Год за годом Магда наблюдала за ужасами, что творил её муж ради её спасения, и ничего не могла поделать. Сначала Бенедикт скармливал ей только преступников из городской тюрьмы, потом перешёл на бездомных и убогих, а вскоре кидал в пасть Зверокниги всех, до кого ему удавалось дотянуться не привлекая внимания.
Сначала Зверокнига жадно поедала всех, словно пыталась наверстать две тысячи лет голодовки. Но затем, по какой-то причине она начала отпускать некоторых жертв, предварительно сотворив с ними такое, о чём Магде было трудно даже вспоминать. Как правило, выжившие жертвы являлись высокопоставленными лицами в обществе Чертянска, либо их роднёй или друзьями. Бенедикт или Зверокнига, видимо, подтирали им память, и люди, забыв о пережитом кошмаре, возвращались к прежней жизни.
Не сразу, но Магда заметила, что после каждой отпущенной жертвы количество страниц в Зверокниге уменьшается на одну. Непонятно, почему так происходило, но скорей всего это не случайность. Не смотря на то, то порой поступки Зверокниги выглядят безумными, в каждом из них есть своя, пусть временами неочевидная, логика.
Часовой невольно тоже стал соучастником преступлений Бенедикта и Зверокниги. То ли из-за прерванного на середине ритуала, то ли из-за чего-то ещё, но он начал кидаться на каждого в Чертянске, кто скажет слово «время». Возможно дело было в свечах и загадочных рунах — Бенедикт не торопился их убирать. Напротив, он обновлял руны по мере необходимости и приносил новые свечи взамен прогоревших. Магда предположила, что магия ритуала работает до сих пор, и Часовой вынужден реагировать на неё, воспринимая нарушителем каждого, кто произнесёт «время».
Магда следила и за Бенедиктом и за Зверокнигой, но ей очень мешала Изнанка — к примеру, библиотека ведьм отпечаталась в этом мире примерно на одну сотую, всё остальное занимало чёрное пространство с буйством красок, что очень затрудняло наблюдение.
Первое время на Изнанке Магде пришлось очень тяжело — она до смерти перепугалась, думала, что сошла с ума, что демоны играются с её душой, насылая видения. Но ей повезло — женщина быстро оказалась в пределах части Чертянска, соответствующей своему оригиналу в реальном мире. Некоторое время у Магды ушло на изучение законов нового мира — нельзя состариться, нельзя поранится, нельзя что-то разрушить, чтобы оно со временем не восстановилось и приняло форму оригинала из нашей реальности.
Единственным развлечением на Изнанке было наблюдение. Чем Магда и занималась. Подслушивала разговоры, читала газеты через плечо. Да, звучит не очень прилично, но каковы альтернативы?
Много времени Магда потратила на то, чтобы придумать способ вернуться домой. Задачка для неё была непростая — в магии времени и пространства женщина ничего не понимала, ей была куда милее обычная стихийная магия. Знания библиотеки ведьм были для неё по большей части недоступны, а книги из городской магической библиотеки оказались бесполезны.
Мягко говоря, Магда не преуспела.
Второй на Изнанке появилась Соня. Дружбы с демоницей не вышло. Единственная модель отношений, которую признавала суккуб — «Я королева, все остальные мои рабы». Силёнок подмять Магду у неё не хватило, и между пленницами Изнанки началась вялотекущая холодная война, изредка перерастающая в горячую стадию, как сегодня.
Прочие жертвы Часового на Изнанке долго не протягивали. Кого-то порабощала демоница и досуха выпивала душу — пустые оболочки тел до сих пор встречаются то тут то там. А кто-то со временем сам исчезал, истончался и растворялся заживо. Аура Изнанки подтачивала людей, они были здесь чужие. Иная реальность отторгала их, словно плоть чужую кровь. Магда и Соня каким-то образом прижились, а остальные — нет.
— Такие вот дела, — закончила Магда свой печальный рассказ. — Я провела на Изнанке более сотни лет и, похоже, проведу ещё вечность. Даже если Бенедикт вытащит меня… я не знаю, как буду смотреть ему в глаза. Не знаю, как он будет смотреть в глаза мне, после всего того, что натворил! Мужчины, женщины, старики и даже дети… это не тот человек, которого я когда-то полюбила. Он такой же монстр как и Зверокнига, даже хуже!
