- А ты сам для чего? - поинтересовался офицер.
- Коммунар - дак и ходил, - буркнул юноша.
- Нам ульваны на время войны отпуск дали, - пояснил Радишевский. - Это у них святое, отказать не могли. Но мы честно вернулись, хвоста не притащили…
- Так зачем вы им нужны? - спросил Терри. - Какой им от вас толк?
- Мы хранители. Часовые, - сказал ротмистр. - И Филимоныч тоже. И колхозники его. Хоть они и паразиты…
- Это кто паразиты? Паразиты - никогда! - взвился из-за «Макинтоша» председатель. - Мы вот детдомовских на содержание берём, в фонды всякие вкладываемся…
- Пользуетесь, что ульваны за молочко по следний виунгар отдадут, - сказал Радишевский.
- Рынок есть рынок, - сказал Филимоныч. - Ты лучше скажи, когда от меня Никон отвяжется? Сил моих нет - и сосёт, и сосёт…
Ротмистр поглядел на карманные часы.
- Скоро, - сказал он. - Очень скоро. Тащи Чашу Эрейримара.
- Киря, - засопел Филимоныч. - Подсоби. Одному мне не допереть…
- Сейчас, внучок, - сказал Киря, подмигнул и пояснил: - Прокопий мне внучатым племянником приходится…
Оба удалились за шкаф, откуда с большим кряхтением вытащили широкую каменную чашу, наполненную бурой жидкостью, и поставили её на табуретку, стоящую неподалёку от зеркала.
- Гранит из скалы Мутикутара, - с гордостью сказал ротмистр. - Вода из источника Гуна-гула. Куда там зеркалу вашей Галадриэли!
- Вы и это знаете? - воскликнула Вера Игнатьевна.
- Вынуждены следить, сударыня, чтобы утечки не было… Мало ли какое просветление найдёт на господ сочинителей! Извольте - приходится боевому офицеру в охранке работать, подрывную литературу читать… Нет, сия эпопея настолько далека от действительности, что даже смешно. Зато сейчас вы увидите завершение одной реальной операции…
С этими словами Радишевский извлёк откуда-то пёстрое птичье перышко и бросил его в чашу.
- В зеркало, в зеркало смотрите, - поспешно сказал он. - Не на чашу. Туда нельзя, ослепнуть можно…
В зеркале отражались показываемые чашей луг, холмы, далёкие скопления народа.
- Это хорошо, что зеваки остались у моста… - говорил офицер. - Мост нынче - демонстрация, отвлекающий манёвр… Настоящие дела начнутся сейчас… Господин Синеоков у нас сейчас бесприютный странник, ха-ха…
- Так это вы взорвали его крепость? - сказал Терри.
- Мой человек, - ответил ротмистр. - Его, конечно, уже разоблачили, что нам и требовалось… Извините, что вашу электронную птичку пришлось того-с… Запаниковали, опять же утечку заподозрили - не балуется ли кто из наших, не запустил ли киркалона? Это, считай, тот же сокол, только живородящий. Верно замечено, что высокая технология внешне не отличается от магии… Валетик у меня тройной агент, сдаёт всем всех… О, вот они! Вот они, мои хорошие, вот они, мои желанные…
Действительно, по лугу в направлении холмов катила яркая кавалькада Никона. С противоположной стороны ехали строгие чёрные автомобили администрации, возглавляемые бронетранспортёром. Из люка торчала голова генерала Лошкомоева в фуражке с очень высокой тульёй. Вокруг бежали спецназовцы. Перед бэтээром пятился спиной Валетик, делая руками приглашающие знаки - на меня, мол, на меня, мин нет…
А с третьей стороны, будто их здесь только и не хватало, приближались ритуальными прыжками бесштанные и татуированные новозеландские командос, без которых в последние годы не обходилась ни одна заварушка на земле. Над ними развевался флаг ООН.
- Ничего не понимаю! - воскликнул Сергей Иванович. - Это же на весь мир! Как вы допустили?
- Не беда, - хладнокровно сказал ротмистр. - В пятьдесят третьем действительно серьёзное вторжение было, да кто теперь о нём вспомнит? Иосифу хватало ума не соваться, а Лаврентий рискнул… Пришлось потом врать про восстание заключённых… Так и здесь. Вы не представляете, друг мой, какая у людей короткая память! Вот у вас в городе есть улица Декабрьских событий. Кто помнит эти события?
