– Ребята! Вы что?! – истерично выдохнул Норри. – Мы же поле испортим!
– Плевать! – решительно тряхнул головой лорд Венатор. – Зато этих гадов достанем! Или ты позволишь всяким гаврикам наши труды себе коммуниздить?! Пугнуть их однозначно нужно, чтобы впредь неповадно было.
– Тут где-то наш мобильный охранный отряд должен быть, – осторожно заметил принц. – Может, его вызвать?
– Однозначно! – согласился Вик. – Всех собирай, но и сам не плошай! Их всего семеро!
Норри вздохнул и закусил губу. Отчасти я его понимала. Навредить родным угодьям для него нечто сродни святотатству. Совершеннолетним считается эльфийский юноша, сумевший в одиночку взрастить и сохранить поле конопли, а потому повредить священному растению не просто дурной тон, но и страшная подлость по отношению к собратьям.
Вот уже пять сотен лет продолжается эта милая традиция. С того самого дня, когда правящая верхушка решила, что ушастым юношам на экзамене незачем тратить силы на выращивание деревьев и прочей флоры, если можно вложить их в выгодное дело. Так они сразу двух зайцев убили: и отроки экзамен на совершеннолетие сдают (каждый в отведенный ему год), и стабильная, ежегодная прибыль казне получается.
А у урков совершеннолетие признаётся тогда, когда кандидат в мужчины выкрадет этот самый урожай конопли у эльфов, а у орков мужчиной признаётся тот, кто отберёт эту самую добычу у урков…
Но сегодня уркам не повезло! Нельзя воровать коноплю у дракона! Мы оглянулись на Норри.
– Ну что? – прошипел Вик. – Покажем лохматым обезьянам, как портить наше поле? Их всего лишь семеро!
В глазах эльфа зажёгся священный огонёк войны. Как будущий король он не мог допустить порчу государственного достояния. А как дракон вдвойне не мог простить посягательства на свои территории.
– Идём! – решительно прошипел он, поигрывая традиционной боевой палочкой лесного народа.
Я вскинула арбалет. Вик, ухмыльнувшись, крутанул пару раз в руке катану и, вложив её в ножны, также остановился на арбалете. Ладиина сонно зевнула, Кейси же встряхнулся и, судя по всему, тоже приготовился к бою.
Увидев нас, урки вначале обалдели. Они даже жать от удивления перестали.
– Вы кто такие? – рявкнул самый крупный и волосатый урк с кольцом в ноздрях. Видно, их главарь. Около него пристроились трое плечистых урков, те, что таскали на плечах снопы. Мелкие особи в набедренных повязках и с серпами в руках также бросили своё занятие, подтянувшись к остальным.
– Хозяева поля! – рыкнул Норри, принимая на себя роль лидера переговоров.
– А! – протянули воры, смерив его презрительным взглядом и продолжили своё занятие.
– А ну руки прочь от нашей конопли! – не выдержала я.
– А ты ещё кто? – фыркнул их главарь.
– Дракон в пальто! – огрызнулась я, вскидывая арбалет. – Убирайся, а то самое ценное у тебя отстрелю!
Урк пристально посмотрел на меня, особое внимание уделив готовому к полёту болту. Остальные члены его команды уставились на нас тяжёлым взглядом исподлобья.
– Да, – наконец, вздохнул волосатый. – С твоим ростом ты можешь. Скажи одно: зачем тебе защищать ушастых?
– Я это поле садила.
– Вот как? С каких это пор перворождённые нанимают малолетних человеческих гастарбайтеров?
– Тебя сейчас не это должно волновать! – огрызнулся Вик, также наводя на него арбалет. Зная меткость кузена, я бы точно стала тревожиться. Вот братик точно может промахнуться и попасть в самое ценное.
– Слышь, Ургай, – обратился к высокому рядом стоящий урк. – А блондинка с ними ничего. Можно дорого продать на невольничьем рынке или вождю подарить.
– Да и маленькая тоже симпатичная, худовата слегка, но и на неё найдутся любители, – согласился третий, стоящий по правую руку.
– А парни какие красавцы! – крикнул четвёртый, у которого шерсть отливала голубизной. – Что ушастый, что чернявый! Прямо слюнки текут!
– А волка вы тоже в оборот возьмёте? – хмыкнул Вик.
Урки внимательно взглянули на Кейси. Тот беззвучно ощерился, всем своим видом показывая отношение к данному вопросу.
– Можно, и его приспособить, – вальяжно решил четвёртый извращенец.
– У него ещё ошейник против блох, – доверительным тоном заметил Вик.
– Не нарывайся, куколка, – ухмыльнулся четвёртый.
