать и нельзя скрыться. Они проклятие для Вселенной. Немертвые — это не раса, это состояние. Немертвым может стать любой, не важно, номлок ты, ксерк, норм, человек или какое-то другое разумное существо. Ключевое слово здесь «разумное». Все, чего они желают, — жрать. Все, что они несут, — смерть и разрушение. Здесь не знают, откуда приходят немертвые, не знают, куда движутся на своих обветшалых кораблях, не знают, почему они сбиваются в стаи и кто ими управляет. Ничего. Последний большой наплыв немертвых был довольно давно, но память о тех событиях до сих пор жива. Тогда расы объединились и смогли отбить волну агрессии, но даже сейчас периодически поступают сообщения о кораблях немертвых, бороздящих эту часть Вселенной.
Они отнюдь не бессмертные, если постараться, то их вполне можно убить. Боятся этих тварей по другой причине. Они как вирус, зараза, которая обращает любого в себе подобного.
Но немертвые не самая страшная бяка во Вселенной. Первое место по праву достается кхарам. Вот тут информации действительно мало. Все, что о них известно, так это то, что кхарам даже немертвые не страшны. И, в отличие от немертвых, от кхаров еще никто живым не уходил. Не знаю, правда ли, но в этой части Вселенной о них ходят именно такие легенды. Не осталось долгожителей, которые смогли бы припомнить внешность кхара, но хроники сообщают всем желающим количество убитых одним злым кхаром. Одним ОЧЕНЬ злым кхаром. Что-то около ста тринадцати звездных систем. И это он только мимо проходил.
Врут вообще-то, тогда было уничтожено всего девяносто три звездные системы на границе с неосвоенным пространством. Есть здесь такое понятие — неосвоенное пространство, или, по-простому, пустая зона. Пустой она зовется, потому как на звездных картах ее нет. Туда не летают исследователи, а если и летают, то не возвращаются. Оттуда редко что приходит, а если приходит, то явно не с добрыми намерениями. В общем, ничего приятного. В пустую зону даже пираты стараются без надобности не соваться.
В общем, кхаров здесь запомнили надолго, не говоря уже об исторических хрониках. И посещал кхар эту часть Вселенной, по официальным хроникам, всего триста стандартов назад. Вообще-то не так уж много времени прошло, но память разумных существ стерла те страшные события. Все потому, что выживших не осталось, а свидетели не принадлежали к долгоживущим расам. Вот такие вот легенды ходят по просторам обитаемых галактик этой части Вселенной.
— …в целом все как обычно, — продолжал тем временем командир. — Вот только на этот раз отличия все же есть. С поразительной частотой начали всплывать технологии Ушедших, на базе которых и происходит разработка новых кораблей, а также странные партии оружия древних. Если припомнить ряд действительно жестких конфликтов, прокатившихся между государственными союзами, наличие подобного оружия начинает пугать.
— Причин для войны нет, — покачала головой шерга. — Сырья хватает, перенаселения галактик пока тоже не наблюдается. Из пустой зоны уже давно никто не появлялся. Разве что…
— А что там по поводу оживления вокруг технологии гипердвигателей? — задал правильный вопрос Змей.
Дело в том, что гипердвижки работают на черной материи, создавать которую способны лишь оставленные каораи установки. И тот, кто является обладателем этой технологии, автоматически становится монополистом в создании межгалактических кораблей. Ну, не совсем монополистом, скорее одним из… но стоит признать, конкуренция в этом деле действительно мала.
— Конфликт обострился, — поморщился Рим.
Похоже, страсти накалились не по-детски. Расами, обладающими технологией гипердвижков, являлись ксерки, шерги, нормы и люди. Остальные лишь мечтали о подобном могуществе. Кому-то мечтать надоедало, и тогда в дело вступал промышленный шпионаж, который обычно заканчивался ничем. В итоге обделенным такой расклад надоел, и они, собравшись в могучую кучку, начали требовать раскрытия технологий. Периодически дело доходило до мелких стычек. И, похоже, ребята сейчас намекали на то, что стычки эти в скором будущем перерастут в нечто большее.
