Интересно, как Тиналис собирается дракона искать? Причем не только мне интересно, остальным тоже, а сам богатырь улыбается так хитро, что я уже начал догадываться, какой будет ответ… В его стиле…
— Эх вы! «Чую горы», «чую жизнь», «чую камни» — между прочим, драконы друг друга по запаху навоза находят! И нечего носы воротить. Мы тут, между прочим, герои, а не кисельные барышни!
Ну да, навоз… Все забываю, что драконы, даром что разумные, все же животные. В человеческом понимании этого слова — одежек не носят, территорию метят не пограничными столбами с колючей проволокой, а, как все нормальные животные, запахом…
Читать запахи не умеешь? Твои проблемы. У людей нюх по жизни атрофирован. Драконам, например, не понять, как может штрихпунктирная линия на клочке бумаги кого-то от кого-то отделить. Вот пометил — и все сразу ясно.
А Тиналис тем временем уже палку-нюхач на запах драконьего навоза настроил (согласно инструкции, она умеет выявлять более ста различных ферментов и любые их комбинации — алхимики постарались, в их деле незаменимая помощница — без таких палок-нюхачей никогда не определишь, что у тебя в очередном опыте накипело). И пошли мы по горному склону пещеру искать. Гора пустынная, ни врагов тебе, ни ловушек. Судя по пеплу, последнее извержение полгода назад случилось, все, что на склонах было, начисто в болото посносило.
— Грустишь, принц? — усмехнулся богатырь, не отвлекаясь от палки-нюхача. — А ты как думал! Это только в сказках самые страшные бои у вражеского логова происходят, в жизни пока через полсвета до темного замка доберешься, любой враг детской забавой покажется! Ребята, помните, как мы крепость Огненных Духов штурмовали?
— Я помню, помню, милый друг! О да, великое сраженье, мы одолели сто преград, и тьмы проклятое творенье. Во тьме ночи прошлись мечом, как ураган врагов косили, никто не смог остановить героев в их великой силе!
— Это было прекрасно, — хмыкнул Лютик. — Прекрасно… Не будь я Ксеркс Навуходоносор… Ах, милый Тиналис, как вспомню, так слезы по щекам текут…
— Ну они у тебя, допустим, постоянно текут… — тихо пробурчал богатырь и продолжил: — Так вот, парень, крепость Огненных Духов у подножия вулкана Магма-Туа стояла, мы туда три месяца добирались! Как козлы по горным склонам скакали, удавами через джунгли ползли, макаками по лианам над пропастью катались! А врагов сколько, врагов! Аборигены с ядовитыми дротиками, хищные твари самых противных разновидностей, пираты — как мы там выжили, до сих пор не понимаю! И представляешь, мы уж думали — все, сдаться хотели, но из упрямства последние пару верст протащились. Выходим к крепости Огненных Духов, а там… Ворота открыты, а враги все на коленях стоят! Они, оказывается, за нами все время наблюдали, ну и решили подобру-поздорову добровольно сдаться, не дожидаясь, пока мы их силой захватим! Между прочим, самая приятная победа в моей богатырской биографии: никого убивать даже не пришлось, сдали их, как военнопленных, в крепости Тиа-Нару, а там пусть дальше сами разбираются…
— А как же «во тьме ночи мечом прошли»? — уточнил я.
— Ну… Понимаешь… Нам ведь, богатырям, не положено, чтобы уж так, совсем без битвы. Вот попросили пленных подыграть — мы, типа, с ними ночью легко подеремся, а они особо сопротивляться не будут, ну и сложат оружие… Там просто войско союзников как раз подошло, нужно было показать, какие мы герои и как вражеские крепости вчетвером покорять умеем…
— Вчетвером? — моментально бросил я взгляд на Тына.
— Меня там не быть! — заверил тролль, а остальные понуро опустили головы.
— Там еще была одна с нами… — устало бросил Тиналис.
— Красивая… И недоступная… Прекрасная… Но неприступная… Сражалась, как огонь в ночи горит, а танцевала — душа из тела воспарит… Вороного крыла цвета волосы, имя звонкое, яко тетива… Лучшим воином, верной спутницей и подругой нам дева та была… — воспел Тронгвальд.
— Она была хорошая… Как для женщины… — грустно высморкался гном.
— Погибла? — спросил я.
