Были бы мы в городе, я от такого отношения боярышне к еде сам бы на задних лапах станцевал, но тут…
— Тебе не кажется странным?
— Что? — Неудовольствия стало значительно больше.
— Ты только не кипятись, но сама посуди. Откуда здесь, в глуши, мог взяться трактир?
— Ну и что, тут река, ладьи небось часто ходят, а купцы в пути за хорошую кормежку втридорога платят.
— Ага, а пристань где?
— Не знаю! Я боярская дочка и не обязана знать, где здесь пристань. Пошли быстрее, я так голодна, что готова съесть аж целого кролика
О как ее заклинило, что же со мной будет, когда она узнает правду? Даже страшно представить.
— Стой, тебе говорю! Нечистое это место, я всем телом чую, от носа до кончика хвоста. И к тому же меня кто-то предупреждал про такой вот трактир.
— Кто?
— Э…
Тут я как-то замялся. Не знаю точно, но что-то я слышал о таком вот трактире в странном месте, но хоть мне усы обстригите, не помню что. То ли никто не выходил из него, то ли кормят так вкусно, что сам не захочешь выйти. Ответ находился где-то совсем рядом, но я никак не мог поймать его. И где же я слышал про такое вот сооружение?
— Ну так и что? — напомнила о себе голодная Селистена.
— Сам не пойму. Ты же меня знаешь, была б моя воля, так я бы в трактире вообще на постоянное место жительства прописался, но тут что-то не то.
— Что не то? Ты не мог бы говорить яснее и немного быстрее, я есть хочу.
— Не то, и все! — разозлился я. — И вообще, я отвечаю за твою безопасность, а из этого места исходит какая-то угроза.
Селистена нахмурила носик, затем лобик и уж затем выдала мне:
— Сам посуди, без еды мы долго не протянем, так что хочешь не хочешь, но зайти сюда надо. Перекусим, пополним запасы, и сразу в путь, даже на ночлег не останемся. Хорошо?
Что тут скажешь, но она была права, и это меня просто бесило. Но ведь и чувству опасности я привык доверять. Вот если бы я вспомнил, что слышал об этом кабаке… Нет, не помню, как корова языком слизнула. Ладно, буду начеку, и уж чего-чего, но разнести эту халабуду по бревнышку у меня силенок хватит.
— Ладно, пошли. Но только без ночевки.
— Так точно, мой командир, — уже на бегу выкрикнула боярышня и вприпрыжку понеслась к трактиру.
Эх, видела бы меня Кузьминична, обязательно бы получил благодарность с занесением на обеденный стол. Чтобы не отстать, я побежал догонять хозяйку.
Как только мы подошли к трактиру, дверь резко отворилась, и на пороге нас встретил небольшого роста лысоватый тип в странной полосатой майке и грязном переднике.
— Ой, таки держите меня семеро! Какие гости, а я не брит!
Селистена на секунду опешила, но давнишнее отсутствие еды сказалось на ее красноречии, и на этот раз все обошлось даже без моих подсказок.
— Здравствуйте! Мы могли бы у вас немного перекусить?
— А разве ви не видели вывески? Так вот я вам таки скажу, что на вывеске написано «Трактир Асседо». Наверняка ви знаете, что такое трактир, но, надеюсь, ви знаете и что такое Асседо? О Асседо! Это великолепный город на берегу теплого, самого черного на свете моря. Таки ви бывали там? Нет?! Тогда ви не видели ничего в этой жизни! Ну ничего, боги благоволят вам, и я не пожалею дня моего драгоценного времени и расскажу вам все про эту жемчужину на морском побережье. Разрешите представиться? Меня зовут Беня Вийский. Да, да, я тот самый знаменитый Беня Вийский из Асседо.
— Слушай, если ты его не заткнешь, то мы так и помрем на пороге от голодной смерти.
— А что я могу? Он мне даже рта открыть не дает.
— Тогда позволь действовать мне.
— Знаю я тебя, наверняка укусить его захотел.
— Да, — скромно признался я и даже немножечко смутился. А что прикажете делать, когда между мной и едой становится какой-то болтун с пухлыми ладошками и начинает мне втирать про какую-то муру. Накорми вначале, а потом я с удовольствием послушаю твое вранье.
— А если какой-нибудь недалекий приезжий назовет наш город не Асседо, а Ассэдо, то есть с твердым вторым «с», таки ему сразу били в морду. Ой, дама, простите, ну не сразу, конечно, но во второй однозначно!
— Так что же вы уехали из такого прекрасного места? — наконец удалось вставить Селистене.
Воистину голод творит чудеса.
