— Не нравится оранжевый свет, так создай светлячок, — мрачно отзвался Ринар.
— А ты не увиливай от своих обязанностей! Зачем сзади пристраиваешься? Я же не в юбке, чтобы под нее заглядывать.
— Хм… Видок тугой попки в джинсах в обтяжку тоже ничего. Хе-хе!
— Вот же ивзращенец какой! Марш вперед!.. Айи-и!
Не дожидаясь, пока череп всплывет перед ней, Вика двинулась к едва просматривающейся двери. И тут же ударилась пальчиками, игриво выглядывающими в мыске сапожка, о выступающий металлический лист половинки кирасы.
Дальше дело пошло еще хуже. Вика инстинктивно попыталась ухватиться рукой за ушибленные пальчики. Не удержала равновесия и рухнула прямо на кучу железа. Грохот вышел оглушающий. Даже Ринар встряхнулся, словно у него заложило уши.
— Ой, моя попочка! — взвизгнула Вика, ощущая, как в нее вонзается какой-то острый край. И откинулась назад, стремясь избавиться от впившегося в мягкие ткани… И ударилась затылком о каменную стену.
— Я знала, что это подземелье до добра не доведет! У меня еще не прошла шишка от дубины этого треклятого гоблина! — захныкала девушка, пытаясь одновременно потереть все пострадавшие места. Рук явно не хватало. Чести удостоились только пульсирующая шишка на затылке и поцарапанная сквозь разорванную ткань попка. Тогда Вика вытянула ножку и плаксиво попросила. — Подуй хоть!
Ринар, с озабоченной миной барражирующий туда-сюда, фыркнул:
— Я могу создавать звуковые колебания в области нижней челюсти. Но создавать воздушный поток не в моих силах.
— Плохой Ринарчик! — нахмурив бровки и обиженно выпятив нижнюю губку, обиженно надулась Вика. — Какой-то весь бесполезный! Никакого от тебя толка. Ну, вот совсем! Хотя бы пожалей меня!
— Да-да! Мне тебя ужасно жалко, бедная моя девочка! Но, боюсь, грохот от твоего падения должен был поднять на ноги весь замок.
— Спасибо, — сделала бровки домиком девушка. — И отдельное спасибо, что не сказал про грохот от соприкосновения моего затылка с камнем.
Вика поднялась. Еще раз исследовала шишку. Потом дранную прореху сзади на джинсах. Выкручиваясь на месте и пытаясь приподнять и так крутую попку, чтобы рассмотреть ущерб. Вздохнула: «Начинается обнажение. Хорошо хоть так — постепенно!». Показала Ринару язык. И наконец двинулась к двери.
По ту сторону послышался настораживающий шорох. Что-то приглушенно брякнуло. Впрочем, желание поскорее покинуть темный подвал перевесило соображения осторожности. Поколебавшись лишь мгновение, Вика потянулась к ручке. Но даже не успела до нее дотронуться. Дверь, словно сделанная из фанеры, распахнулась под мощным толчком.
— Мама!
— Не-а, не угадала! — череп выглянул из-за левого плеча девушки. — Всего лишь кукла.
Не смотря на скудное освещение из коридора и оранжевую подсветку из-за плеча, Вика с ужасом могла разглядеть насколько кошмарное существо стоит перед ней. Прежде всего в глаза бросалась огромная пасть, не закрывающаяся из-за выступающих кривых зубов. Очень острых. Лоб и скулы защищали бурые наросты с такими же кривыми и острыми как зубы шипами. Подобные накладки имелись на плечах, локтях, груди. Только шипы там были гораздо длиннее.
— Мама! — повторила Вика, отступая на шаг.
— Вот же блондинка! — проворчал Ринар. — Обозналась ты! Хе-хе…
Существо, удивленно пялящееся на спутников, разлепило рот:
— Мама? Ты — мама? Чья?.. А где Векто?
Глаза Вики расширились до невозможности, а сама она попятилась, тыча дрожащим пальчиком в сторону куклы:
— Он… Оно… Это еще и разговаривает!
Под каблучок отступающей девушки попалась очередная железяка. Удержать в этой ситуации равновесие не было никакой возможности. Короткий полет спиной назад вновь закончился в груде доспехов. Грохот. Искры из глаз, когда затылок снова приложился к стене. Что-то острое, впившееся в мягкую часть тела.
— Дежавю какое-то, — простонала Вика, пытаясь проморгаться от всполохов в глазах. — А, нет! Не дежавю!
Над Викой еще более страшное в полутьме подвала склонилось ужасное существо. Особенно страшным выглядела его попытка улыбнуться.
