— Не стоит спешить, — уверенно возразила Далия. — Мэтр Лео как раз хотел добавить, что его предложение не предполагало, что вы пойдете под венец тотчас же. Он наверняка хотел, чтобы прошел год, или два, в течение которых он будет активно заниматься карьерой, зарабатывая основы будущего благосостояния. Ведь правда, ваше магичество?
Уверенно-угрожающий тон, которым разговаривала алхимичка, означал: «Соглашайся, или полетишь с ближайшей лестницы». Парень проявил благоразумие и промямлил, что «мэтресса абсолютно права… хотя бы год…раз иначе не получится…»
— Ну и давайте вернемся к этому разговору позже! — любезно предложила Далия. Не тут-то было.
— Кто его родители? — голосом умирающей от удушья воблы спросила Синтия. — Где располагается их поместье? Какой доход дает?
— Они… это…в Луазе живут…
— Мылом торгуют! — радостно подтвердила бесхитростная Элоиза.
— Что?!! Моя дочь собралась замуж за лавочника?!! Умираю… — громогласно объявила графиня.
— Отлично, — порадовалась любящая дочь. — Пойду, скажу папеньке, что ты против моего брака не возражаешь.
Синтия мигом прекратила изображать смерть от сердечного приступа и напустилась на Элоизу с новой порцией упреков. Как понял Октавио, дамам было о чем поговорить: дочь обвиняла мать в непонимании, и слишком стандартном видении ее, Элоизы, жизненного пути; мать убеждала девицу в том, что связываться благородной дворянке с низкорожденным лавочником — стыд и позор, и вообще ни в какие ворота… Лео не вытерпел и, простая душа, высказал несостоявшейся тёще всё, что он думает по поводу ее узколобости, двуличности, себялюбия и прочих «милых» чертах морального облика.
— Ты же сама говорила, что девушке моего возраста и социального положения пора подумать о замужестве! — верещала графиня-младшая.
— Ты должна была выбрать другого! — в отчаянии закричала старшая.
— Какого — другого?! — в один голос спросили влюбленные.
— ЦЫЦ! — вопль алхимички заставил спорщиков заткнуться. — Дамы, вспомните о том, где вы находитесь. Пожалуйста, мэтр Лео.
— Но он…
— Она…
— Еще одно слово, — ровным, спокойным голосом объявила мэтресса Далия. — И я спущу на вас троих то чудовище, которое сейчас обитает в моей башне. Чудовище не выспалось, чудовище голодно и рассержено, и поверьте, оно вполне способно превратить вас в сосисочный фарш.
— Вы что, колдовать научились? — округлила глаза Синтия.
— Спросите мэтра Лео, он волшебник, наверняка умеет определять, лжет ли человек или говорит правду.
Так как возражений не последовало, оставалось предположить, что чудовище действительно имело место быть. Однако… А эта алхимичка не такая тютя, как покойный Фледегран! С ней можно сработаться.
— Так вот, дамы. Раз вы спрашиваете моего совета, я охотно его формулирую. Элоиза, сколько тебе полных лет?
— Семнадцать, — нехотя проворчала девушка.
— До тех пор, пока не исполнится восемнадцать, вопрос с твоим замужеством закрыт. Мэтр Лео, настоятельно рекомендую вам встречаться с дамой Элоизой только в присутствии незаинтересованного, заслуживающего доверия свидетеля. Благодарю за внимание, с вашего разрешения я возвращаюсь к служебным обязанностям.
— Но, мэтресса! — старушка Синтия всё не унималась. Подобная настойчивость заслуживала уважения, но, увы, данная аудитория на подобные чувства не была способна. — Вы что, забыли, о чем мы с вами договаривались?
Теперь дамы подошли к убежищу Громдевура ближе. С одной стороны, это позволяло без хлопот слушать их разговор, с другой… блин, где же прятаться, если догадаются заглянуть за стальное чучело?
— Я помню всё, — шикнула Далия. — Как и то, что случилось после нашего последнего разговора.
Так-так… Октавио превратился в слух. О чем идет речь?
— Не могу сказать, что поддерживаю вашу идею выдать дочь за его высочество, но знаете, ваша светлость… Разве вы не видите, что у Элоизы серьезные чувства к Лео? И ни кричите, хватит дворцовых мышей пугать! Да, он не дворянин. Он маг, а это гораздо круче. Через шестьдесят лет он добьется такого положения в обществе, такого успеха, что вы челюсть от зависти проглотите!
— Он — лавочник! — не сдавалась Росинант.
— А его высочество — не такая сволочь, чтоб жениться на девушке, которая влюблена в другого! — выпалила Далия. — А если вы не угомонитесь, и все-таки настоите на своем — как вы думаете, через сколько времени Элоиза захочет изменить нелюбимому мужу?
