Стук-стук. Стук-стук.
Но нашему приятелю Мясодробилке также не понравилось то, что он услышал. Он решил разрушить штуковину. Скальты схватились между собой в темноте и один из них оказал миру услугу и засандалил ему по кумполу. Но, упс, оказывается это была большая ошибка, он нужен толпе и вот его команда срочно изобретает тролля убийцу. Всем известно, как сплетничают гномы и вы не можете их всех убить. Так что, пока это все между нами здесь, в темноте, нам нужно разработать план! Вперед выходит мистер Ардент, который говорит — я знаю, что делать! Вытащим тело в туннель, куда можно попасть с поверхности и треснем ему по голове дубинкой. Тролль сделал это. Во что еще может поверить правильно думающий гном?
Стук-стук.
— Почему у них были свечи? — спросил Ваймс. — Когда я пришел к ним, старые скальты были окружены горящими свечами. — Стук-стук.
— Скальты приказали, — прошептал Умноруль. — Они боялись того, что могло бы прийти за ними из темноты.
— И что могло прийти за ними? — Стук…
Рука Умноруля застыла в воздухе. Несколько секунд в маленьком круге желтого света ничего не двигалось, кроме самого пламени свечи. В темноте, позади гнома, тени вытянули свои шеи, прислушиваясь.
— Я… Не могу этого сказать, — прошептал гном. Стук. Стук-стук… Стук… Стук…
Ваймс уставился на доску. Откуда здесь взялся этот тролль? Умноруль сбил трех гномов за один ход!
— Ардент сказал, все беды от троллей. Тролль проник в шахту, — продолжил Умноруль. — Скальты признали, что так все должно было произойти.
— Но они знали правду! — Стук-стук… Стук… Стук. Еще три гнома побито…
— Правда это то, что говорят скальты, — ответил Умноруль. — Мир на поверхности под солнцем — это плохой сон и ничего больше. Ардент сказал, что никто не должен об этом говорить. Он сказал, что сам расскажет стражникам о тролле.
Свалим вину на тролля, думал Ваймс. Для гномов это так естественно. Большой тролль сделал это и убежал. Здесь не просто клубок проблем, а настоящее змеиное гнездо!
Он не сводил глаз с доски. Черт возьми. Я попал в тупик. С чем я остался? Кирпич видел, как один гном ударил другого дубинкой, но это не было убийство. Это произошло, когда Ардент или кто-то другой придавал телу Мясодробилки характерный вид ударенного троллем. Теперь я уже не уверен, что является главным преступлением. Убийство было совершенно в темноте, кем-то из шести гномов и остальные пять могут даже не знать, кто именно это был! Ладно, допустим я могу сказать, что они сговорились утаить преступление… Постой-ка…
— Но это не Ардент запретил говорить Страже, — сказал он. — Это были вы, так? Вы хотели разозлить меня, мистер Умноруль? — Он передвинул гнома. Стук.
Умноруль поглядел на доску.
Поскольку ответа не последовало, Ваймс ухватил сбитого тролля и поставил его рядом с доской.
— Я не думал, что вы придете, — голос Умноруля был едва слышен. — Мясодробилка был… Я думаю… Я не… Ардент сказал, вы не будете слишком переживать, потому что скальт был опасным. Он сказал, что скальт приказал убить шахтеров и сейчас с этим со всем покончено. Но я думал об этом…. Я… Это было неправильно. Так нельзя! Я слышал о вас, что вы очень самолюбивы. Я хотел… привлечь ваше внимание. Он… Он…
— Вы думали, что я не пришел бы? Тролля обвинили в убийстве гнома, в такое время, как сейчас, и я бы не пришел? — спросил Ваймс.
— Ардент сказал, что людям нет до этого дела. Он сказал, что вас не заботят проблемы гномов.
— Ему следовало бы почаще выбираться на свежий воздух!
Из глаза Умноруля потекли слезы и закапали на доску. Гроза прекращает битвы, подумал Ваймс. Затем гном поднял голову и закричал:
— Это была дубинка, которую мистер Сияющий дал мне за победу в пяти играх подряд! — кричал он. — Он был моим другом! Он сказал, что я был так хорошо играл за троллей, что должен иметь дубинку! Я говорил Арденту, что это награда за победу! Но он забрал ее и ударил мертвое тело!
Вода камень точит, думал Ваймс. И все зависит от того, куда попадают капли, так, мистер Сияющий? Но какой прок в том для этого бедолаги? Слишком мелкая сошка, чтобы позволить себе сомневаться!
— Хорошо, мистер Умноруль. Благодарю вас, — сказал он, откидываясь на спинку стула. — Только один вопрос. Вам известно, кто послал тех гномов ко мне в дом?
— Каких гномов?
Ваймс всмотрелся в покрасневшие, слезящиеся глаза. Или их обладатель говорил правду, или сцена потеряла величайшего из актеров.
— Гномы пришли и напали на меня и мою семью, — сказал он.