— Но это еще не все, — подал голос молчаливый норм. — Энели. Вот что действительно на слуху у общества. У нас поговаривают о том, чтобы начать осваивать пустые зоны, поскольку заканчиваются запасы месторождений кристаллов для энели. Не говоря уже о том, что очень скоро союзы малоразвитых начнут требовать раскрытия и технологий энели. Сейчас их останавливает лишь отсутствие информации по сырью.
— Накал страстей налицо, — констатировала я. — У меня лишь один вопрос. Откуда взялись технологии Ушедших?
— Вот тут начинается самое интересное, — кивнул командир. — По галактикам неожиданно распространились слухи о новых технологиях, на деле оказавшихся наследием древних. Но никто ничего не знает. Информация о твоем корабле настолько засекречена, что даже по документам не проходит. Я поспрашивал у Арни, как-никак он один из крупнейших торговцев информацией, и он направил меня к эвтэрианцам. И вот, когда я уже почти выяснил кое-что очень занимательное, появилась наша птичка, — Рим бросил на меня злой взгляд, — и втянула нас в кучу проблем и неприятностей.
— Да-да, я плохая девочка, — отмахнулась нетерпеливо. — Что ты узнал?
— Да, собственно, ничего конкретного, — последовал укоризненный взгляд. — Откуда взялось оружие, Мадир не знает, его распространением среди эвтэрианцев занимается другой верховный вождь. Но кое-что занимательное он все же рассказал. Эвтэрианцы не так давно совершили рейд в пустую зону. Если точнее, несколько рейдов.
— А если еще точнее? — фыркнул Лай.
— Они вплотную начали заниматься изучением пустой зоны без ведома галактических союзов.
— Думаешь, они что-то там нашли? — насторожился Змей.
— Вполне может быть, — дернул Рим хвостом.
Слова протеста вертелись на языке, но усилием воли я подавила неуместный порыв. Это я знаю, что каораи не могли оставить «Охотника» или мак-бад. ТАКОЕ даже в спешке не забудешь. Это я знаю про закон, принятый после инцидента с Землей. Но как сказать обо всем этом наемникам? Без информации они пойдут по ложному следу, и тогда правды не видать.
А нужна ли мне та правда? Я отказалась от собственного имени, от прошлого, от себя. Тогда зачем стремиться к тому, что может быть связано с прошлой жизнью?
И что с того? Да, я отказалась от всего, но это ли было моей целью? Ведь пытаясь вытравить из себя все напоминания о том, кто был моей сутью, мое «я» никуда не делось. Нельзя перестать быть тем, кем являешься.
И кто же я? «Подаренная судьбой» — так называл меня тот, кто не признавал судьбу в принципе. Тот еще юморист. А если серьезно? Теперь я наемница. Никто по сравнению с сильными мира сего. Вот только знания мои от этого никуда не исчезли, и в нужных руках эти знания могут стать мощным оружием. Оттого и страшно становится, что я могу представить последствия распространения технологий расы Ушедших. Ведь знания, в отличие от силы, налагают ответственность. Потому нет ничего страшнее силы без знания.
И что теперь, делиться информацией направо-налево? «А вы не хотите узнать тайны Ушедших?» — так и вижу себя на ближайшем космопорте, пристающей к прохожим. Самой мерзко от собственного бессилия.
Даже если я объясню всю масштабность той задницы сорга, в какую мы сейчас устремились, мне никто не поверит. Но если поверит, где гарантия, что эта информация будет использована во благо, а не для личной выгоды?
Нет, я могла бы рассказать кое-что команде, но они существа не того уровня, чтобы влиять на ситуацию в полной мере. А если так, то зачем лишний раз волновать тонкую душевную организацию суровых наемников?
Если только для собственного спокойствия.
— А может быть, и нет, — подала я голос. Сомнения, терзавшие меня, вылились в быстрый поток размышлений, заставивший сделать выбор за считаные стандартные секунды.
— О чем ты? — прищурился Рим.