— Интриги, милая дама, интриги! Да что ви стоите? Проходите, гости дорогие, мальчики направо, девочки налево! Ха-ха-ха, шутю, конечно, тут один зал, и он общий!
Воспользовавшись тем, что приглашение все-таки прозвучало, мы проскользнули внутрь. Зал оказался довольно большим, очень темным и абсолютно пустым Ни одного человека. Странно, а чувство опасности почему-то не умолкает. Не верещит, конечно, но и не исчезает. Что же мне говорили об этом месте?
— Прошю, прошю! У нас как раз нет других посетителей, и обслуживать прекрасную даму буду я лично и по полной программе.
— Между прочим, собаки тоже есть хотят , — скромно намекнул я.
— Чего ты лезешь, разве можно о тебе забыть?
Между тем хозяин разошелся не на шутку и развил очень бурную деятельность. На самый большой стол легла белая скатерть, и тут же, как по волшебству появилась легкая закуска. Все быстро, четко и, судя по тонкому запаху, вкусно. Может, обойдется? Перекусим немного, и на солнышко. Почему же тут так темно?
— Чего изволит молодая барыня? — лихо закинув полотенце на руку, соизволил спросить Беня и, не дав вставить и слова, начал сам отвечать на свой вопрос: — Я дико извиняюсь, но на первое я могу предложить прекрасную уху. Конечно, настоящую уху готовят только у нас, в Асседо, но не будь я Беней Вийским, если она вам таки не понравится! На второе есть прекрасное жаркое из телятины в горшочках. Ох, если бы ви знали, какое жаркое готовила моя мамочка, таки после него ви не смогли би месяц есть ничего, так она чудесно готовила. Еще есть…
Я наступил на ногу Селистенке, и она вскрикнула от неожиданности:
— Знаете, несите уху, телятину, ну и еще там чего-нибудь, и попрошу принести вторую тарелку.
Беня удивленно вскинул бровь.
— Моя собака мне слишком дорога, и она привыкла есть человеческую пищу, причем сидя за столом. Не волнуйтесь, я, разумеется, заплачу за доставленные хлопоты.
— То-то же!
— Ой, ви думаете, я удивлен, да ни в коем разе! Ради бога, спите, ешьте с кем угодно. Жизнь давно научила меня не удивляться ничему. Ви платите, меня не касаются подробности. Что такое подробности? Это пшик, уж Бене это говорить не надо, Беня Вийский никогда не задает лишних вопросов.
— И… — попыталась вставить хоть словечко Селистена.
— И, конечно, я с удовольствием накрою вам стол на две персоны, и будь с вами не собака, а, скажем, медведюка лохматая, так я бы и в том случае ответил би вам: да, конечно.
— И…
— И я немедленно принесу все самое вкусное, что есть в моей скромной кухне!
— И не могли бы сказать мне! — практически закричала боярышня.
— Да, я могу-таки сказать вам, — с готовностью согласился Беня.
— Нет ли у вас в меню блюд из крольчатины?
Кто о чем, а вшивый о бане. Ведь вроде русским языком сказал ей, что выглядит прекрасно, ан нет, не верит. Хорошо еще, что знахари не научились увеличивать размеры женской груди, а то бы к ним выстроились бешеные очереди и в мире не осталось бы ничего натурального. Ну а колдуны на такое преступление перед природой не пойдут. Разве только Гордобор, ведь у него вообще совести нет.
— Ой, да о чем разговор? Да пожалуйста, только с утра по лесу бегали.
— Если можно, без подробностей об их личной жизни, — твердым голосом отрезала Селистена и всем своим видом показала, что разговор окончен.
— Ви тут не скучайте, а я бистренько.
После того как Беня скрылся за дверью кухни, мы пару минут просто наслаждались тишиной.
— Теперь ты меня понимаешь? — на всякий случай я перешел на безмолвную речь
— Ты хочешь сказать, что я тараторю, как этот Вийский? — взвилась боярышня.
— Ну конечно нет, хотя…
— Что хотя?!
— Между прочим, второй поход в кабак тебе дался значительно проще, — проигнорировав вопрос, похвалил я спутницу.
— Ну вот, а ты все ругаешься, — сразу смягчилась Селистена.
— Я не ругаюсь, я учу тебя уму-разуму , — скромно сознался я.
— Да ты…
— Не время сейчас ругаться. Посмотри, какое странное место.
— Вот всегда ты так, последнее слово оставляешь за собой! А что тут такого странного?
— Смотри, ставни на окнах, да еще и занавески.
— Ну и что? Может, он яркого света не любит?
— Это мне и не нравится.
— Вечно ты ко всему придираешься.
— Народу ни одного человека, а меню такое, что можно накормить два десятка людей.