— Моя девочка не так воспитана, — чопорно возразила несдающаяся мамаша. — Я не допущу…
— Знаю я ваше воспитание, — мстительно напомнила Далия. Разговор становился всё интереснее и интереснее, и увлекшийся Громдевур забыл о конспирации. — Особенно попытки посадить бедную девочку на диету. Мост поднять, решетки опустить, по утрам варить жуткую несоленую кашу, а самой втихаря колбасу трескать!
— Тише! — взмолилась Росинант, оглядываясь, не слышит ли их дочь.
Не услышала, хвала богам… Рухнувшие от неловкого движения Громдевура латы заглушили все разговоры.
— Дамы, — вежливо раскланялся генерал. — Доброго вам утра. Не подскажете ли, где я могу найти мэтра Лео? Меня сюда телепортировали, чтоб я ему… его… А, мэтр! — Октавио фальшиво изобразил радость узнавания. — Вы-то мне и нужны! Мэтр, как у вас с практической некромантией?
— Никак, ваша милость. Запрещена Законом.
— В таком случае разыщите-ка мне инспектора Клеорна, и передайте ему… передайте, что я уполномочиваю вас сопровождать в Восьмой Позвонок того господина, о котором мы сегодня разговаривали. Потом приходите к ее высочеству, получите документ. Моя дражайшая супруга, — громко, чтоб дошло до обеих Росинант, продолжил Октавио. — Поручила мне найти ответственного, благонадежного, честного мага, заслуживающего полного доверия со стороны патронессы Министерства Чудес. Чтоб, значит, как бы это… вот, мэтресса знает, что я имею в виду.
— Ну, в принципе, да, — подтвердила Далия. — Получить дополнительную специализацию на случай непредвиденных обстоятельств расследования.
— О, точно. Вы уж простите, ваши милости, что похищаю у вас госпожу алхимика, но у нас тут такие важные вопросы. Такие важные… Что за чудовище? — напрямик спросил Октавио, когда грустный Лео отправился выполнять поручение, а продолжающие ссориться графини ушли по своим делам. — Только не надо невинных лютиков во взгляде, я всё слышал. Какое чудовище у себя в башне держишь, а?
— Друг зашел, мой коллега по Университету. Его полиция чуть не арестовала, подумала, что вор, весь поцарапанный, невыспавшийся — чем не чудовище? Поднимитесь, проверьте.
— Значит, так, — Громдевур смотрел на Далию как на новобранца, вдруг обнаружившего маршальский талант к стратегии. — Давай-ка, рассказывай, что тут за суета с замужеством. Сам понимаю, что глупость, но что поделать, у меня спецполномочия по расследованию.
Министерство Спокойствия, чуть позже
Тем, кто волею Судьбы лишен доступа к ее обильным милостям и вынужден самостоятельно зарабатывать на жизнь, известна простая истина: хороших начальников не бывает. А если и бывают — то недолго. А если долго — то заканчиваются они вдруг и совершенно внезапно.
Так что привыкать к хорошему начальнику не стоит. Он в любой момент может оказаться плохим.
Инспектор Клеорн вышел на крылечко Министерства Спокойствия, вдохнул полной грудью и засмотрелся на падающий снег. Разговор с министром Ле Пле прошел отлично, просто отлично… Господин начальник проявил чуткость, такт, понимание, признал, что идея обратиться за помощью в расследовании к практикующему некроманту была поистине гениальной… настолько, что Клеорну чуть не предложили написать прошение об отставке.
«Клеорн, вы переутомились,» — жалостливо покачал головой Ле Пле. — «Хотите, я дам вам пять часов отпуска? Десять часов? Целые сутки?»
«Но как вы не понимаете, господин министр! Уверен, что каждый сыщик хотя бы раз за свою карьеру задавался вопросом, а не будет ли разумно воспользоваться возможностями Магии Смерти. Если спрашивать покойников о том, кто…»
«Клеорн!» — взревел министр раненой медведицей. — «Вы с ума сошли! В Законе о Магии точно сказано, что любое вмешательство в жизнь разумного существа против его воли недопустимо!»
«Вот поэтому-то мне и нужна командировка в Ллойярд. Там на такие мелочи смотрят проще.»
«Что за фокусы, инспектор? Вы собираетесь нарушить руну Закона или его дух?»
«Вообще-то, я собираюсь выполнить свой долг, даже если для этого придется перепрыгнуть выстроенный до звезд алфавит и целый штабель неупокоенных призраков…»
«Правильный ответ — я понял глубину своего заблуждения!» — рявкнул, выходя из себя, Главный Спокушник. Тогда Клеорн, и в самом деле утративший некоторую ясность моральных ориентиров вследствие чрезмерной усталости последний дней, использовал последний козырь. Он рассказал о деле Убийцы со Стилетом, и принялся последовательно, как на уроке, излагать черты сходства убийства Фотиса, Лека-Притворщика и Шилы Розенвальд, которая ведь знала, что ее убьют, видела убийцу и повысила голос именно для того, чтобы скучающий без дела полицейский пришел к ней на помощь…
