Моркоу схватил лук, играючи согнул его и поместил противоположный конец тетивы на положенное ему место.
– Хорошее начало, сержант, – заметил Шноббс.
– Нечего брызгать ядом, Шноббс! Тут главное не сила, главное – острый глаз и твердость руки. А теперь передай мне стрелу. Нет, не эту!
Палец Шноббса застыл в воздухе.
– Это моя СЧАСТЛИВАЯ стрела! – Колон брызгал слюной. – Ни один из вас не должен прикасаться к моей счастливой стреле!
– Черт, да она на вид ничем не отличается от всех остальных стрел, – пожал плечами Шноббс.
– Эту стрелу я использую только для этого, как его, кудаграса, – продолжал Колон. – И она никогда меня не подводила, моя счастливая стрела. Каждый раз, когда я ею стрелял, она попадала в яблочко. Даже целиться почти не приходилось. Если у этого дракона есть язвимые органы, моя стрелка их обязательно найдет.
Выбрав на вид ничем не отличающуюся от первой, но, предположительно, менее счастливую стрелу, он положил ее на тетиву. Затем задумчиво окинул взглядом крыши.
– Надо навыки в памяти освежить, – пробормотал он. – Хотя, конечно, если научился стрелять из лука, то уже никогда не разучишься. Это все равно как ездить верхом на… верхом на… верхом на чем-то таком, о чем не можешь забыть, что умеешь на нем ездить.
Он натянул тетиву до самого уха и засопел.
– Отлично, – тяжело просвистел он, рука у него дрожала от напряжения, как ветка под порывами ветра. – Видите, вон там, крыша Гильдии Воров?
Они попытались разглядеть что-нибудь в дымном, засоренном воздухе.
– Та-ак… – продолжал Колон. – А теперь видите там, наверху, флюгер? Ну, разглядели?
Моркоу бросил взгляд на наконечник стрелы. Тот раскачивался во все стороны, выписывая кренделя.
– Далековато будет, – с сомнением в голосе произнес Шноббс.
– Не твое дело, смотри на флюгер, – прохрипел сержант.
Шноббс с Моркоу ответили согласным кивком. Флюгер был выполнен в форме крадущегося человека в длинном плаще, и кинжал бандита всегда был обращен навстречу дующему ветру. С такого расстояния фигурка казалась совсем крошечной.
– Хара-шо, – тяжело дыша, проскрежетал Колон. – А теперь видите у флюгера глаз?
– Ну ладно, хватит, – не выдержал Шноббс.
– Заткнись, заткнись, заткнись! – простонал сержант. – Вы его видите, я спрашиваю?!
– Кажется, я вижу, сержант, – решил не спорить Моркоу.
– Хорошо. Прекрасно. – От усилий сержанта качало из стороны в сторону. – Это здорово, что ты видишь. Молодец, мальчик. Отлично. А теперь смотри внимательно.
Издав еще один хриплый стон, он выпустил стрелу.
Несколько событий произошли с такой скоростью, что описать их можно только в режиме стоп-кадра. Вероятно, первым из них был удар тетивы о мягкую внутреннюю сторону запястья Колона, в результате чего сержант громко завопил и выронил лук. Это, однако, уже никак не повлияло на маршрут следования стрелы, которая летела прямиком в горгулью, украшавшую крышу здания напротив. Ударившись об ухо горгульи, стрела отскочила, затем отрикошетила от стены в шести футах от горгульи и со слегка возросшей скоростью устремилась обратно, в сторону Колона.
С шелковым гудением стрела просвистела рядом с сержантским ухом, после чего сгинула где-то за городскими стенами.
Несколько мгновений спустя Шноббс кашлянул и бросил на Моркоу взгляд, полный простодушного любопытства.
– Слушай, – спросил он, – а эти самые язвимые органы – они у дракона большие?
– О, язвимые места, как правило, совсем крошечные, – обнадежил Моркоу.
– Этого я и опасался, – кивнул Шноббс. Подойдя к самому краю крыши, он указал вниз. – Тут рядом есть пруд, – продолжал он. – Его используют, чтобы охлаждать воду в перегонных кубах. По-моему, он довольно глубокий, так что, когда сержант выстрелит, можно будет туда прыгнуть. Что скажешь?
– Но это ведь не понадобится! – воскликнул Моркоу. – Потому что счастливая стрела сержанта попадет дракону в язвимое место, тот скончается, и нам больше не о чем будет беспокоиться.
