– Чей договор?
– Палпатина, дурень!
– Хм. Он настолько важен?
– Конечно! Если мы не построим Звезду Смерти, то через много-много лет в далекой галактике ее обломки с записями судового журнала не упадут на одну планету, и один агент спецслужб этой планеты не прочитает записи и не решит создать обо мне фильм. Из-за этого киноиндустрия далекого будущего пойдет совсем другим путем, а я так и останусь безвестным помощником Императора.
– Они побежали вон туда! – Владислав указал в стену, ведущую в соседнюю палату. Дарт Вейдер указал направление войскам, и поспешил в погоню. Триста сорок солдатиков пробежали ровной колонной и скрылись в стене. – Какие интересные галлюцинации…
– Почему ты их видишь? – спросил Федор. – И при этом гуляешь на свободе, а меня держат взаперти и колют лекарствами?
– Потому что у меня нет собственной галлюцинации.
– А как же я? – раздался знакомый голос Липсика. Владислав вздрогнул и посмотрел на черта, появившегося на подоконнике.
– А разве ты являешься моей собственностью? – нашелся Владислав. – Ты свободен, как вольный ветер, а со мной сотрудничаешь по найму. Разве не так?
– Так! – воскликнул черт и показал сотовый телефон. – Смотри, что теперь у меня есть! Макар купил! Теперь я могу звонить, кому захочу. От тебя требуется только одно: вовремя пополнять счет на моем сотовом.
– Озвереть, какие галлюцинации пошли, – прокомментировал Федор. – Ты уверен, что не захочешь от нее избавиться? Белая Горячка хотя бы денег от меня не требует.
– Ничего, он отработает, – сказал Владислав. – Что нового, Липсик? Вы нашли бандитов?
– Да.
– Отлично! – обрадовался Владислав. – И как там пленники?
– Нормально. Новый фильм по телевизору смотрят. Правда, сидят привязанные к креслам скотчем, но зато живые и здоровые. Правда, на Наташу начал заглядываться один из охранников. Как бы чего не вышло… Нам надо поторопиться.
– Насчет Наташи я более-менее спокоен, – сказал Владислав. – Я уверен, что охранник за свои пылкие взгляды огребет от нее по самую шею. Вот сын может наделать глупостей.
– Скотч не позволяет ему это сделать, – сказал Липсик. – К тому же, кино оказалось для него довольно интересным.
– Что за фильм?
– Сериал какой-то, фантастический. Что-то про порталы в далекое прошлое и будущее. Честно говоря, я сам чуть не остался в комнате, чтобы досмотреть серию.
– Слушайте, парни, – встрял в разговор Федор. – О чем вы тут толкуете?
Владислав прижал палец к губам.
– Федор, – задушевно сказал он.– Меньше будешь знать, спокойнее отсюда выйдешь. В противном случае здание психушки окажется для тебя самым безопасным местом на планете.
– Врешь! – не поверил Федор.
– Вру, – ответил Владислав. – Липсик, ты не видел Горячку? Может быть, она зашла на минутку к кому-то из местных? Здесь сплошняком ее контингент.
– Сейчас проверю, – Липсик соскочил с подоконника и побежал в ту же сторону, что крохотный Дарт Вейдер.
– Федор, ты лучше помалкивай об увиденном.
– Да ради бога! – сказал Федор. – Мне главное, чтобы эти твари рогатые перестали мерещиться. Ты замолви за меня словечко главврачу.
– Непременно. Мне, главное, Горячку увидеть.
– На чай приглашаешь? – раздался знакомый голос. Из стены вышла Горячка, следом за ней гордо шагал довольный Липсик.
– И на чай тоже, – сказал Владислав. – Горячка, не сочти за наглость. У меня к тебе дело есть.
– Смотря, какое дело.
– Мне нужна твоя помощь, чтобы спасти сына и лаборантку.
Горячка приложила острую косу к стене. Федор медленно отодвинулся подальше в угол и закрыл глаза.
– Я присяду? – спросила Горячка.
– На табуретку, – указал Федор в противоположный от кровати угол.
– Боишься? – хихикнула Горячка. – А то смотри, стоит мне захотеть, и полетели бы мы на этой кровати в межпланетные дали к спиртовой туманности.
– Когда на Земле закончится весь спирт, тогда и полечу, – ответил Федор.
– Ну, как знаешь. А, между прочим, звездный спирт у вас мало кто отказался бы попробовать. Ты один упираешься. – Горячка села на табуретку. – Слушаю тебя, Владислав. Какую помощь тебе могу оказать я, изощренная, но всего лишь галлюцинация?
– Ты – самая необычная галлюцинация из тех, что мне встречались.
– Ты прав, – согласилась Горячка. – Ты прав, как никто другой. Но мои услуги стоят дорого.
