— Танату точно не надо, — твердо сказала Персефона. — От этого плана просто несет большой и эпичной войной, и он это не одобрит. Мы будем молчать. Вот, Аид уже заранее молчит.
— В немом восхищении, — заверил ее подземный царь, он действительно не участвовал в беседе и словно к чему-то подозрительно прислушивался. — А теперь тихо, там кто-то идет.
Крон прищелкнул пальцами, ускоряя для себя время, выглянул за дверь и вернулся назад:
— Деметра. Достаточно далеко.
— Ой, нет, — зашептала Персефона. — Она, наверно, пришла возмущаться, почему я не провела первую брачную ночь в соответствии с ее советами.
— Стесняюсь спросить… — начала Гера.
— Не стесняйся, — иронично улыбнулся Аид. — Основной совет был орать погромче, если ей что-нибудь не понравится, чтобы Деметра могла прибежать из соседних покоев и выразить свое материнское возмущение.
— И как, прибежала? — почему-то шепотом уточнила Гера.
Аид с Персефоной переглянулись с почти одинаковым усмешками, затем подземный царь взял жену за руку, призвал шлем и Владыки исчезли.
— Прибежала, — ответила вместо них Макария. — Но не на вопли, а из-за «подозрительной тишины». Мамочка с папочкой сбежали, чтобы их никто не отвлекал, а я как раз проходила мимо их покоев, и бабушка почему-то решила, что я должна знать, куда они делись… Ой, бабушка! — завопив, Макария бросилась Деметре на шею. — Я так рада тебя видеть! А ты не хочешь сотворить мне цветочек? Мне срочно нужны цветы, а папочка почему-то разрешает творить их только на Полях мук…
Деметра аккуратно поставила Макарию на землю и огляделась:
— Здравствуй, Гера! Здравствуй, отец! Вы случайно не видели мою дочь? Я хотела поговорить с ней о выборе…
— Дочь, — серьезно сказал Крон. — Персефона уже сделала выбор, и ни ты, ни я его уже не изменим… К тому же мой старший сын не такой уж и…
— Причем здесь Аид? — не поняла Деметра. — Я подготовила список юношей, которых Персефона могла бы взять в любовники. Ее вкусу совершенно нельзя доверять. Если пустить все на самотек, она подберет себе второе чудовище и…
— Зачем маме любовник? — возмутилась Макария. — Она любит папу, и ей с ним нравится! Она сама говорила, правда, не мне, а Гекате. А если твои любовники только попробуют к ней подойти, я… — ее голос приобрел зловещую мечтательность. По мере оглашения списка кар для любовников брови Крона неудержимо ползли вверх и наконец замерли в самой высокой точке, а Деметра закрыла лицо руками и простонала что-то про дурную наследственность.
Воспользовавшись ее растерянностью, царица цариц выхватила у нее список потенциальных любовников — не пропадать же добру — и услышала за плечом тихий смешок. Кажется, невидимые Аид с Персефоной таки заглянули в табличку.
— Сестра, как тебе не стыдно! — возмутилась Гера, быстро ознакомившись с перечнем громких имен. — Вот что это, что это? Нет, я, конечно, немного пересмотрела свои приоритеты насчет супружеской верности, но ты уж могла бы проявить тактичность! Стыдись!
Она не глядя сунула табличку Макарии и уперла руки в бока. Царевна засунула в список своей любопытный носик и тихо, пакостно захихикала. По правде говоря, Гера тоже с трудом удерживалась от смеха, и то лишь потому, что ей ужасно хотелось послушать, как Деметра обоснует свой выбор.
Список потенциальных любовников Персефоны почему-то возглавлял Зевс.
