— А ты чего сидишь в своем балахоне? — спросил дипломат.
— А куда мне наряжаться?
— Как куда? На бал. Мы идем все вместе.
Тарша вздрогнула, кисточка соскользнула и оставила на щеке след, похожий на старый синяк.
— Что?! — хором воскликнули девушки.
Альберт довольно хмыкнул. По дороге к секретарю и обратно он тщательно взвесил все за и против совместного мероприятия. Обижать Маргит, мать которой путникам неоценимо помогла, не хотелось. Выделять Таршу — значит пустить бабью войну на новый кровавый виток. К тому же, была еще одна веская причина взять торговку на прием, но она казалась послу совсем уж маловероятной. Однако крошечный шанс — это лучше, чем ничего.
— Что слышали.
Айна одарила человека теплой благодарной улыбкой. Маргит засияла как ребенок, которому наконец-то вручили долгожданную игрушку, и бросилась к сундуку примерять остатки материнского гардероба. Тарша смерила друга полным ненависти взглядом, но устраивать скандал не стала. И на том спасибо.
Маргит выбрала себе легкое серебристое платье, свободно стекающее до самых щиколоток. Фигура торговки не отличалась крепостью и широкими плечами, как у Тарши, поэтому отпала необходимость в корсаже и широкой юбке. Быстренько переодевшись (Шайна девушка не только не стеснялась, а, наоборот, становилась так, чтобы попасть ему на глаза), Маргит взяла косметику и села перед зеркальцем.
Альберт хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание.
— Итак, дамы, хочу, чтобы вы знали — нас ждет не вечеринка, а разведывательная операция чрезвычайной важности. Поэтому вести себя вы должны соответственно, не акцентируя на себе посторонние взгляды.
В успехе этого этапа посол сильно сомневался. Даже если гостьи будут истово соблюдать все правила и запреты, две сногсшибательные (в обоих смыслах) зеленокожие барышни вряд ли останутся незамеченными. Но из двух зол всегда лучше меньшее.
— Второе: да, мы все чертовски голодны, но не кидайтесь на еду обеими руками. И много не пейте. Лучше вообще воздержитесь от вина.
— Вот еще, — фыркнула Тарша.
— Это важно. Вас могут опоить и заставить разболтать что-нибудь, что эльфам знать не стоит. Еще раз по еде: на приеме будут подавать такие маленькие вкусные штучки. Обычно их горками выкладывают на тарелки и разносят слуги. Их можно есть руками — от всего остального отказывайтесь.
— Скукота, — поддакнула Маргит.
— Третье: танцевать только с кавалерами, по приглашению. Никаких орочьих плясок — пол еще проломите.
— А нас будут приглашать? — удивилась торговка. — Мы же варварки и все такое.
— Будут. Вы — моя свита, этикет обязывает проявлять равное уважение. И постарайтесь никого не покалечить.
— А можно будет кого-нибудь… ну…
— Да, для этого есть особые комнаты. Но только по обоюдному согласию, — Альберт погрозил Маргит пальцем.
Девушки собрались за несколько часов до выхода. Вот бы человеческим женщинам так научиться. Делать было особо нечего, Айна предложила научить орчих азам танца.
— Ладно, репетиция не помешает, — согласился дипломат. — Так, станьте в угол, пальцы сплетите на животах. Ни на кого не глазейте, громко не разговаривайте. Ждите, когда в вам подойдут. Приглашение на танец начинается так.
Альберт подошел к Тарше и протянул открытую ладонь, чуть поклонившись. Охотница без задней мысли ответила на жест… рукопожатием. Да крепко так, аж кости хрустнули.
— Нет! — прошипел Шайн, тряся ушибленной кистью. — Нужно просто положить свои пальцы поверх. И ничего не сжимать! Еще раз.
К счастью, девушка все схватывала на лету — иначе в Степи не выжить. Альберт легонько привлек подругу к себе и левой рукой обнял за талию, а правую отвел в сторону. Из-за разницы в росте напротив лица человека мерно вздымалась туго стянутая корсажем (а оттого в разы более соблазнительная) грудь. Это чертовски мешало учебе, хорошо хоть рядом с рослыми эльфами такой конфуз был невозможен.
— Теперь медленно кружимся по комнате. Тут важно запомнить два простых правила: на ноги партнеру не наступа-а-а-а-ть… и не толкать соседей. Если случайно кого заденешь — не извиняйся, это забота твоего спутника. Следи за ногами: я шагаю левой вперед, ты той же назад. Поворачиваемся. Ничего сложного, все получится. А если нет — не страшно. Попроси прощения и сошлись на обычаи.
С Маргит все прошло проще. Девушка старательно запомнила движения и правила, только постоянно норовила опустить руку с плеча кавалера гораздо ниже.
