— Не знаю, — пожала плечами Марьяна. — А должно чем-то грозить?
— Ну-у-у… думаю да… Не зря же она в ельнике лежала, — я говорила это, а внутри меня все восставало против бреда, льющегося с моего рта.
И тут за окном раздался грохот. Что-то упало и задребезжало с таким неприятным звуком, что у меня похолодели пальцы на ногах.
— Что это?!
— Старый таз упал! — прошептала Марьяна. — Он на крючке, на стене висит! Только вот сам он упасть точно не мог!
Не сговариваясь, мы помчались к двери и через минуту уже стояли на крыльце.
— Вот он! — крикнула Зинка, тыча пальцем в темноту, до которой не доставал свет фонаря. — Держи!
Я тоже успела заметить, как от угла дома отделилась чья-то тень и бросилась к калитке. По телосложению можно было догадаться, что это мужчина.
— А ну, стой! — Марьяна схватила полено, со стопки дров, которую мы оставили на пороге, и швырнула его вслед убегающему. Раздалось громкое «ой», а потом заковыристые проклятия.
Недолго думая мы понеслись за ним, не обращая внимания на дождь и холод. Но злоумышленник бежал очень быстро, и до нас доносилось громкие шлепки его ног по лужам. Когда мне показалось, что мы почти догнали его, мужчина словно растворился, шмыгнув в сторону.
— Всё, упустили! — разочарованно протянула Зина, тяжело дыша от быстрого бега. — Ушёл гад!
— В проулок заскочил! — выдохнула Марьяша. — А там по огородам можно уйти!
Но бежать по огородам у нас уже не было сил, да и холод пробирал насквозь. Пришлось возвращаться домой не солоно хлебавши.
— Неужели вор? — предположила я, когда мы вошли в дом.
— Никогда у нас по дворам не лазили, — недоуменно протянула Марьяна. — Да и что брать у меня?
— Тише! — вдруг прошептала Зина и показала на пол. — Смотрите!
Мы опустили глаза и увидели на чисто вымытом деревянном полу грязные следы. Они вели в комнату.
С гулко бьющимися сердечками, мы осторожно пошли по этим следам, ожидая увидеть все, что угодно. И кого угодно.
Но в комнате никого не было. В открытое окно врывался холодный ветер, и весь подоконник залил дождь, капли которого отскакивали от него словно мячики-попрыгунчики.
Марьяна быстро закрыла створки и, повернувшись к нам, испуганно сказала:
— Девочки… это точно воры… Небось в паре работают! Нужно к участковому бежать!
— Не нужно… Не поможет он. Знаю я, зачем они приходили. — Зина кивнула на столик. — Рубаху спёрли.
— Как?! — в один голос воскликнули мы с Марьяной, поворачиваясь к столику. Сумки не было…
Все становилось еще запутаннее.
Вымыв пол и переодевшись, наша троица устроилась у камина с вином и сыром.
— Итак, что вы думаете по этому поводу? — спросила я у подруг. — Есть какие-то версии?
— Версий нет, но теперь я уверена, что рубаха действительно не простая, — ответила Зина. — Потому что в дом влезли именно за ней.
— Согласна, — кивнула Марьяна, а потом неуверенно добавила: — Может это и к лучшему? Черт его знает, что за вещь мы нашли, а теперь и думать об этом не надо.
— Главное, чтобы она в другом месте не вылезла, — мне почему-то было тревожно. — С неприятными последствиями для нас.
— Умеешь ты в медок дёгтя подлить! — фыркнула Зина. — Ну, ее на фиг, эту рубаху! Все, забудьте!
— Поддерживаю! Выпьем за это, — Марьяна подняла бокал и проворчала: — Нужно на окнах шпингалеты заменить… проходной двор.
* * *
Притихшую после ночного дождя глубину леса наполнял плотный молочный туман. Темные очертания елей были словно растворены в нем, наполняя загадочностью и без того таинственный ельник. Между густыми хвойными лапами показалась мужская фигура, и туман моментально расступился, пропуская его бархатную тьму.
Мужчина сделал несколько шагов и вдруг резко остановился. Гневно вспыхнули его черные глаза. Он громко свистнул и тут же перед ним появился старичок с длинной бородой, в которой запутались шишки, грибы и тонкие сухие веточки.
— Гой еси, Морок! — он поклонился мужчине, а потом спросил: — Зачем кликал?
— А то ты не знаешь! — рявкнул Морок. — За дурака меня держишь, а, леший?! Рубаха моя где?!
— Знать не знаю! Не ведаю! — старичок испуганно попятился. — Злодейства этого я не совершал!
