– Он прыгнул за тобой, а я полез за ним, интересно же, что там такое, – доложил Томас, и Генри бросил на него укоризненный взгляд.
Я похолодела, запоздало сообразив, что Генри, конечно же, не мог не полезть спасать меня. Его жизнь была в опасности, и все из-за меня! Руки затряслись, и я на миг закрыла ладонями лицо, обессиленно выдохнув.
– А что это с источником? – удивленно спросил Генри, и я убрала руки от лица и вновь, как и остальные, уставилась на голубовато-жемчужную энергию перед нами.
– Похоже, он… переродился в обычный магический источник, – медленно ответил Эйден, крепко схватив меня за руку. Наверное, опасался, что я опять каким-то образом туда угожу. – Может, он просто… получил достаточно энергии? Он же поглощал магию Хэйвудов столетиями, и вот наконец… насытился.
– Или ему не хватало именно разной магии, – предположил Генри. Он был бледен, как и все мы, но стоял на ногах твердо, и мои угрызения совести немного утихли. – А тут источник получил и воздушную, и огненную…
– Из меня все выкачало! – с восторгом добавил Томас.
– Но мы и раньше пробовали вливать в него разную магию, становилось только хуже, – не согласился Эйден.
Мы замолчали, задумчиво глядя на предмет наших рассуждений.
– Ладно, лучше пойдем отдыхать, – наконец решил Эйден. – Пусть этой аномалией занимаются ученые. Я лишь надеюсь, что он не переродится снова.
А когда мы медленно шагали обратно по длинным пыльным коридорам, я вдруг подумала, что, возможно, разнообразие магии тут ни при чем. Может, дело в намерении? Вдруг источник изменился именно потому, что сегодня мы все бескорыстно спасали друг друга, а не забирали энергию обманом через какой-то ритуал, как раньше делали поколения Хэйвудов… Кто знает?
Глава 31
Свадьбу пришлось отложить. На целый месяц. Во-первых, подвенечное платье после наших приключений годилось разве что на половые тряпки. А во‐вторых, осознав, что опасность миновала и необходимости торопиться нет, я наотрез отказалась от поспешного венчания. Нет уж, я хочу заказать новый наряд, который выберу сама, и пригласить подруг и мадам Фоббс. Она ведь так много для меня сделала!
Эйден некоторое время раздумывал, не вернуться ли в столицу, тем более необходимости сторожить источник больше не было. Теперь тот вел себя спокойно и радовал посетителей ровным голубоватым свечением, подобающим обычному магическому источнику.
Однако вскоре в замок прибыла толпа ученых, возглавляемая ректором Филлипсом, и жених решил, что нам лучше остаться здесь – играть роль гостеприимных хозяев и отвечать на вопросы. А занятия в академии можно будет и нагнать. Тем более после суровой домашней подготовки Хэйвудов на уроках мой жених больше скучал и сейчас раздумывал, не перепрыгнуть ли через пару курсов, сдав экзамены экстерном.
Прибывшие ученые провели у источника не менее двух недель. Они осматривали его со всех сторон, бросали заклинания, разместили вокруг кучу диковинно выглядевших приборов и чуть ли не пробовали его каменное ограждение на вкус. В конце концов они единогласно решили, что источник переродился из испорченного в обычный из-за того, что получил достаточно магии.
Скорее всего, в момент появления в нашем мире что-то пошло не так. Источник оказался настроен не на загадочное «волшебное измерение», откуда в наш мир попадала магия, а на какое-то менее приятное место. Хэйвуды поколениями жертвовали ему силы, которых попросту не хватало. Последнее же вливание энергий, сдобренное воздушной магией Генри и нашим с Томасом огнем, оказалось тем, что и требовалось источнику для полноценного «саморемонта». Ученые, возбужденно бегающие по замку, потрясали стопками бумаг и вопили о невероятных открытиях в области теории магии, а ректор Филлипс, похоже, насобирал материал на масштабный научный труд.
Кстати о ректоре. Несмотря на толстенные стекла его очков, он, конечно же, узнал меня. В первый же день, перед ужином, когда меня представили ему как будущую леди Хэйвуд, он на пару секунд застыл. Затем снял очки, протер, водрузил их обратно на нос и пораженно уставился на меня. Я, замерев, сцепила руки перед собой. Как он отреагирует? Возмутится? Оскорбится? Или…
– Мисс… э-э-э… Бишоп, – наконец выдавил он, – а у вас случайно нет брата?
