Ридкулли воздел палец и словно бы почесал нос.
Даже сквозь звуки музыки он расслышал звон, с которым лопнула тетива арбалета и, к его тайному удовлетворению, визг мистера Клита, которого она хлестнула по уху. Этого он даже не планировал.
— Я просто старая размазня, вот в чем моя проблема, — сказал себе Ридкулли. — Хат. Хат. Хат.
Это совершенно замечательная идея, знаете ли, — заявил Казначей, пока они следили за сменой крохотных картинок в хрустальном шаре. — Какой превосходный способ наблюдать за событиями. Может быть, мы сможем заглянуть в Оперный?
— А как насчет Клуба Скунса на Пивной? — предложил Главный Диспутатор.
— Зачем? — спросил Казначей.
— Просто пришло в голову, — быстро сказал Главный Диспутатор. — В любом случае, я там никогда не бывал, вы понимаете.
— Мы ни в коем случае не можем позволить себе поступать таким образом, — заявил Профессор Современного Руносложения. — Это совершенно недопустимый способ использования магического кристалла.
— Не могу придумать лучшего использования магического кристалла, — сказал Декан. — Чем наблюдение за людьми, исполняющими Музыку Рока.
Уткоман, Гроб Генри, Арнольд Сбоку, Вонючий Старина Рон, Запах Вонючего Старины Рона и собака Вонючего Старины Рона рысцой перемещались по краю толпы. Объедки были чрезвычайно хороши. Их всегда было полно там, где в продажу поступали хот-доги Достабля. Есть вещи, которые люди неспособны съесть даже находясь под влиянием Музыки Рока. Есть вещи, которые даже горчица не может замаскировать.
Арнольд собирал огрызки и складывал их в корзину в своей тележке. Сегодня ночью под мостом намечалось приготовления Короля Всех Супов. Музыка обтекала их со всех сторон. Они ее игнорировали. Музыка Рока относилась к сфере мечты, а мечтания не приживались под мостом. Затем они замерли и вслушались в новую музыку, залившую парк, наполнившую каждого мужчину, каждую женщину и каждую вещь в нем и указавшую ему, ей и ей дорогу к дому.
Нищие стояли и слушали, раскрыв рот. Если бы кто-то мог видеть невидимых нищих, он бы заметил на их лицах такое, что немедленно бы отвернулся.
Исключая Мистера Клячу. От него вы бы не смогли отвернуться.
Когда Музыка Рока зазвучала вновь, нищие вернулись на землю.
Исключая Мистера Клячу. Он просто стоял и смотрел.
Последняя нота разорвала воздух.
И прежде чем поднялось цунами аплодисментов, Банда удрала в темноту.
Из-за кулис за происходящим удовлетворенно наблюдал Достабль. Он все еще слегка волновался, но все, по-видимому, вернулось в нормальное русло.
Кто-то подергал его за рукав.
— Что они делают, мистер Достабль?
Достабль обернулся.
— Подонок, не так ли? — сказал он.
— Я Грохт, мистер Достабль.
— Что они делают, Подонок, так это не дают публике то, что она желает, — сказал Достабль. — Великолепное деловое чутье. Подожди, пока они не начнут вопить и умолять об этом, а потом унеси это прочь. Теперь смотри. Как раз когда толпа начнет топать ногами, они вернутся. Великолепное чувство времени. Когда ты научишься всему этому, Подонок…
— Я Грохт, мистер Достабль.
— … тогда, может быть, ты поймешь, как надо играть Музыку Рока. Музыка Рока, Подонок…
— Грохт.
— …это не просто музыка., — продолжал Достабль, извлекая из ушей ватные тампоны. — Это много чего еще. И не спрашивай меня, почему так.
Достабль прикурил сигару. Огонек спички подрагивал и мерцал от шума и рева.
— С минуты на минуту, — сказал он. — Ты сам увидишь.
Над старыми ботинками и грязью плясал огонь. Серые фигуры сгрудились вокруг него, возбужденно принюхиваясь.
— Быстрей, быстрей, быстрей!
— Мистеру Достаблю это вряд ли понравится, — простонал Асфальт.
— На хрен мистера Достабля, — заявил Глод, пока они подсаживали Бадди в телегу. — Сейчас я хочу увидеть искры из-под копыт, понимаешь, о чем я?
— Держим в Квирм, — сказал Бадди, когда они двинулись в путь. Он не знал, зачем. Просто это казалось правильным направлением.
— Не очень хорошая идея, — возразил Глод. — Кое-кто там захочет задать нам пару вопросов насчет той телеги, которую я закатил в плавательный бассейн.
— Держим в Квирм!
— Мистеру Достаблю это точно не понравится, — сказал Асфальт, когда телега выкатилась на дорогу.
— Вот…вот… с минуты…на минуту… — сказал Достабль.
— Я тоже так думаю, — сказал Грохт. — Потому что они уже топают, правильно?
Действительно, сквозь крики восторга начал прорываться топот.
— Ты погоди, — сказал Достабль. — Им виднее. Все в порядке. Акк!
— Вы сунули сигару в рот не тем концом, мистер Достабль, — объяснил Грохт кротко.
— О, заткнись, — сказал Глод. — Знать не хочу, что ему нравится, а что нет.