Недолго думая, девушка замолотила перед собой кулачками. Морда отшатнулась. Но не слишком далеко. Пришлось подключить и ножки. И ультразвук. Так и махала Вика конечностями. Визжала, то зажмуриваясь от ужаса, то распахивая глаза, когда ей казалось, что монстр просачивается сквозь столь нерушимую защиту — мельницу из рук и ног. И не обращала внимания (или не слышала за собственными воплями), как кукла немного смущенно бормочет: «Мамочка, ты не ушиблась?.. Почему ты не хочешь, чтобы я помог тебе подняться?.. Ты теперь всегда вместо Векто будешь приходить?… Наверное я тебя должен проводить в его покои?..».
Наконец Вика выдохлась. Она немного полежала, судорожно вдыхая воздух, щедро израсходованный во время звуковых упражнений. Однако едва кукла снова попыталась нагнуться и протянула к ней лапы, снова взвизгнула и, сконцентрировавшись, влепила в кошмарную морду воздушный кулак. Магический таран отбросил костистое тело в сторону. Чем Вика тут же воспользовались. Вскочив на ноги и с подвыванием бросившись во все еще распахнутую дверь. Череп ринулся следом. С похожим подвыванием. Только он издавал звуки не панические. А скорее скорбные. Или жалобные:
— Вика!.. Вика!.. Куда ты опять поскакала?.. Ну, нельзя в незнакомых местах стремглав лететь куда попало!.. Неужели тебя ничему не научило сиденье в магической ловушке в заброшенном городе?
Вика совершенно не внимала бухтенью за спиной. Она мигом проскочила слабо освещенный коридор. Ломанулась в одну дверь, запертую. Потом во вторую, на этот раз открытую. Взлетела по стоптанным ступеням и наконец выскочила перед ярко освещенной лестницей. Явно парадной. Лестница была широкой. В конце пролета раздваивающейся на две более узких, но не менее шикарных. Все сверкало позолотой. Любая деталь была обязательно с завитушкой. Вверху, там, где лестница вела в две разные стороны, виднелось обширное, во всю стену зеркало. Черный и серый мрамор сверкал в свете магических светильников, укрепленных на концах витых столбиков.
Возможно (только возможно!) попадание в цивилизованное место могло угомонить Вику. Собраться с мыслями. Но на беду у подножия шикарной лестницы, каждая со своей стороны, находились еще две куклы. Ничем не отличавшиеся от той, что встретила ее в подвале. Ко всему прочему страшилища держали в руках устрашающего вида алебарды, начищенные так, что пускали зайчики от многочисленных светильников.
Последней каплей было то, что обе куклы угрожающе качнулись в сторону на мгновение остолбеневшей девушки. И одновременно вытянули ладони:
— Сюда нельзя, у хозяина совещание. И вообще ты кто такая?
В общем тенденция к некоторому обретению спокойствия (после выхода из противного подземелья) была благополучно похерена. Вместо этого Вика взвизгнула. И в общем-то миролюбиво настроенные куклы по высокой красивой параболической траектории разлетелись в стороны. Еще более эффектно разлетелись алебарды, словно выстрелянные из некоей гипотетической пушки. С тонким жужжанием они вонзились в стены, живописно закачавшись. Еще не утих маленький смерч от применения мощного воздушного заклинания, как высокие каблучки дробью простучали по лестнице. На какое-то мгновение девушка застыла у развилки лестницы. Выбирая в какую же сторону ей рвануть.
Впрочем, выбор был очевиден. Справа на перилах повисла изломанная фигура одной из кукол, медленно стекающая на ступени. Левая же кукла, разбив головой один из каменных резных столбиков, уже рухнула вниз. Конечно же Вика бросилась по правой лестнице. Чтобы сбросить вниз и второго, слабо трепыхавшегося, монстра.
Не будем обсуждать здесь женскую логику. Вроде паникующая девушка должна была держаться как можно дальше от источника своего страха. И повернуть туда, где нет никакой угрозы. А вот нет же! И кто скажет, что поступок Вики, устремившейся как раз туда, где находился монстр, не логичен? Зато теперь ее отделяло от ужасных существ аж полтора пролета! Правда, Ринар, догнавший девушку во время некоторого колебания, усмехаясь, вкрадчиво поинтересовался:
— Это ничего, что выход из замка в обратной стороне? Как раз там, где начинается парадная лестница? Ты могла бы улепетывать от этих страшилищ в ту сторону, а не взлетать по ступеням.
Слова Ринара дошли до девушки, ужасно напуганной страшными куклами, только тогда когда она уже распахнула тяжелые створчатые двери, ведущие в уютный зал.
— Что ты сказал? — Вика нерешительно обернулась.
Над парадной лестницей клубилась белесая пыль. Алебарды еще хищно подрагивали, глубоко вонзившись в стены. В воздухе лениво кружили какие-то обрывки. И было слышно, как осыпаются из рамы последние осколки зеркала, разбитого буйством воздушной стихии. Вызванной Викой.