– Само собой, само собой, – поторопился согласиться Шноббс, бросая взгляд в сторону сержанта. На лице того начала проявляться хмурая гримаса. – Я всего-навсего интересуюсь, так, на всякий случай, а вдруг – да, да, понимаю, это один шанс на миллион, но вдруг он промахнется, прошу заметить, я не говорю, что он обязательно промахнется, но надо продумать все до мельчайших деталей, так вот, если по какому-то чудовищному невезению ему не удастся попасть в язвимые органы так, чтобы уложить дракона на месте, тогда ведь чудище очень разозлится, верно? Так что было бы неплохо в этот самый момент смотаться. Знаю, до этого еще далеко. Если хотите, можете обвинить меня в том, что я каркаю. Но ничего подобного, просто предусмотрительность – мой конек.
Сержант Колон надменно поправил латы.
– Если тебя действительно приперло, – сказал он, – то шанс один на миллион ОБЯЗАТЕЛЬНО сработает. Широко известный факт.
– Знаешь, Шноббс, а сержант прав, – тоном специалиста поддержал Моркоу. – Бывают моменты, когда вероятность – один на миллион, что ты спасешься. Но… но ты спасаешься. Иначе не было бы… – он понизил голос, – не было бы никакого смысла. Если бы это не работало, не оставалось бы никакой надежды… В общем, боги ни за что не допустят, чтобы было иначе. Не допустят.
Все трое как один повернулись и устремили взоры вдаль, где в тысячах миль от них располагался Пуп Плоского мира. Сейчас воздух был сер от дыма и туманных лент, но в ясный день иногда удавалось разглядеть гору Кори Челести, обиталище богов. Во всяком случае, на ней это обиталище располагалось. Они жили в Дун-манифестине, своего рода оштукатуренной Валгалле. Там боги проводили вечность, ища, чем бы заняться в дождливый денек. Поговаривали, будто там они играют во всякие игры, а вместо фишек – живые люди. В какую именно игру играли боги сейчас, оставалось лишь догадываться. Разумеется, у всякой игры должны быть правила. Это всем известно. И людям ничего не остается, кроме как надеяться, что боги эти правила тоже знают.
– Должно сработать, – пробормотал Колон. – Я буду стрелять счастливой стрелой, и на этом все. Ты прав. Шанс один на миллион срабатывает. Иначе все утрачивает смысл. Тогда лучше вовсе не жить.
Шноббс опять уставился на пруд. После краткого колебания Колон присоединился к нему. Они смотрели вниз с выражением сосредоточенности, характерным для людей, которые много чего повидали на своем веку и знают: сколько ни рассчитывай на героев, королей, а то и на богов, все же по-настоящему можно положиться только на силу тяготения и глубокую воду.
– Не то чтобы нам это обязательно понадобится, – оценивающе заметил Колон.
– С твоей счастливой стрелой конечно нет, – поддержал Шноббс.
– Это верно. Но просто из интереса, какая тут, по твоему мнению, высота?
– Я бы сказал, футов тридцать. Может, чуть больше, может, чуть меньше.
– Тридцать футов, – Колон медленно кивнул. – Вот и мне так показалось. А пруд глубокий?
– Как я слышал, очень глубокий.
– Поверю тебе на слово. Вид у него довольно мерзкий, на лужу грязи смахивает. Не хотелось бы туда прыгать.
Моркоу жизнерадостно шлепнул сержанта по спине, едва не сбив того с ног.
– Что за дела, сержант? Или ты хочешь жить вечно?
– Не знаю. Спроси меня об этом лет этак через пятьсот.
– Тогда нам повезло, что у нас есть твоя счастливая стрела! – воскликнул Моркоу.
– М-м-м? – промычал Колон, охваченный какими-то одному ему ведомыми горестными видениями.
– Я это к тому, что нам повезло, ведь мы можем рассчитывать на этот последний шанс, который один на миллион. Вот если бы его не было, тогда бы нам и вправду несдобровать!
– О да, – печально отозвался Шноббс. – Везучие мы.
Патриций лег на спину. Пара крыс подтащила ему под голову подушечку.
– Похоже, снаружи дела обстоят из рук вон плохо, – заметил он.
– Ага, – с горечью подтвердил Ваймс. – Вы правы. Вы находитесь в самом безопасном месте во всем городе.
Он в очередной раз засунул нож в расщелину между двух камней и осторожно покачал камень. Лорд Витинари с интересом наблюдал. Ваймсу удалось разобрать стену на высоту шести футов от уровня пола, и теперь он подбирался к решетке отверстия, заменяющего окно.
Вскоре Ваймс принялся ковырять цемент вокруг решеток.
Понаблюдав за ним некоторое время, патриций снял книгу с полочки рядом с кроватью. Поскольку крысы не умели читать, собранная им библиотека характеризовалась некоторой причудливостью, однако патриций был не из тех людей, кто игнорирует возможность приобрести новые познания. Открыв на заложенном месте «Историю Плитения Кружев Ат Древнасти До Наших Дней», он углубился в чтение.
Спустя несколько страниц он обнаружил, что на книгу падают крошки цемента, счел необходимым стряхнуть их и поднял глаза.
