Войско, пришедшее на помощь побратимам, расступилось и пропустило несостоявшихся противников.
Войско это делилось на две части: половина витязей походила на Жихаря, а половина – на Яр–Тура.
Ни богатырь, ни Принц, ни умудренный знаниями Лю так толком и не поняли, что же случилось в бабьей земле Окаянии после того, как любвеобильные побратимы ее покинули.
Лю предположил, что, покуда Жихарь и Яр–Тур беседовали с игроками на холмах Дурной Бесконечности, в Окаянйи прошли годы и годы, дети успели подрасти, и счастливы его уважаемые друзья, запасшиеся на старость таким обилием почтительных и покорных сыновей.
Яр–Тур ничего не думал, он шевелил губами, ведя счет своим потомкам, и загибал пальцы на руках.
Жихарь полагал, что все–таки собрались на холмах их двойники, обзавелись лошадьми и поехали вдогон, только вот не во всем подобны они ему и Яр–Туру:
так, сходство между отцом и сыном, не более.
Сами же сыновья, в особенности Жихаревичи, дерзко и совсем не почтительно утверждали, что родились благодаря Святогоровой силе сразу же после росстаней, росли не по дням, а по минутам, быстро овладели речью и воинским ремеслом, но вот беда – имя сыну должен давать отец, а Жихарь и Принц нахально бросили своих отпрысков на посмеяние окаянским колчеруким мужичкам.
– Батюшки–светы, они ведь байстрюками нас дразнили да бастардами, – плакался очередной рыжий детина. – Сколько ж можно терпеть? Батько, слышишь ли ты?
– Слышу, сынку, – отвечал Жихарь. – Не глухой. Смотри–ка, детство ваше, как ты говоришь, и дня не длилось, а уж успели настрадаться! Потерпите, не маленькие, вон Яр–Тур сколько лет без имени проходил, и ничего, не треснул!
Жихарь держался твердо, но внутри был растерян, как и любой человек, внезапно узнавший, что у него такая пропасть сыновей, причем ровесников.
Яр–Тур, напротив, был весьма доволен:
– Сэр Джихар, да вот же оно – мое королевство! Сыновья, унаследовав мои доблести, несомненно, отыщут родную вотчину, а уж тогда пошлют за мной.
Кстати, моих, не в обиду вам будь сказано, человек на семь побольше.
Жихарь не растерялся:
– Так у тебя, наверное, близнецов несколько пар, а то и тройняшек. У них обычно ум и сила на двоих, на троих…
А сыновья не унимались:
– Батюшки–светы, поименуйте нас!
Но сперва такую ораву следовало накормить. Выпотрошенные варягами колдуны разбежались, да и прибегать к их услугам не стоило: еще угостят лягушками да червями.
Жихарь отрядил своих потомков в город за припасами. Но все вкусное уже сожрали или утащили варяги, и посланцы вернулись, привезя только несколько телег, нагруженных мешками с овсом.
При виде овса Яртуровичи оживились, стали чистить зерно и запаривать его в котелках. Жихарь поморщился.
– Овсянка, сэр Джихар, – сказал Принц, – есть величайшее благо для человечества. Будучи съедена поутру, она придает юношескому характеру необходимую твердость, благоразумие и понятие о чести. Народ, питающийся овсянкой, сможет в конце концов основать империю, в которой никогда не заходит солнце.
– Что ты говоришь! – удивился Жихарь. – А ржать они у тебя вместо того не начнут?
Сам он вздохнул, велел сыновьям срубить и ошкурить могучую сосну. Потом направил на ствол золотую ложку и сказал:
Ты, бывало, украшала
Корабельные леса,
Но моею волей стала
Не сосна, а колбаса!
Сделалось по его слову, и Жихарь соизволил первым произвести пробу. Колбаса сохранила годовые кольца и здорово отдавала смолой, да и жевалась с трудом.
– Мясники да коптильщики – известные воры, – утешил Жихарь свое потомство.
– Все равно они в колбасу что попало пихают – может, те же опилки. Кушайте, детки, не стесняйтесь. Именоваться завтра будем!
Назначили на ночь дозоры и устроились спать. Богатырь спросил у кого–то из своих:
– Коней где взяли?
– Царь наш научил, великий Мара…
– Поймали все–таки цыгана! – ахнул Жихарь. – Ну и как он там царствует?
– Как, как! То ли сам не знаешь? Сидит на троне в кандалах, чтобы не убежал на волю. Научил баб гадать и воровать у соседок курей. У него и дети завелись, но они еще в пеленках…
– А вы, стало быть, взрослые? Ничего, я завтра с вами разберусь…
Жихарю хотелось перед сном разобраться и с Бедным Монахом – зачем он перекинул их с Принцем в фарфоровых болванов, – но лень превозмогла богатыря и повалила на бок рядом с теплым Будимиром. У петуха кто–то из Жихаревичей попробовал украсть перо и поплатился.