– Есть, – настороженно отозвалась я. Так он все понял или нет? – Точнее, не брат, а… очень далекий родственник. С острова Сардиния.
– Понятно, – профессор Филлипс задумчиво поскреб пальцем щеку. – А зачем же… вашему родственнику… понадобилось учиться в моей академии? Надеюсь, не для того, чтобы быть поближе к… – Тут ректор бросил подозрительный взгляд на Хэйвуда, а я поняла, что его не обманула моя история о далеком иностранном родственнике.
– Ему нужно было убежище, – созналась я и, ведомая вдохновением, добавила: – А еще ему очень-очень хотелось учиться в такой прекрасной академии! Дома его ведь почти ничему не учили, только вышивать и вязать. Он был очень счастлив обучаться у вас и безмерно благодарен вам за предоставленную возможность!
– Да? – Взгляд ректора тут же потеплел, и он улыбнулся гораздо приветливее. – Тогда могу вас обрадовать, мисс Бишоп: со следующего года в нашей академии будут обучаться девушки! Надеюсь, я увижу вас в числе наших адепток. Такую тягу к знаниям нужно поощрять. Теперь у всех женщин в Эггерионе будет право получить высшее магическое образование, не прибегая к уловкам!
И далее ректор разразился длиннейшей тирадой о пользе женского образования, а я слушала его и кивала, с ужасом понимая, что от поступления мне теперь не отвертеться. Хотя, может, это и к лучшему – я не буду скучать дома, пока мой муж в академии. К тому же, наверное, у девушек будет своя программа, и завалить вурдалака в качестве экзамена нам никто не предложит. Надеюсь.
С визитом ученых и всеми приготовлениями месяц пролетел незаметно. Наша свадьба пришлась на первый день зимы. Как по заказу, с утра выпал легкий снежок, усыпав землю сверкающим одеялом. По причине холодов к моему свадебному платью, на этот раз белоснежному, похожему на наряд снежной принцессы, прилагался пушистый меховой палантин. Однако, несмотря на него и на то, что я, собственно, могла обогреть воздух вокруг себя до какой угодно температуры, чем ближе моя карета подъезжала к дверям храма, тем сильнее меня трясло.
– Эмили! – В конце концов Генри, который сидел рядом со мной, не выдержал. – Поворачиваем обратно? Ты так стучишь зубами, будто я везу тебя в логово к тигру!
Вести к алтарю меня было решительно некому – не вызволять же для этого из тюрьмы мистера Фиггинса? Поэтому роль посаженного отца взял на себя мой друг. Я немного волновалась, как он это воспримет. Но, похоже, время и целебное воздействие актрисы Аманды, которая все еще жила в его особняке, хотя процесс над моим бывшим опекуном близился к концу, сделали свое дело. Сейчас ничто не напоминало о том, что когда-то Генри сам собирался вести меня под венец, и в его взгляде не было ни грамма тоски. Пожалуй, только сочувствие. Причем не ко мне, а к жениху, который отныне будет отвечать за меня – после того как Генри торжественно, при свидетелях, передоверит ему эту честь.
– Нет, не поворачивать, – стиснув зубы, отозвалась я и мужественно подала ему руку, выходя из кареты. – Пойдем.
Однако, стоило мне шагнуть в распахнувшиеся при нашем приближении двери, как волнение улеглось само собой, потому что впереди, у алтаря, меня ждал жених – Эйден. Эйден Хэйвуд, сноб и высокомерный аристократ, который оказался самым лучшим мужчиной на свете и которому я отдала свое сердце.
И сегодня, когда мы под взглядами сотни гостей обменялись брачными клятвами и кольцами, я думала, что упала бы вместе с ним в источник еще хоть сотню раз, если бы понадобилось. Ведь какая разница, есть ли у меня магия, если рядом со мной любимый человек?
– Ну что, леди Хэйвуд, вы не пожалели, что пару месяцев назад поступили в академию и вымотали все нервы своему будущему супругу? – спросил меня Эйден, спиной толкая дверь нашей спальни. Спиной, потому что с невестой, то есть уже женой на руках, дверь по-другому не откроешь.