За стенами послышались знакомые лязгающие шаги. В дом вошел Исмаил и едва не уронил забрало на пол от увиденного.
— Ничего себе! Пудра даже из кочевниц делает писаных красавиц. Зато утром любая баба — орчиха орчихой.
Тарша показала рыцарю неприличный жест.
— Как дела? — спросил Альберт.
Исмаил махнул рукой.
— Неплохо. Эти друиды тыкают в меня палками и заставляют жрать какие-то корешки. Но главное в тюрячке не сижу. А вы, я гляжу, на бал собрались? Жаль мне нельзя покидать анклав, давно с эльфами не танцевал.
— Если хотите, можете потанцевать со мной, — отозвалась Айна.
Исмаил учтиво поклонился.
Шайн выглянул в окно и направился к выходу. Накинул поверх кафтана меховой плащ, проверил меч. Протянул спутницам руки.
— Нам пора.
— Утром чтоб были дома. Ведите себя прилично…
— Мама! — возмутилась Маргит. — Мы уже не маленькие!
— Вот поэтому я и переживаю. Удачи.
Шел снег, похожий на маленькие сверкающие иголки, приятно хрустящие под ногами. Непривыкшая к холоду Тарша куталась в плащ и жалась к Альберту. Маргит делала то же самое, но не потому, что замерзла, а сугубо из вредности.
Несколько раз спутников обгоняли роскошно одетые эльфы: пешие и верхом, одиночки и парочки. Альберт отвечал всем учтивыми кивками. Простых горожан на улицах по-прежнему не встречалось.
Вокруг дома короля почетным караулом выстроилась стража. Все в парадных золотистых латах, на шлемах зеленые плюмажи, острия пик сияют в лунном свете. Перед самыми дверьми устроили небольшой пропускной пункт. У всех гостей тщательно проверяли приглашения и отбирали оружие. Впрочем, с мечом пришли только Шайн и еще трое эльфов, судя по черным камзолам с эполетами — из военных чинов.
Секретарь бегло осмотрел письмо и указал послу на вход. Так получилось, что спутники вошли последними, чему Альберт только обрадовался: никакой толкотни в довольно узкой прихожей.
Лакеи в бархатных ливреях любезно приняли верхнюю одежду и сопроводили гостей в главную залу, которая занимала весь первый этаж. Под единственным окном на восточной стене ярко полыхал камин. Вдоль остальных стен стояли длинные столы с ярусными подносами фруктов и легкой закуски. Из наполненных льдом ведерок торчали горлышки винных бутылок.
Тарша было направилась к яствам, но Альберт успел поймать ее за руку и притянуть к себе.
— До начала церемонии от меня не отходить, — прошипел посол.
Посреди помещения высилась свежесрубленная елка, украшенная разноцветными шариками и гирляндами. Гости выстроились перед ней в несколько рядов и тихо переговаривались. Шайн отметил, что рядом с лестницей, ведущей на второй этаж, стоит еще один караул. Этот Пекко явно переживает за свою шкуру. Впрочем, неспроста.
— А который из них король? — спросила Маргит.
— Его высочество появится в самом конце, чтобы поблагодарить гостей. Такова традиция.
На самом деле так проверяли еду и питье на яды. Если за время бала никто не преставится — можно и самому покушать. Ежели кто из дворян помрет — так ему и надо, наверняка был предателем и заговорщиком.
Из кухни под аплодисменты вышли музыканты: флейтист, скрипач и двое арфистов. Заняли место в дальнем уголке и приготовились играть. Наконец к гостям спустился секретарь, поправил очки и громко произнес:
— Бал по случаю прибытия посла из дружественной нам Империи людей объявляется открытым! Добро пожаловать, господин…, - очкарик кашлянул и достал из кармана бумажку, — Альберт Шайн!
Грянула музыка, и дипломат позволил себе вслух сказать все, что думает об этом стриженом козле.
Торжественный гимн сменился спокойной мелодией. Но танцевать стали далеко не все — посол насчитал всего четыре пары. Остальные взяли вино, закуски и разошлись по зале, непринужденно беседуя. Но эта непринужденность давалась гостям с большим трудом. Они словно гуляли по битому стеклу, стараясь наступать на осколки поменьше. Пекко запугал всех репрессиями до такой степени, что дворянам кусок в горло не лез. Большинство так и стояло с наполненными тарелками, ничего с них не беря. Кривые улыбки, неискренний, натужный смех… Отвратительное зрелище.
К виновнику мероприятия и его свите никто так и не подошел. Но и не косились, будто Шайн притащил на поводках двух бешеных волков. Альберт от нечего делать пригласил Таршу на танец. Они медленно закружились по зале, и дипломат старался не сильно морщиться, когда ему в очередной раз отдавливали ногу.
