Сергей Боровский - Гениальное открытие

— И сознания.

— А ребёнка-то куда дели?

Приехали. Объяснял ему, объяснял. Какое же это ангельское нужно иметь терпение!

— Не было ребенка! Вы понимаете? Не было!

— Ну, допустим. А что вы скажете по этому поводу? — он достал из папки какую-то бумажку и положил её на стол передо мной.

Присмотревшись, я распознал в ней свидетельство о рождении.

— К науке это не имеет никакого отношения.

— А это?

На столе появился полиэтиленовый пакетик с мутно-зелёной дрянью внутри. Я попытался завладеть им, но милиционер ловко опередил меня.

— Руками нельзя, — пояснил он. — Вещественное доказательство.

— Оно моё?

— Как раз это и предстоит разгадать следствию. Откуда у малолетних подростков взялась «дурь»? Сами-то не балуетесь? — как бы ненароком спросил он.

Вот, оказывается, зачем моим деткам Ямайка понадобилась в таком количестве. Ситуация осложнялась прямо на глазах.

— И это ещё не всё. — Милиционер положил передо мной две сотенных долларовых купюры. — Этими деньгами вы рассчитывались за аренду помещения. Не находите их странными?

— Нет.

— Так я вам подскажу. Они совершенно одинаковые. Понимаете? Совпадают даже номера.

Получается, что я натаскал из прошлого одних и тех же денег.

— Вы позволите вам кое-что показать? — как можно более невинно спросил я.

— Если это поможет следствию…

— Маня! — крикнул я супруге, застывшей с покупками в руках посередине зала с того самого момента, как мы вошли сюда. — Будь добра, поставь пакеты на пол и принеси мне вон ту вещицу.

Маня послушно уронила свою ношу и взяла с мраморной тумбы аплинфоль. Расчёт был такой, чтобы она вошла в радиус действия прибора. А милиционера и вех остальных я уж как-нибудь исключу — есть там такая опция в настройках.

Ничего больше не объясняя, я ткнул в календарик на экране, и мы с Маней перенеслись на пару часов назад. Зал был пуст, если не считать Петра Ивановича, который крепко спал на стуле у входа. Пришлось его вежливо растолкать.

— Вот тебе зарплата на год вперёд, — сказал я, когда в глазах его появилась осмысленность. — Иди домой и никому ничего не болтай.

— Спасибо, барин! — отозвался Иваныч.

Откуда у него этот жаргон? Двадцать первый век на дворе. Ну, да ладно. Пусть с этим разбираются специалисты. А нам здесь делать больше нечего.

Ступни моих ног приятно обожгло раскаленным на солнце песочком. Буквально в ста метрах трепыхалось ласковое море. Лёгкий ветерок нежно теребил гибкие станы пальм.

— Где мы? — спросила Маня.

— В раю. Не видишь разве? Как ты и мечтала.

— Мы умерли?

— Типун тебе на язык, Маня! Опомнись! Вот он я. Вот она ты. Море, солнце. Что тебе ещё нужно?

По щекам её потекли крупные слёзы.

— Окаянный! Ты свел меня с ума! Говорила мне мама, не выходи за него!

Ну, что с неё возьмешь? Истеричная женщина.

Но я не стал её успокаивать. Обвыкнется. Сама поймёт, что к чему. Времени у нас будет достаточно.

Сергей Боровский

New York, 2009