— Ну, для начала, — сказал Асфальт. — Первым делом ему не понравится, что… хм… мы увезли деньги.
Клиф нагнулся и пошарил под сиденьем. Раздался глуховатый, рассыпчатый звон, который издает хорошо упакованная куча золота.
Восковый свет луны залил пейзаж, когда телега вылетела из ворот на Квирмскую дорогу.
— Откуда ты знал, что мы держали телегу наготове? — спросил Глод.
— Я и не знал, — ответил Бадди.
— Но ты же побежал первым!
— Да.
— Почему?
— Просто… пришло время.
— А почему ты хочешь в Квирм? — спросил Клиф.
— А… я хочу купить плавучий дом. Могу я купить плавучий дом? — сказал Бадди. — Точно. Плавучий дом.
Глод кинул взгляд на гитару. Все это казалось неправильным. Не может оно просто кончится и все — не могут они просто уйти.
Он потряс головой. Что не так-то?
— Мистеру Достаблю это точно не понравится, — стонал Асфальт.
Сцена ходила ходуном от топота тысячи ног. Начали раздаваться какие-то вопли.
Достабль повернулся к Грохту с ужасной улыбкой на устах.
— Эй, у меня есть отличная идея, — сказал он.
Маленькая фигурка выскочила на дорогу из реки. Впереди замерцали во тьме огни сцены.
Аркканцлер ткнул Прудера в бок и крутнул посох.
— А теперь, — сказал он. — Если произойдет разрыв реальности и ужасные визжащие Твари полезут сквозь него, наше дело… — он почесал в затылке. — Как там говорил Декан? Пнуть благочестивого осла?
— Благочестивого козла, сэр, — поправил Прудер. — Он говорил — пнуть благочестивого козла.
Ридкулли уставился на пустую сцену.
— Ни одного не вижу.
Пять членов Банды сидели и смотрели куда-то вдаль, на залитые лунным светом равнины.
Наконец тишину нарушил Клиф:
— Сколько?
— Почти пять тысяч долларов.
— ПЯТЬ ТЫСЯЧ ДОЛЛ…?!!
Огромная рука Клифа зажала Глоду рот.
— Зачем? — спросил Клиф, пока гном извивался, пытаясь освободиться.
— ФЯФ ФЫФЫСЬ ФОФАФАФФ?
— Я немного смущен, — сказал Асфальт. — Извините.
— Мы никогда не сумеем удрать достаточно далеко, ты это понимаешь? — спросил Клиф. — Даже на тот свет.
— Я же пытался объяснить вам всем! — простонал Асфальт. — Может… может, нам удастся все это вернуть?
— ФФЕ ЫФФ ФЕФФУФ?
— Как ты думаешь это проделать?
— ФФЕ ЫФФ ФЕФФУФ?
— Глод, — сказал Клиф увещевающим тоном, — Я сейчас уберу руку. А ты не ори. Ладно?
— Фмфм.
— Хорошо.
— ВСЕ ЭТО ВЕРНУТЬ? ПЯТЬ ТЫСЯЧ ДОЛфмфмммфмфмфффммффф
— Я думаю, часть все же принадлежит нам, — заметил Клиф, усиливая хватку.
— Ммф!
— Я знаю, мне за это не расплатиться, — сказал Асфальт.
— Едем в Квирм, — упрямо повторил Бадди. — Возьмем столько, сколько нам причитается, а остальное вернем.
Клиф поскреб свободной рукой подбородок.
— Кое-что должно было пойти Хризопразу, — сказал Асфальт. — Мистер Достабль занял у него деньги, чтобы устроить Фестиваль.
— От него нам не скрыться, — сказал Клиф. — Может быть, только если мы доберемся до Края и спрыгнем с него. Да и то не наверняка.
— Мы могли бы объяснить… или не могли бы? — промямлил Асфальт.
Перед их внутренним взором предстала блестящая мраморная голова Хризопраза.
— Ммф.
— Нет
— Тогда — в Квирм, — сказал Бадди.
Алмазные зубы Клифа блеснули в свете луны.
— Мне кажется, — сказал он. — Мне кажется, я слышу что-то сзади на дороге. Будто бы сбруя звенит…
Невидимые нищие стали собираться из парка. Запах Вонючего Старины Рона немного задержался, поскольку любил музыку. Мистер Кляча тоже не уходил.
— У нас около двадцати сосисок, — сказал Арнольд Сбоку.
Гроб Генри закашлялся кашлем, в котором был свой собственный костяк.
— Жучит? — спросил Вонючий Старина Рон. — Я им говорил — шпионит за мной лучами!
Что-то пронеслось по истоптанному дерну к Мистеру Кляче, взлетело по его плащу и вцепилось клешнями в отвороты его капюшона.
Раздался треск от столкновения двух черепов.
Мистер Кляча отшатнулся.
— ПИСК!
Мистер Кляча моргнул и неожиданно уселся на землю.
Нищие таращились вниз на фигурку, скачущую по булыжникам.
Будучи существами, не чуждыми природы невидимости, они могли видеть то, что не дано другим людям, или, как в случае Вонючего Старины Рона — всем известным глазным яблокам.
