— А тут невкусное, — предупредил капитан. — Но, если хочешь…
Он раскрыл мешок из другой кучи. Внешне порошок был почти тем же. Суперпаук принюхался и вдруг мощно вздрогнул, будто его прошил электрический разряд вольт примерно в пятьсот. Безногому даже не пришлось ничего делать. В отличие от земных собратьев, у чужого таракана не было иммунитета к подобным веществам, и он почувствовал себя нехорошо. Это было очевидно. Пришелец встал на дыбы, изогнулся вопросительным знаком и угрожающе раскрыл челюсти над головой капитана.
— А что у нас случилось? — с издевкой спросил Зигфрид. — Не в коня овес? И нечего надо мной нависать!
Он зачерпнул из мешка пригоршню и сыпанул жуку в пасть. Тот издал короткий звук, нечто вроде треска сломанной ветки, и сел на заднюю оконечность хитинового туловища. Увидев, что главарь слегка «потерялся», прочие тараканы беспокойно зашевелили усами и дали по паре шагов заднего хода.
— Поняли, чем дело пахнет, «мортейн комбат» вам в жвала?! — заорал Зигфрид, хватая мешок с хлорофосом в охапку. — Праздник хотели себе устроить? Побалдеть за чужой счет думали? Ну, так я вам сейчас организую фестиваль песни и пляски! Будете жрать угощение горстями и кайфовать до потери пульса! А ну назад, твари членистоногие! Вон с моего корабля!
Безногий наступал, разбрасывая вокруг себя порошок, как заправский сеятель. Главный чужак был на грани обморока, но отреагировал на вопли Зигфрида первым. Он тяжело сполз по аппарели на траву и, припадая поочередно на все четыре лапы, поковылял к бункеру. Его подручные замешкались, поскольку не понимали, чем так огрел предводителя этот жалкий двуногий, но в конце концов тоже попятились к холму.
— Шевелите копытами! — орал капитан, щедро осыпая поляну вокруг крейсера хлорофосом. — Вот вам демаркационная зона, и чтобы ни одна падлюка даже близко к ней не подползала!
Десятка два «падлюк» все же не вняли предупреждениям и попытались вернуться, но Безногий забросал их ядохимикатами с головы до ног, и чужаки сдохли практически сразу.
— Ага, работает! — обрадовался Зигфрид первой наглядной победе. — Погодите, мухи недоразвитые, я еще взлечу! Кто заказывал трезвый дебош?! Никто? Ну так пеняйте на себя, фирма угощает!
Логики в речах Зигфрида не смог бы обнаружить даже землянин, а уж чужаки — если бы и понимали его слова — подавно. Но Безногому сейчас было не до исторических фраз, ему важнее было произвести как можно более грозный шумовой эффект. Судя по беспорядочному отступлению врага, это капитану удалось. Он с помощью бытовых фосфорорганических отравляющих веществ «ломил», и «шведы», соответственно, «гнулись». Чистая Полтава. Или кубок «Балтики».
Победа была не за горами, но Зигфрида беспокоили две вещи: сбегут ли под шумок пленники и где взять водки, чтобы достойно обмыть очередную викторию?
В этот момент порошок закончился.
Зигфрид с тоской оглянулся на крейсер. До его заветного трюма было далековато. Правда, путь лежал по «припудренной» траве, но все равно — бежать и бежать. А тараканы уже сгоняли в свои пауковидные космолеты, облачились в скафандры и возвращались. Безногий оценил шансы и понял, что медлить некогда. Бросать спутников было тяжело, но спасение человечества и гундешманчества стояли на первом месте. Если промедлить хотя бы минуту, все тараканы облачатся в гермокостюмы и никакими инсектицидами их будет не взять. Да и в ядовитый круг они в таких балахонах могут запросто войти. И если войдут, накостыляют отравителю всенепременно. Перспектива была не очень. И вселенская миссия срывалась… Капитан развернулся и припустил по белесой траве к «Безумному».
Виктория типа «блицкриг» сорвалась, но перспективы остались. Следовало только взлететь повыше, упаковать десяток мешков с хлорофосом в контейнер попрочнее и сбросить эту бомбу точно на холм. От удара мешки разорвутся, и тараканьей базе придет тот самый «кондец», о котором упоминал Бушелье.
Вот только бы до того момента из вонючего лабиринта успели смыться пленники. Жоржу доза хлорофоса вреда не причинит, а вот что будет с «гундосами», Зигфрид определенно сказать не мог. Если они дохли от рюмки водки и пары затяжек «Явы», то вполне могли пострадать и от хлорофоса — младшего брата боевых ОВ вроде зарина, зомана и ви-газов. Но… как говорил гундешманский студент, «риск бывает четырех категорий…».