— Хуже, — обреченно вздохнул Тиналис. — Замуж вышла. Детей родила… Эх, Натали…
М-да. Я всё время забываю, с кем имею дело. Ведь умереть в бою — это так по-богатырски, по-геройски, про тебя песни петь будут, тосты произносить, вспоминать незлым, тихим словом… А вот замуж выйти — это неправильно, это все равно что службу предать богатырскую. Про такого человека если и будут вспоминать, то только в подобном ключе. Как о чем-то навеки утраченном, о котором в былине не воспеть, а только скорбеть и остается. А уж если не просто замуж, а еще и детей нарожаешь — все! Мамка-богатырь, грудью ребенка кормящая, — такой не в балладах геройских место, а в любовных романах. Из списков героев вычеркнут, из подвигов вымарают, а если где-то имя случайно проскочит — опиской назовут! Мол, никакая это не Натали, а Найт Али, ночной Али, легендарный посрамитель шайтана и герой десятков иных былин.
Может, действительно ну ее, судьбу геройскую?
Вот стану королем, займусь политикой, там злодеев не меньше водится, женюсь, наследников заведу, буду сидеть у камина, греть свои старые кости и… Что именно еще буду делать, я додумать не успел, потому что палка-нюхач в руке богатыря будто вспыхнула, а через секунду за очередным отвалом лавы и пещера открылась. Самая настоящая. Черная, страшная, глубокая — в таких всякой нечисти положено обитать, хотя она часто мягкие перины и светлые витражи предпочитает. У нечисти тоже есть вкус. Вурдалакам, например, особо без разницы, а демоны, наоборот, если комфорт не обеспечишь, тебя самого первым загрызут. В этом плане драконы — настоящие аскеты. Никаких излишеств — голые стены, и все. Хотя не все: в легендах часто упоминаются любители золота, за семью вратами на грудах желтого метала спят, как сороки все себе в гнездо тянут, но именно наш дракон свое логово приукрасить не удосужился. Ведь для дракона пещера что — временное убежище, у них такая физиология, что после каждого сытного перекуса на пару дней в спячку впадают. Переваривать. Правда, спят чутко, за сотню саженей любое движение слышат, не подкрадешься. Но кто же любит под открытым небом дрыхнуть? Вот и забиваются в такие пещеры, чтоб никто не беспокоил…
А еще драконы редкие консерваторы. Кроме тех случаев, когда специально по миру в странствие пускаются, могут всю жизнь в одной пещере прожить. Так что нашел драконье логово, — значит, и самого дракона нашел.
Вот мы, например, нашли. Честно говоря, даже не верится. Вроде только что из дворца выехал, и уже тут, на месте… Буднично как-то все. Обыденно. В книжках всегда напряженная обстановка, кипят страсти, все дружно прощаются друг с другом и произносят последние слова, а мы стоим столбами у пещеры и ждем, когда рак на горе свистнет. Даже не страшно — как можно бояться темной дыры, даже если знаешь, что там живет огнедышащее чудовище? Нет, бояться можно, но это, уж извините, не для меня. Если я когда-нибудь чего-нибудь испугаюсь, то это будет нечто менее тривиальное, чем дырка в горном склоне. Интересно, кто сейчас первым тишину нарушит и речь толкнет… Ну да, конечно, эльф. Кто же еще. Такой момент только стихами и можно воспеть!
— Пришли, друзья, достигли цели, настал наш судьбоносный час, дракона злобного судьбина в руках, мои друзья, у вас! Давайте же сойдемся в бое с проклятым зверем лютой тьмы! Повергнем чудище лихое, повергнем зверя вместе мы! Чего вы ждете, в путь, быстрее, осталось сделать только шаг…
— Подожди, Тронгвальд! — прервал эльфа Тиналис. — Не спеши. Тут такое дело… Короче, ребята, спасибо вам за все, ваша помощь была просто неоценимой, но на дракона пойду я один. Да-да, один, а вы ждите тут, можете где-нибудь спрятаться, хотя если вдруг что… Короче, ждите тут. Отговаривать бесполезно, я прекрасно знаю, какие вы верные друзья, всегда готовы мне помочь. Один за всех и все за одного… Но это мое дело. Моя миссия. Вы спасали меня в пути, однако решение принято, и любые ваши уговоры смысла не имеют. Можете считать, что это приказ. Я иду один.
Интересно, для кого вся эта речь предназначалась?
Думаю, для меня. Уже после первых слов богатыря эльф, гном и тролль послушно кивали: мол, давай, Тиналис, вперед, мы тебя тут с радостью подождем. Спорить с богатырем, возражать, а уж тем более отговаривать никто не собирался. Неужели богатырь думал, что я сейчас упаду на колени и буду слезно его просить: «Ну возьми меня с собой»? Странно, мне казалось, что он меня уже успел изучить… Или это была не для меня постановка? Тогда для кого? Нет, все же для меня. Судя по взглядам, вот прямо сейчас я должен выскочить вперед и заявить: «Тиналис, я иду с тобой!» Я вообще-то не собирался, но, специально чтоб остальных порадовать, сейчас возьму и выскочу! Малиновка мне такого безрассудства, конечно, не простит, но я ей ничего не буду рассказывать…