Бедный Монах запросто мог удрать от возможной расправы, да почему–то остался.
На холодной заре Жихарь поднялся и нашел дозорных спящими. Он стал учить ослушников бдительности, и от их воплей поднялось все войско. Кое–кто попробовал вступиться за наказанных братьев с криком «Кучей и отца легче бить!», и случиться бы хорошей драке с неведомым исходом, но дело поправил Лю Седьмой. Сперва он для порядка пустил в небо дымного дракона, а в наступившей тишине сказал, что непочтение к родителям считается самым тяжким преступлением в Поднебесной, за каковое полагается четырнадцать разрядов казней. Казни были такие свирепые, что все заслушались и забоялись.
– Семена бамбука со мной, – сказал Бедный Монах, – и, если уважаемые отцы пожелают, можно подвесить пару наглецов, чтобы посеянные под ними стебли бамбука проросли сквозь преступные тела…
Жихарь поглядел на иней, забеливший траву, усомнился и решил на первый случай простить обормотов.
После скудного завтрака началась раздача имен.
Жихаревичей и Яртуровичей развели, построили и пересчитали, причем богатырь опять перепутал пятьдесят и шестьдесят.
Принц повелел каждому из сыновей своих подходить по одному, становиться на одно колено, а сам он мечом, одолженным для такого случая у Жихаря, ударял отпрыска по плечу.
– Вы будете зваться сэр Адальберт…
– Вы будете зваться сэр Алфред…
– Вы будете зваться сэр Алджернон…
– Сэр Аллан…
– Сэр Арчибалд, и втяните живот…
– Сэр Обри, и выпрямите спину…
– Сэр Банкрофт…
– Сэр Бертрам…
– Сэр Бернар… Что вы говорите? На собаку похоже? Никогда не слышал о такой собаке…
– Сэр Каньют…
– Сэр Кларенс…
– Сэр Фергус…
– Сэр Форд…
– Сэр Грегори…
– Сэр Гавейн…
– Сэр Гилберт…
– Сэр Гордон…
Жихарь со своими не церемонился: вместо легкого удара мечом всякий представитель рыжего воинства получал прозвище вместе с хорошим подзатыльником.
– Ты спал на карауле? Беспута тебе имя…
– О, глаза умные – будешь Путита…
– Ага, а ты, щетинистый, – Бородуля…
– Ты первый утром вскочил – Будило…
– Ты – Вешняк, даром что сейчас осень…
– Ты – Ворошило, будешь полки водить…
– Ты – Кокошило…
– Ты – Глазыня, помню матушку твою, привет ей передавай…
– Ты будешь Гарус…
– Ты – Деревяга…
Яр–Тур не иссякал – память–то королевская:
– Сэр Грэхем…
– Сэр Гай…
– Сэр Гамлет, и не раздумывайте в строю…
– Сэр Хьюго…
– Сэр Хамфри…
– Сэр Айзек, где вы успели сломать нос?..
– Сэр Джойс…
– Сэр Кит…
– Сэр Кеннет…
– Сэр Ламберт…
– Сэр Ланцелот… Не нравится? Ах, говорите, что есть уже воитель с таким именем? Что ж, в таком случае – сэр Лайонелл, и будьте в битве подобны льву…
– Сэр Магнус…
– Сэр Малькольм…
«Смотри, как чешет!» – восхитился Жихарь и продолжал:
– Сэр Догада… Тьфу ты – просто Догада!
– Тебе имя Докука – больше всех галдел…
– Тебе – Дубонос…
– Тебе – Дурло… За что? А чтобы рот разинутым не держал!
– Ты зовись Жибор, почти тезка…
– Ты – Жулист… Не бегай глазами, прямо гляди!
– Ты – Заруба…
– Ты – Звонило…
– Ты – Зеленя…
– Сэр Морган…
– Сэр Мортимер…
– Сэр Мердок…
– Сэр Невилл…
– Сэр Норман…
– Сэр Оуэн…
– Сэр Патрик…
– Сэр Перси…
– Сэр Реджинальд…
– Сэр Роджер, и не скальтесь – ничего веселого здесь нет!
– Сэр Рональд…
– Сэр Рейган…
– Сэр Соломон…
«Эх, опередил!» – пожалел Жихарь и тотчас же вспомнил другого попутчика:
– Ты будешь Китоврас… Никакая не конская кличка!
– Ты – Корепан…
– Ты – Коротай…
– Ты – Лепило…
– Ты – Лытай, все равно от дела будешь лытать…
– Ты – Матора, дубина то есть, – не за ум, а за силу – славно ты мне заехал…
– Ты – Милюк…
– Ты – Мотовило…
– Ты – Незван, хотя все вы тут незваны и нежданы…
– Ты – Неклюд, будешь науки превосходить…