– Называй цену.
– Придет время, назову. Услуга за услугу: я выполню твою просьбу, а когда-нибудь ты выполнишь мою.
– Я согласен.
– Не забудь: уговор дороже денег.
– Даю слово.
– Тогда по рукам!
Дверь открылась, и в палату вошел санитар. В палате повисла тишина. Горячка дождалась, пока санитар пройдет мимо нее, и спокойно сняла с его пояса связку ключей. Взмахом руки сделала две точно таких же и повесила одну на левую сторону, а вторую связку вернула на правую. Владислав побагровел, пытаясь сохранить невозмутимый вид. Третью связку Горячка сунула в свой карман. Санитар ничего не заметил.
– Время вышло! – объявил он. – Ровно двадцать минут, как я и планировал с самого начала. Вы успели передать привет от жильцов вашего общего дома?
– Конечно. От всех разом и от каждого по отдельности, – отчитался Владислав.
– То-то я гляжу, Федор в угол забился, – заметил санитар. – Похоже, в подъезде его очень любят.
– Буквально души не чают! – воскликнул Владислав.
Горячка встала и сказала:
– Поскольку времени у нас мало, позвольте откланяться. Мы с Липсиком идем проведать бандитов – в случае чего, не дадим им совершить непоправимое, а тебе пока что придется поболтать с главврачом. У него скопилось немало вопросов, и боюсь, пока он не получит на них ответы, тебя отсюда не выпустят. Держи ключи на всякий случай. Не пригодятся – выбросишь.
Горячка кинула Владиславу связку ключей. Тот поймал и уловил озадаченный взгляд санитара.
– Что Вы сейчас сделали? – спросил он, готовясь к тому, что посетитель, болтая с психами, сам постепенно съехал с катушек.
– Сделал вид, что поймал ключи, – признался Владислав.
– Какие ключи?
– Те же самые, что у Вас на поясе с двух сторон висят.
– Как это, с двух сторон? – санитар дотронулся до места, где обычно носил связку ключей. – Раз.
– И слева тоже.
– С чего вдруг? – спросил санитар и, не сводя с Владислава глаз, провел по левому боку рукой. Нащупал связку ключей и замер в нерешительности.
– Два, – вместо него сказал Владислав.
– Не может быть! – санитар одновременно снял с пояса обе связки и посмотрел на руки. Связки ничем не отличались друг от друга.
– Почему он их видит? – спросил Липсик у Горячки.
– Это мне вполне по силам сотворить, – Горячка захихикала. – Видишь, как его перекосило. Теперь до самой пенсии будет думать, что это такое было? А вот это, – в ее руках появилась четвертая связка, – я положу на его столик. На самое видно место.
– Зачем?
– Столкновение с неведомым благотворно влияет на человеческий разум.
– Ну, да, – сказал черт. – Если только наш санитар не рехнется.
– Побочные эффекты. Если рехнется, то я появлюсь и извинюсь перед ним.
– Слабое утешение – извинения Горячки в палате для психов.
– Дважды рехнуться невозможно, поэтому хуже не будет.
– Его же на свободу не выпустят.
– Если будет вести себя смирно, то выпустят. У вас нынче капитализм, так что долго держать пациентов никого не станут. Не буйный – и ладушки. Прибыли от больных никакой, а койко-место всегда можно сдать, желающих не счесть. Слышал, что в одной психушке подрались молдавские гастарбайтеры? Омоновцы сначала подумали, что весь этаж сошел с ума и считает себя строителями из ближнего зарубежья, но позже оказалось, что психи не обманули и на самом деле являются гастарбайтерами. Сам посуди: вряд ли какие сумасшедшие дойдут до такого, чтобы считать себя шабашниками. Не престижно это.
Горячка бросила связку ключей на столик и вместе с чертом спустилась на первый этаж прямо сквозь полы.
– Куда направляемся? – спросила она.
– Юго-запад, – черт указал направление. – Бульвар Гагарина, дом пятьдесят семь. Возле гостиницы «Черная жемчужина» есть элитный дом.
– Раньше пленных все больше по задворкам городов прятали, – заметила Горячка. – А не в центре города.
– А кто станет их искать в таком роскошном здании? – вопросом ответил Липсик.
– Правильно мыслишь. Тогда летим!
Горячка подхватила черта и взмыла к облакам.
– А как насчет бронированного костюма?
– Боюсь, у нас нет столько времени, – призналась Горячка. – Придется действовать по обстоятельствам.
– Нам не привыкать, – подметил Липсик. – Горячка, а, Горячка?
– Что?
– Почему ты так быстро согласилась, если раньше тебя было невозможно уговорить?
– А по приколу.
– Твою мать… – санитар держал в руках три связки ключей и не знал, что и думать.