- Ну, я помню, - сказал Дядька.
- Вы историк, вам положено. А остальные не представляют, сколько пролилось тогда кровищи. Ох и скоро же она высыхает!
- Я здесь человек чужой, - сказала Вера Игнатьевна. - Но чувствую, что этим людям грозит беда. Страшненькие у вас воины!
- Сударыня! - воскликнул ротмистр. - Вот уж о ком не печальтесь! Да ни один взрослый ульван не станет связываться с этой мелочью, уверяю вас…
- Ну, - сказал юный партизан. - Захлопнут их сейчас там, как нас с ихним благородием за хлопнули в одна тысяча девятьсот двадцатом аккурат на Радуницу…
- И что? - спросила учительница.
Офицер вздохнул.
- А то, голубушка вы моя, что мы с этим вот юношей неведомо сколько лет потом поединствовали до смерти, а каждое утро воскресали, и патроны были набиты, а шашки наточены. Этакую Вальхаллу нам устроили, только без банкета. Пока не дошло до нас, что нами играют… Или в нас играют…
- Кто?
- Дети ульванские! - с обидой сказал Киря. - Совсем сопленосые. У них в Синих Горушках вроде полигона или, лучше сказать, компьютерной игры типа «Сёгун». Вот у пацанов нынче праздник - подвалило юнитов разного вида! И блатные, и менты, и чекисты, и людоеды! Этих надолго хватит! Им же в голову не придёт замириться!
- Значит, вам пришло? - спросил Турков.
- Дак если вы над Россией эвон чего учуди ли, - сказал партизан. - Треисподнюю задела ли заместо коммуны… Поглядели, и оба-два возрыдали…
- Да, не завидуйте нам, господа, - кивнул Радишевский.
Он еще раз посмотрел в зеркало, не глядя сунул руку в чашу, вытащил перышко и сказал:
- Финита. Дальнейшая их судьба меня не интересует. Сергей Иванович, прошу вас, присмотрите за Валетиком, когда будете возвращаться. А вы, молодой человек, - указал он пальцем на герцога, - наберитесь терпения. Девушка ваша вернётся, но сколько лет пройдёт для вас, определить не берусь…
- Придёт и скажет: «Здорово, дедуся!» - заржал юный партизан.
- Кирила! Пощади его чувства! Ты же сам молод и влюблён! - воскликнул офицер. - Сделаем, что можем… Поторопим…
Кум Понсиано сидел и даже не пытался что-нибудь понять, поскольку не видел смысла: дед Балагер в любом случае ославил бы его брехуном…
Зазвенели первые такты «Чардаша» Монти. Герцог Блэкбери встрепенулся и вытащил Лидочкин мобильник.
- Слушаю! - пискнул он, потеряв от волнения голос, словно звонила сама Леди.
- Лидка! - заорала мобила. - Лидка, это я, Клава! Тут у нас в Полтаве такое творится, такэ робыться! Даже Русланчик сегодня видел самого настоящего чёрта верхом на собаке!…
Может, люди и вернутся
На Край Света, в Индарейю,
Но не раньше, чем поймают
Чудо-рыбу Намотону,
Но не раньше, чем отыщут
Три волшебные предмета -
Золотую мужебойку,
Шерстяные рукавички
И железный баррагун!
Детский рисунок с подписью «Три холма, охраняющие край света» действительно висел на стене одного из кабинетов редакции красноярской еженедельной газеты, с которой я сотрудничаю. Подпись эта не давала мне покоя, покуда не начал писаться этот текст. Потом мне вздумалось посвятить эту книгу неизвестному ребёнку, нарисовавшему картинку, а саму её выпросить на память. Увы! Никакой картинки уже не было, никто не знал, куда она подевалась и кто её вообще принёс. Все дружно отказывались. Вот так.
Кроме холмов, на ней бесхитростно были изображены три предмета, которые, при известной доле воображения, действительно очень напоминают мужебойку, баррагун и рукавички.
Май - декабрь 2006 г., Красноярск - Санкт-Петербург
