— Отлично, Четвертый, можете отключаться, — прозвучало у меня в наушниках.
Кнопкой, вмонтированной в пульт управления на запястье, я приказал дублеру «отдыхать», то есть перестать повторять все мои движения, и снял шлем. Около моих ног копошился на карачках Кеша. Он так и не научился высоко поднимать ноги при работе, а потому зацепился носком ботинка за лозу и грохнулся вместе с корзиной. Собирай, Кеша, собирай, все равно, пока 500 кило винограда на весы не вывалишь, не видать тебе зачета у капитана Збруева…
Збруев сам повел нас на первую «боевую» операцию. Мне почему-то показалось, что он нервничал куда больше нас.
— Товарищи курсанты, — сказал он торжественно, — от того, как мы сегодня запишем программу, зависит очень многое! Даже жизни людей! Проникнитесь…
Мы пообещали.
— Еще раз повторяю, — сказал Збруев, наверное, уже в десятый раз за последние полчаса. — Аккумуляторы у «дублеров» рассчитаны на час активной работы, но подзаряжаться необходимо каждые полчаса. Подзаряжаться до зеленой отметки, особенно это вас касается, Третий!
Подзаряжаться мы должны были у Кеши от его восьмиколесного чудовища с цифрой «1» на бортах. По бокам машины имелось два специальных штекера, от которых нам предстояло запитываться энергией. Вернее, подзаряжаться будут наши «дубль-комбезы» — где-то очень далеко и в виртуальном мире, а наша задача здесь, в ангаре, порой подходить к танкетке и подсоединяться штекерами.
— Минутная готовность! — скомандовал Збруев и первым полез на «броню». Мы последовали его примеру.
— Пошла загрузка! — скомандовал капитан, и в моих наушниках раздался мощный рев двигателя.
Эта танкетка совсем не походила на крашеную в желто-канареечный цвет машину, что стояла в нашем ангаре, хотя и была ее виртуальным аналогом. Это была уже серьезная бронированная машина, выкрашенная в защитный серый цвет, с длинным дулом пушки, торчащим из круглой башни, со спаренным пулеметом, реактивной установкой.
По команде мы спрыгнули на землю в какие-то густые заросли и, присев на одно колено, огляделись. Полная луна светила ярко, освещая вершины горного массива, и долина была как на ладони. Все вроде спокойно, маленький экранчик перед моими глазами показывал шесть маленьких зеленых точек и большой зеленый же крест. Точки — это мы, крест — танкетка. Впрочем, через секунду на экране ближе к северу появилось несколько белых точек — не установленные пока цели. Еще через секунду белые точки изменили цвет на синий.
— Пастух с отарой в трех километрах на юг, опасности нет, — прозвучал в наушниках голос Збруева. — Тремя колоннами, направление — северо-запад, вперед!
Я успел заметить, как танкетка втягивает в себя купол парашюта, и сделал первые шаги. Хоть густые заросли и мешали движению, идти было относительно легко. Справа метрах в десяти протаптывал дорогу грузный Николай, слева двигался почти беззвучно Збруев.
— Четвертый, соображаешь, сквозь что пробираемся? — раздался в наушниках голос Третьего. — Это ж конопля, почти созрела. У тя спички есть?
— Отставить переговоры! — прошипел Збруев. — Вы что, с ума посходили?!
Где-то минут через десять по знаку Збруева мы выстроились в одну колонну и двигались дальше след в след, останавливаясь через каждые двести метров минуты на три. Как я понял, резиновая дорожка ангара в это время должна была «откатить» наши реальные тела в начальную точку операции, иначе мы уткнулись бы в железные ворота этого стратегического объекта.
— Подзарядка! — объявил Збруев, и мы услышали сзади урчание двигателя. Кеша подъехал к нам и развернулся правым бортом. Я первым подошел к машине, подключил про. вод, свисавший у меня из-под мышки, к штекеру и начал наблюдать, как желтая полоска поверх экрана перед моими глазами постепенно становится салатовой, а потом и вовсе зеленой. Отсоединившись от машины, я занял свое место в зарослях на вершине холма, давая возможность подзарядиться остальным.
С тихим шорохом над моей головой что-то пролетело, и я схватился за свою чудовищную винтовку, но тут же опустил ее. Нет причин для волнения, это наш вертолетик-разведчик. Кешка — скотина, мог бы предупредить перед тем, как запускать.
— Внимание, — скомандовал Третий, — вижу цель…
На моем экране немедленно возникло шесть красных точек. Четыре образовывали правильный прямоугольник, две медленно передвигались в его центре.