Глаза Магды заблестели, и она отвернулась — видимо, гордая наследница благородного чертянского рода не хотела показываться своих слёз.
Геренд отметил, с какой готовностью женщина поделилась с ним своей историей. А ведь она ничего о нём не знает. Похоже, очень уж Магда истосковалась по общению с нормальным собеседником.
История её, конечно, да-а-а-а, что-то с чем-то. Хоть в театре драматическую постановку ставь. Бенедикт, муж её, ещё тот гусь. Каким же нужно быть идиотом, чтобы довериться Зверокниге, плясать под её дудку? Совсем страх потерял? Решил, что раз инквизитор, то всё, море по колено? Сотрудничество с демонами до добра не доводит.
В итоге сам стал еретиком, тем, кого обязан истреблять.
Магда продолжала изучать стену сбоку от Геренда, и он позволил себе ухмылку. Никогда он не любил инквизиторов. Самодовольные самоуверенные болваны, что Бенедикт, что Беатриса. Мнят себя пупами земли, а по сути такой же мусор, который сжигают на кострах.
Ну да ладно, позлорадствовать можно и потом. Для начала надо понять, что он может сделать в данной ситуации? Магда тут просидела более сотни лет, и Геренд имеет все шансы составить ей компанию на весь следующий век. Если Изнанка не переварит его, как и прочих бедолаг.
Впрочем, вход напрашивается сам собой. Снаружи, остался великий и ужасный архимаг, страшно жаждущий премию Мерлина. Сейчас между ними выросла стена иной реальности, иных физических законов — выдержат ли они величие Парацельса?
Геренд подозревал, что самоуверенности архимага хватит на то, чтобы сказать слово «время» и устроить с Часовым эпических масштабов битву, разнеся в процессе весь Чертянск. Только Часовой тоже не абы кто, а дух высшего порядка. Кто кого одолеет — вопрос очень интересный.
Надо бы как-то передать весточку архимагу. Ау, Великий и Ужасный, я Геренд, твой «вампироэльф», я тут неподалёку, не надо драться с Часовым, просто вытащи меня обратно.
— Можно отсюда как-то связаться с нашим миром? — спросил Геренд Магду.
— Никак — ответила та, вытерев глаза тыльной стороной ладони. — Мы можем за ними наблюдать, они за нами — никак.
— А если по голове стукнуть? — спросил Геренд.
— Друг мой, — укоризненно посмотрела на него Магда. — Я ж вам говорила. Всё, что мы видим на Изнанке — не настоящее, это просто отражения, копии. Копию можно хоть сто раз стукнуть по голове. Она сомнётся, но через некоторое время станет такой же как оригинал в реальном мире.
— Минуточку! — прищурился Геренд. — Суккуб говорила мне, что этажом ниже живут котята. И они нас прекрасно видят!
Магдалину это сообщение не застало врасплох.
— Да, видят, — подтвердила она. — Но кошки, как вы знаете, вообще необычные животные. Они видят то, что скрыто от людей. Думаю, эта их особенность распространяется и на их отражение в Изнанке.
— Как тут всё сложно, — пробурчал Геренд.
— И не говори, — вздохнула Магда. — Изнанка порой выкидывает такие коленца, что даже я, прожившая тут более века, удивляюсь.
Геренд быстро похлопал ладонями по коленам. Безвыходные ситуации раздражали его. Бывший вампир не любил бессилие больше всего на свете.
— Неужели ничего нельзя сделать? — произнёс он.
— Поверь, я чего только не перепробовала, — вздохнула Магда. — А времени у меня было в избытке.
Так они некоторое время сидели — молча, думая каждый о своём. Геренд строил планы, выдвигал теории, но ничего лучше «сидеть на попе ровно и ждать архимага» на ум не приходило.
О чём думала Магда, известно только ей самой.
Их размышления прервал негромкий звук «тик-так» от входной двери. Геренд и Магда посмотрели на источник звука и в мгновение ока вскочили с кровати. Геренд встал в защитную стойку, выставив перед собой кулаки. Магда, ладонями начала стремительно раскручивать искрящийся воздух вокруг себя, что-то нашёптывая под нос.
