– Эх, служба-то, чем дальше, тем суровее… – бормотал один, видно, недавно переведенный в город. – Вот, к примеру, энто, третьего дня зачитал нам приказ офицер из самой этой – управы. Говорят, энта, директива пришла, бороться надо, говорят, с тенденциями. Говорят, очень они опасные, эти тенденции. Любыми путями, написано, от них нужно избавляться! А я вот отродясь этих тенденциев не видел. Орки разбойничали в округе, ну и люди шалили, коней воровали, гоблины-овцекрады были, не без этого! А чтобы тенденции какие – никогда! Вот, думаю, может, кум, у сыщика нашего спросить? Он мужик тертый, крепкий, говорят, однажды пятерых грабителей голыми руками повязал. Небось такой и тенденциев не испугается.
– Э, кум, такая уж у нас служба, – отвечал ему другой голос, постарше. – Это еще когда наместник полицию набирал и объявил, что одни грамотные в нее пойдут, мне старый Рубило и сказал: как хочешь, братец, а я завязываю, потому как если стража грамотной станет, то что честному разбойнику делать прикажешь? В академии, что ль, учиться или на богословском факультете? Ты, мол, грамотный, ты и иди, а мне на покой пора… С тех пор десятый год и тяну лямку. И скажу тебе, чего только не бывало… Вот хоть недавно приказ тоже был, что, мол, нужно искоренять по всему Ахтиару гашиш…
– Да, кум капрал, – встрял третий. – Гашиш – это такая зараза, что…
Вздохнув, я оставила попытки что-то узнать. Вряд ли из разговоров местных стражей порядка можно было извлечь чего путное.
Тут громко застонала Алиса.
– Все! Я больше не могу!
– Чего? – вскинулся Андрей.
– Я… – она стыдливо всхлипнула. – Мне надо… по нужде!
Я постучала по железной решетке, и почти сразу на ее призыв явился полицейский с криво сдвинутой феской на бритой башке.
Это был не простой страж порядка, а нижний чин военной полиции, судя по физиономии, помнивший те времена, когда он был тружеником больших дорог.
Положив руку на карабин, он с ухмылкой спросил:
– Чего шумим, разбойнички и злодеи?!
– Дама хочет в туалет, – заявила я.
– Начинается, – недовольно скривился полицейский-разбойник, но в карман за ключом полез. – Идем, ханум.
Алиса мелкой трусцой унеслась в направлении местного заведения того рода, куда даже короли с президентами ходят пешком.
– А тут, кстати, кормят? – встрепенулась я, внезапно почувствовав острый приступ голода и слюнотечение.
– Эй, а кормить тут будут?
Появился все тот же недовольный страж порядка.
– Что? Тоже в клозет? Может, сразу все пойдете? Или мне вас по очереди туда гонять?
– Нас кормить собираются?! – повторила я вопрос.
– Ну что с людьми поделаешь?! – гыгыкнул абориген. – Да не бойтесь, сейчас оформят вас честь по чести, как положено арестантов, и поставят на довольствие. Конечно, разносолов, как в вашей гостинице, – он ткнул пальцем в меня, – не обещаем, но баланда будет первый сорт!
– Тьма побери! – прорычал его магущество в бессильной злобе.
– Что-то ваша подружка задерживается в туалете, – забеспокоился страж, но та уже появилась.
Алиса вернулась притихшая, загадочная, будто в ее жизни произошло знаменательное событие. К тому же она обеими руками держалась за живот. Я изумленно окинула взглядом ее фигуру, оценив весьма увеличившуюся утробу. Если бы я увидела Каплунову в первый раз, то решила бы, что та беременна, но феномен внезапной беременности солидного срока, насколько мне было известно, в науке и магии не зафиксирован.
Брюнетка молча села на скамейку и сложила руки на коленках.
– Что-то случилось? – Андрей тоже заметил в Алисе перемены.
Когда полицейский закрыл клетку и неспешно удалился, светская львица заговорщицки прошептала:
– У меня очень много новостей!
– Интересно, какие могут быть новости у человека, сходившего в туалет? – изумилась я до глубины души.
– Дело в том, что я там кое-кого встретила, – пояснила Алиса.
– Кого можно встретить в туалете, да еще в полиции? – не поняла я.
Каплунова воровато оглянулась и сказала:
– Я говорила с твоей поварихой, Ла-Заньей, кажется.
Я оторопело глянула на приятельницу.
– Господи, а ее-то за что сюда упрятали? И почему они держат несчастную в туалете?
– Я пошла… по надобности, – начала терпеливо объяснять брюнетка, – и услышала, как меня кто-то зовет. Конечно, я удивилась, потом подошла к окошку и увидела тетку, которая сказала, что она повариха из твоего отеля, Ла-Занья.
– Стоп! – подняла я руку. – А на окнах там есть решетки?!