— И не видел ничего? — недоверчиво прищурился Морок.
— Истинно тебе говорю! Не видел! — леший кивнул в сторону деревни. — Туды тебе надобно! Вот там точно знают!
— Вот и сходишь туда. Узнаешь, что там творится. Там ведь не только люди, но и ваши живут, верно? — Морок угрожающе нахмурился. — Вечером расскажешь, что узнал.
— У тебя, батюшка, уж вернее получится! — испуганно произнес леший. — Я-то что, так, блоха лесная супротив тебя!
— Если я туда пойду, то камня на камне не оставлю! — процедил Морок. — Так и передашь своим сородичам. А теперь исчезни!
6
На следующий день мы уже почти не вспоминали о странной находке в дровнике. И без этого было полно дел. Марьяна затеяла уборку на чердаке.
Наша троица с трудом забралась туда по узкой лесенке, осторожно наступая на поскрипывающие ступени. Они вполне могли не выдержать наших пышных форм. Чердак был темным, потому что небольшое круглое окошко закрывало дерево, а еще ужасно пыльным. Мы по очереди чихали, пока Марьяна не открыла окно.
— Ты когда здесь последний раз порядок наводила? — поинтересовалась Зина, приподнимая домотканый половик, прикрывающий темный комод.
— Ой, давно… Наверное лет пять точно сюда не заглядывала, — ответила подруга. — Все руки не доходили. Маленькая я вообще боялась этого места. Да и родители старались держать чердак закрытым.
— Почему? — я с интересом рассматривала пыльный альбом со старыми пожелтевшими фотографиями.
— Вход, а точнее порог на чердак, это путь в другой мир. Или граница между мирами… — улыбнулась Марьяша. — Опять же, так говорил мой папа. Разве вы не замечали, что на чердаке всегда другая энергетика? Она отличается от энергетики остальных комнат.
— Согласна. Я тоже всегда ощущала нечто такое… — я оглянулась. Мне показалось, будто за моей спиной кто-то стоит. — Бррр…
— Может здесь обитает домовой? — усмехнулась Зинка. — Сидит сейчас в уголке, наблюдает за нами, а сам думает какую бы пакость сотворить.
— Не знаю как вы, а я в домовых верю, — я присела на аккуратную стопку одеял из верблюжьей шерсти. — Однажды ночью мне на грудь запрыгнуло нечто мягкое, похожее на кошку и сразу же стало трудно дышать. Он ушел, когда я выругалась, как меня учила бабушка.
— Может, это был сонный паралич? — недоверчиво протянула Зинка.
— Не знаю, но все казалось очень реалистичным, — я вспомнила историю своей тетки и решила поделиться ею. — А еще был случай с маминой сестрой. К ней жених приходил после двенадцати, когда все в доме засыпали, а уходил рано утром, еще до рассвета, чтобы не застукали их. Ну и вот рассказывает, значит, она: «Валерка через окно ушел, а я лежу и думаю, что еще есть время до училища подремать. Закрываю глаза и слышу, как в соседней комнате кто-то ходит. Шаги приближаются. Самое страшное, что комната эта последняя. Дом наш по типу вагона был построен, и в ней никого не могло быть! Меня словно парализовало от страха. Смотрю, из-за штор мужчина появляется. Невысокий, симпатичный, почему-то в современном темном костюме и с галстуком. На голове копна русых волос. Подходит, значит, он ко мне, присаживается на кровать и кладет руку на грудь. И тут я ка-а-ак дернулась, как поползла назад на подушку, а крикнуть не могу! Он усмехнулся мне и так язвительно говорит: «Нужна ты мне, корова тощая»…
После этого странный гость поднялся и скрылся в той же комнате. Я же вскочила с кровати и побежала к бабушке. Рассказала ей все, а она смеется: «Домовой это был. Предупреждал тебя, что в твоей жизни что-то изменится».
Так и случилось. Валера сватов заслал, и к осени они поженились. Вот так вот.
— Вы знаете, со мной тоже история была… — вдруг сказала Марьяна. — Не хотела вам рассказывать, все себя уговаривала, что это просто сон. В ту ночь не спалось мне. Лежала в темноте с закрытыми глазами и слушала музыку. Потом мне показалось, что сквозняк рядом с моим лицом пронесся, и я открыла глаза. Надо мной склонился чей-то темный силуэт. Из окна в комнату попадал свет уличного фонаря, и когда я закричала, существо резко выпрямилось. Оно доходило головой почти до люстры. и как мне показалось было абсолютно лысым, с длинными руками!