Зигфрид вбежал в рубку крейсера и, забросав притаившегося там часового остатками порошка, уселся за главный пульт. Рука никак не поднималась нажать кнопку «взлет», но капитан себя пересилил. Он вдавил клавишу в пульт и одновременно с шипением задраившихся шлюзов услышал знакомый голос:
— Господин капитан, они чуть Жоржа не скушали! Но мы успели сбежать, все трое. Только потерялись, когда из домика выбрались. Я, похоже, одна сюда пришла…
Зигфрид с облегчением вздохнул.
— Садись в кресло, после расскажешь.
— Нам нельзя улетать без ребят! — запротестовала Рубелия, плюхаясь в кресло бортинженера.
— А мы и не улетаем, — капитан ввел в кибернавигатор программу. — Сейчас выйдем на высоту прицельного бомбометания и жахнем по логову!
— У вас есть бомбы?
— У меня есть кое-что получше. Заодно и от других паразитов джунгли вокруг очистим.
Зигфрид поднял крейсер на достаточную высоту и уже собрался идти в трюм, снаряжать бомбу, как вдруг заметил в прицельном экране нечто такое, что заставило его сесть обратно в кресло и покрутить ручку панорамного обзора.
— Что-то не так? — насторожилась наследница Еврони.
— Это мягко говоря, — Зигфрид нервно сглотнул и пошарил рукой под своим сиденьем.
В крейсере, как и в «ЗУБе», походный набор хранился именно там, под капитанским креслом, чуть левее сейфа с положенным по уставу пистолетом. Собственно, по примеру «нычки» на «Безумном», Зигфрид оборудовал аналогичную «аварийную аптечку» и на своей машине.
Плоская фляжка приветливо булькнула и удобно легла в ладонь. То ли дело! Никаких примесей вроде сухого молока, сахарной пудры или хлорофоса, дешево, легально, приятно и весело… Безногий сделал один, но капитальный глоток, и мысли тут же прояснились.
— Не будете бомбить? — робко спросила гундешманочка.
— Буду, — капитан сунул фляжку в карман и встал. — Только не бомбить. Придется вместо бомбежки опылением заняться.
— Чем?
— Видела, как поля с вертолетов опыляют?
— У нас на Глюконате это как зубы чистить; дважды в день. Вся же экономика от полей зависит. Их в порядке держать следует, чтобы никаких сорняков или вредителей…
— Ну, вот…
— А тут почему надо пылить?
— А потому, дорогуша, что засралось Прихамье по самые уши. Извини, но помягче названия этому явлению не подберешь…
* * *
— Еврони, ты где?
— Откуда мне знать? Кругом лес, сверху небо, снизу трава и трясина хлюпает между кочек… «Джипиэс» тут не работает.
— Это я и без тебя понял, — Злюхин с тоской взглянул на склон холма, возвышающегося среди джунглей. — А у меня тут сплошные косогоры. Восьмой холм штурмую.
— Маячок-то нашел?
— Вот именно, — сказал Яков с желчью. — Маячок! Дернул тебя черт разбросать их тут повсюду.
— Я тоже нашел, уже легче.
— Что легче-то? Было двадцать, стало шестнадцать, легкость просто воздушная!
— А что такого? Дышится тут прекрасно…
— Я уже ноги стер!
— Да? А я ничего. Укачало только слегка.
Злюхин бросил взгляд на экран прибора связи. Только теперь до него дошло, что Еврони сидит в кресле, которое тащат на плечах четверо рабов. А еще с десяток зеленых невольников несли следом мешки с провизией. Конечно, при таком обеспечении Долариану все эти блуждания по тропическим лесам были необременительной прогулкой. А Яков Дормидонтович шел сам, и не ел он ничего с утра.
От такой вселенской несправедливости Злюхину стало обидно, и он зашвырнул прибор связи в ближайшие кусты. Оттуда тотчас раздался истошный вопль и вывалился натуральный гундешманец в круглых розовых очках. Яков как-то не слыхал, чтобы на Прихамье водились гундосы, да еще близорукие, а потому живо заинтересовался жертвой своего точного броска.
— А ну иди сюда, цэрэумен [3].
— Нет, я не такой! — запротестовал гундешманец. — Я студент Университета Естествознания!
— И здесь в научной экспедиции, — Злюхин усмехнулся.
— Я бежал из неволи и… оказался здесь. Случайно!
— Случайно, — Яков красноречиво положил руку на кобуру походного пояса. — На чем бежал?
— На земном крейсере! Его привели сюда под конвоем чужаки. Вы видели пришельцев? Еще нет? Я могу показать!
— Постой, ты бежал на крейсере? Не от Еврони, случайно?
— От него, — признался студент. — А вы… меня сдадите ему обратно?