– Конечно! – пожала плечами Алиса. – А ты что думаешь, если бы не было решеток, так я бы не убежала? Хотя о чем я, мне же некуда бежать!
– Ну и что дальше?
– Она смогла просунуть мне сквозь решетку вот это, – сказала Каплунова и принялась доставать из-под подола продукты.
На лавке появились копченые бараньи ребрышки, обсыпанные чесноком, специями и зеленью, головка домашнего овечьего сыра с разнокалиберными дырочками, ароматные лепешки, помидоры и зеленый лук. Ла-Занья передала еще малосольные огурчики и целую бутылку анисовой водки «специально для ханум Марины».
– Интересно, откуда она узнала, что нас держат в тюряге? – удивилась я.
– Она говорит, ей это какое-то привидение открыло, – пожала плечами Алиса. – Что еще за привидение?
– Да так, – отмахнулась я. – Работает у меня… на полставки. Ну, кто будет пить водку?
– Конечно, лучше бы выпить «Крови заката» или «Ханской милости», как велят обычаи Ахтиара, – молвил Гарун. – Их положено было подать перед тем, как осужденным отрубят головы…
– Заткнись, стюдент, Тьма тебя побери! – рявкнул Виделорн. – Накаркаешь еще…
– Я бы выпил «Вдовы Клико» – настоящего, французского! И закусил бы восточными сладостями, – мечтательно развил любимую тему Андрей.
Он был безумно рад возвращению привычного облика, даже тюрьма его уже не пугала.
– Короче! – прервала беседу я. – Вы будете пить или нет?!
Мои спутники были так голодны, что накинулись на еду, как мухи на мед. Передавали друг другу копчености, сыр, хлеб, закусывали зеленью и отпивали водку из горлышка. Даже Темный Лорд, не чинясь, выпил пару глоточков убойно крепкого напитка со специфическим запахом.
Когда вся еда была уничтожена и вся водка выпита, мы все расслабились, прислонившись спинами к шершавой, плохо окрашенной стене.
Живительное тепло спиртного и волна сытости разливались по нашим измученным несправедливым отношением телам.
– Эх, хорошо водка пошла, никакой баланды не надо. Представляете? Сейчас принесут баланду, а мы сытые! – довольно ухмыльнулась я.
– Хорошо сидим, – вздохнул студент. – В твоей компании я бы не прочь век просидеть. Но вот как теперь доказать тупому сыщику, что мы не виноваты?
– А ничего доказывать не надо! Тупой сыщик и так все понял! – раздался голос за решеткой, и в камере возникла продолжительная пауза.
Сыщик второго ранга Курбан Текин в полной форме грозно возвышался над нами, казалось, заслонив всю решетку широкой грудью.
– Это вы? – сглотнула я. – А мы тут…
– Пьянствуете и обсуждаете меня? – уточнил служитель закона.
– Да мы…
– Не надо! Я слышал все, о чем вы говорили…
– Как это? – наивно осведомился Гарун.
– А так… У нас тут есть маленькое подслушивающее устройство, причем не магическое, – ухмыльнулся он в сторону поднявшего брови юноши, – а электрическое. Преступники, сидя здесь, могут о чем-то переговариваться и разоблачить себя. Вот и вы наговорили с три короба, я аж вспотел.
– Я и не сомневалась, что вы не поверите в нашу виновность! – воскликнула я, судорожно пытаясь вспомнить, не сболтнула ли чего лишнего. – У вас такое лицо умное…
– Вот именно, – скромно подтвердил Курбан и открыл замок. – К тому же за вас поручилось одно особо важное лицо и гномий посланник. А гномьему слову, особенно слову гнома из Варягии, у нас верят. Выходите!
– А… Камень? – полюбопытствовал лорд.
– Будем искать! – бросил сыщик, снимая с его магущества кандалы, а затем освободив от них Гаруна. – Хорошо бы, чтоб он навеки исчез.
– Вы серьезно?! – переспросил мажонок. – Такое сокровище…
– Здесь не шутят, – ответил сыщик и направился в свой кабинет, звякая ключами. – Я так понимаю, что вы уже наклюкались, так что есть не хотите?
– Только пить! – подал голос Гарун.
– Хватит вам, в самом деле! Выметайтесь, пока в карцер для отрезвления не отправил! Да извольте через пару дней явиться, подписать парочку протоколов.
– Ура! – воскликнула я…
– А вас, ханум, я вынужден попросить остаться… – окатил меня как ледяной водой Курбанн. – Равно как и других чужемирцев.
– То есть как?! – пробормотала я. – Но вы же сами сказали, что мы ни в чем…
– Ханум Марина, и вы, уважаемые, – бросил он побледневшим Андрею и Алисе. – Я все понимаю, но войдите и в мое положение – вокруг вас творится Давдор весть что! Пропал ценный и опасный артефакт! И заказчики до сих пор не пойманы.