Я переключил зрение на инфракрасный режим. В центре долины виднелся какой-то сарай или ангар, окруженный колючей проволокой. Перед воротами склада большой кучей были сложены мешки, украшенные какими-то арабскими письменами и цифрами. Так, что там нам говорили на теоретических занятиях про наркотики — гашиш, марихуана, опиум? На небрежно сколоченных вышках виднелись фигуры в странных головных уборах, похожих на блины. На одной из вышек я четко рассмотрел станковый пулемет…
— Первый, возьмите цели, — приказал Збруев.
— Первый цели взял, — тут же откликнулся Кеша.
— Бесшумная стрельба! — напомнил Седьмой.
— Понял, не дурак, — не по уставу ответил Кеша.
— Огонь!
Странная конструкция на башне танка дернулась, что-то сухо затрещало, в коноплю посыпались гильзы. Я ясно увидел, как фигура на ближней к нам вышке дернулась, взмахнула руками и куклой повисла на перилах вышки.
В течение секунд десяти все красные точки на экране разом погасли.
— Цели поражены! — доложил Кеша.
— Вперед! — приказал Збруев коротко.
Я схватил с кормы танкетки две плоские мины в удобном контейнере с ремнем через плечо и вместе с остальными бросился вниз. Моя — северная стена, одну мину у дощатых ворот, вторую — под угол здания. Теперь в том же темпе — обратно.
Мы попрыгали на броню, шкала зарядки на моем экран© стала оранжевой, но подзаряжаться я не стал, смысла уже нет. 14 правда, через минуту раздалась команда:
— Группа-17, все, кроме Первого и Седьмого, отключиться.
Я снял шлем и стер пот со лба. Ноги гудели, бегать по «зарослям конопли» все-таки было трудновато. Мы разом спрыгнули с борта № 1, причем Колян едва не заехал Кеше пяткой мощного ботинка в тонированное забрало шлема. На «броне» остался лишь Седьмой — Збруев. Он коротко дал команду, и танкетка, жужжа электромоторами, проехала через ангар и выкатилась в открывшиеся ворота.
Мы сгрудились за спиной Блинного и своими глазами смогли наблюдать на экране монитора, как Збруев приводит в действие взрывные устройства, заложенные вокруг склада, как танкетка с нашими «дублями», застывшими на броне, медленно въезжает в чрево большого грузового вертолета.
Кеша всю неделю ходил гоголем. Он тайком нарисовал на борту своей «танкетки» шесть звездочек — по числу уничтоженных противников, за что получил втык от Блина Лохматого и наряд вне очереди. Пришлось ему перекрашивать всю машину и драить туалеты в общаге. Мы же писали отчеты об операции. Скорее это были даже не отчеты, а рацпредложения по усовершенствованию техники.
Я подумал и предложил, чтобы боевые машины были оснащены штекерами по числу членов операции, чтобы не стоять в очереди для подзарядки. А также специальными откидными скамеечками. Это позволит нам не прыгать на «броню» туда и обратно, как мартышкам, расходуя драгоценную энергию, а ехать в комфорте, одновременно подзаряжаясь.
Мой сосед по комнате Николай нравился мне все больше и больше, несмотря на то, что он нажаловался Блину Лохматому, и тот запретил мне курить в комнате. Нажаловался он скорее всего от обиды — три раза подряд не сумел прорвать моей обороны в «Сталинградской битве», даже проапгрейдив свои Т IV до параметров «Королевского тигра», а стрелков — до снайперов. С другой стороны, Колян в чем-то прав, он-то некурящий, чего ж должен мучиться? Теперь курить я деликатно выхожу на улицу, так что напряженность в отношениях между нами спала.
Николай целыми вечерами читал какую-то компьютерную литературу, вычерчивал в тетрадке мудреные графики, я же валялся кверху пузом поверх покрывала и страдал без телевизора. Честное слово, я бы с удовольствием посмотрел сейчас даже «Большую стирку» или еще какое-нибудь идиотское ток-шоу, но телевизоров на территории этого военного городка не было. Ни одного, даже переносного! Коля как-то попытался смастерить видеоплату и самодельную антенну, позволяющую ловить телепрограммы на обычный комп, но ничего не получилось. Странно, а по схеме все вроде правильно…
— Слушай, Колян, ну как тебе понравилась наша первая «боевая операция»? — спросил я, почесывая пузо.
— Странная какая-то, — ответил Николай, не отрываясь от графика.
— И что же именно странного?
— А мы там на хрен не были нужны.
— В смысле?
— Ну вот скажи, какого хрена мы бегали по этой конопле?
— Прокладывали дорогу танкетке, зачищали местность.
— Какую местность, блин лохматый? Чего, Збруев один не мог «проложить»? Он с такой дыхалкой бегает в два раза быстрее, он все один сделал бы запросто.