— Я слышал, как Ардент говорил с капитаном стражей, — пробормотал Умноруль. — Что-то о… предупреждении…
— Предупреждение? Вы называете это… — начал Ваймс и остановился, заметив как Скромняк покачал головой. Верно, верно. Нет смыслы вываливать все это на этого несчастного. Из него и так все жилы вытянули.
— Они очень напуганы, — пробормотал Умноруль. — Они не понимают города. Они не понимают, почему троллям позволено находиться здесь. Они не понимают людей, которые не… понимают их. Они боятся вас. Они всего боятся сейчас.
— Куда они убежали?
— Я не знаю. Ардент сказал, что они могут убежать куда угодно, потому что они заполучили куб и картину, — ответил Умноруль. — Он сказал, что картина покажет им, где находится остальная ложь и они ее уничтожат. Но они больше всего боятся Призываемой Тьмы, командор. Они чувствуют, что она идет за ними.
— Это только рисунок, — сказал Ваймс. — Я не верю в нее.
— Я верю, — спокойно сказал Умноруль. — Она в этой комнате. Как она попала сюда? Она приходит под маской, чтобы творить воздаяние во темноте.
Ваймс почувствовал, как у него начался тик. Шнобби оглядел серые каменные стены. Скромняк сидел прямо, как пригвожденный к стулу. Даже Фред Колон смущенно переминался с ноги на ногу.
Это только мистика, сказал себе Ваймс. Это даже не людская мистика. Я не верю в это. В таком случае, почему здесь вдруг стало так холодно?
Он кашлянул. — Ну ничего, как только она узнает, что они сбежали, она тут же отправится за ними вслед.
— И она придет за мной, — сказал Умноруль тем же спокойным голосом. Он сложил руки перед собой.
— Почему? Вы никого не убили, — сказал Ваймс.
— Вы не понимаете! Они… они… когда они убили шахтеров, один из шахтеров был еще жив и, и, и мы слышали, как он стучал в дверь кулаками, и я стоял в туннеле и слушал, как он умирал, и желал чтобы он умер, так, чтобы звук прекратился. Но, но, но когда он перестал стучать, стук продолжился у меня в голове и я мог, мог, мог повернуть колесо на двери, но я слишком боялся темных стражей у которых нет души, и того, что темнота заберет меня…
Голос затих.
Шнобби нервно закашлялся.
— Что же, еще раз благодарю, — сказал Ваймс. Черт возьми, они действительно свели его с ума, несчастного коротышку. И у меня нет ничего, думал он. Я могу предъявить Арденту обвинение в фальсификации доказательств. Но я не могу выставить Кирпича в качестве свидетеля, потому что это только подтвердит, что в шахту забирался тролль. Все, что у меня есть, это парнишка Умноруль, который явно неспособен быть свидетелем.
Он повернулся к Скромняку и пожал плечами. — Я думаю, что оставлю его здесь на ночь. Для его же собственного блага. Не могу представить, куда бы он мог податься. Заявление, сделанное им, конечно же покрывает…
Его голос замер, когда в его памяти вдруг кое-что всплыло. Он повернулся на стуле и взглянул на несчастного Умноруля.
— Какая картина?
— Изображение Битвы при Кумской Долине Методии Плута, — сказал гном, не поднимая глаз. — Она очень большая. Они украли ее из музея.
— Что? — сказал Фред Колон, заваривающий чай в углу камеры. — Это были они?
— Что? Ты знал об этом, Фред? — требовательно спросил Ваймс.
— Мы… да, мистер Ваймс, мы написали отчет…
— Кумская Долина, Кумская Долина, Кумская Долина! — взревел Ваймс, ударяя руками по столу с такой силой, что подсвечник подпрыгнул. — Отчет? Какого черта — отчет? У меня что, есть время читать отчеты? Почему никто не сказал мне о….
Свеча покатилась и упала на пол. Ваймс потянулся за другой свечой, катящейся к краю стола, но промахнулся и она упала вниз фитилем на пол.
Темнота обрушилась, как топор.
Умноруль застонал. Это был идущий из сердца, душераздирающий стон, как предсмертный хрип из еще живых уст.
— Шнобби! — закричал Ваймс. — Зажги эту проклятущую спичку, я тебе приказываю, черт возьми!
В темноте раздалось неистовое чириканье и затем спичка вспыхнула, яркая, как сверхновая звезда.
— Давай ее сюда! — закричал он на Шнобби. — Надо зажечь свечи!
Умноруль все еще таращился на доску, где удар, нанесенный в раздражении раскидал оставшиеся на доске фигуры.
Когда свеча зажглась, Ваймс тоже посмотрел на доску.
Если бы вы были склонны к галлюцинациям, то могли бы сказать, что что фигурки троллей и гномов, упав, образовали неровный круг с центральным камнем посередине, а еще несколько гномов упали в линию. Глядя сверху, их можно было принять за круглый глаз с хвостом.