– Не делите шкуру неубитого дракона! – разозлился Норри, поигрывая палочкой.
– Ха! Видали мы этих драконов! – хохотнул третий.
– Тише! – рыкнул их предводитель. – Не поминай гадов всуе.
– А толку? – ни к месту решила поддержать беседу Ладиина. – Мы уже здесь!
На минуту воцарилась тишина. Мы с врагами долго смотрели друг на друга. Семеро урков в полном боевом облачении, правда, уставшие от сбора урожая, и четверо невыспавшихся драконов.
– В атаку! – внезапно рявкнул главный урк и кинулся на нас, на полпути он вдруг резко притормозил, побледнел, словно до него только что дошло сказанное, и быстро поправился: – То есть, бежим!
И с этими словами кинулся назад. Я уж было приписала победу грозным нам, но, обернувшись, увидела наших метаморфов в облике костлявых демоноподобных полулошадей-полудраконов с горящими глазами и дымом из ноздрей.
– Урки продолжали убегать, но поздно: мы уже «сели на коня».
– Мочи лохматых! – огласил Витька боевой клич и выстрелил из арбалета.
Как я и предполагала, Витькина стрела попала в молоко, точнее в ногу самому маленькому и лохматому урку. Тот взвизгнул, развернулся и метнул в Витьку серпом. Столь не грозное с виду оружие в умелых руках воина полетело в кузена с амбициозностью метательного ножа. И тут моё собственное тело сработало полностью автономно. Секунда-две – и вот я с удивлением смотрю, как выпущенный из моей руки орт сбивает серп, а второй кинжал несётся в обидчика. Тот попытался уклониться, но не успел.
– Один есть, – жестко заметил Норри.
Шестеро остальных урков, видя такой расклад, припустили со всей силы, разбегаясь в разные стороны. Я призвала орты обратно, особо не надеясь на удачный исход, но клинки, к великому удивлению, послушно влетели обратно в руки. У ортов и оптов есть очень полезное свойство левитировать обратно к владельцу. К сожалению, самоочищаться они пока не научились.
Норри свистнул своего пегаса и буквально на ходу пересел на коня. Мы разделились на три «конных» отряда и один пеший в лице Кейсариуса.
Урки скакали по полю, словно зайцы, пытаясь скрыться, либо замести следы. Никто из них не рисковал выбегать в лес, зная, что там мы их поймаем гораздо раньше, чем в высокой вонючей конопле. Нам такой расклад доставлял какое-то извращённое удовольствие. Видно, сказывался инстинкт хищников: добыча убегает, добычу надо поймать! А съедобная она или нет, уже далеко не важно.
Витька с особенным азартом гонялся за четвёртым извращенцем, не теряя надежды его пристрелить, и приговаривал: «Симпатичный значит! Чернявенький? Куколка? А вот тебе куколка!» Несчастный урк был утыкан стрелами как дикобраз, но продолжал убегать, явно чувствуя, что пощады ему не будет.
Норри как истинный хозяин поля гонял предводителя. Мне же достались все остальные цели. Лепота! Мишени этому не радовались и, убегая, бормотали: «Ёптр туррен имбарр! Если это экзамен на мужество, то какой же будет на воина?!»
Преследуя злодеев, мы так увлеклись, что не заметили, как и сами вытоптали приличную половину поля. Если на первых порах, урки и пытались отбиваться, то теперь банально убегали. Нашему инстинкту это нравилось ещё сильней. А в конопляном поле всё отчётливей и отчётливей протаптывались дорожки…
По некоторым путям мы бежали по одиночке, но несколько раз, где-то приходилось расширить тропинку до трёх конных человек. Урки почему-то кружили по полю, и их траектория становилась всё извилистей и извилистей. В какой-то момент мы снова встретились все вместе и с гиканьем да криками погнались за уцелевшими лохмастиками. Ни дать ни взять – дикая охота.
И вдруг конопля перед нами резко опала, и перед нами оказалось штук тридцать урков, нацелившие на нас луки. Ургай облегчённо вздохнул и поковылял к ним на встречу:
– А я уж думал, вы никогда не появитесь!
– Но ведь пришли! – прорычал ему какой-то рослый плечистый урк во главе отряда, с шерстью синеватого отлива.
– Браток! – закричала внезапно Витькина жертва, из-за стрел похожая на дикобраза. – Браток! Спасай! Этот изверг чернявый вон что со мной сделал! – и с этими словами урк указал на себя, а затем поспешно юркнул за спину подмоги.
– В атаку! – рявкнул родственник обиженного четвёртого, и вся ковалькада помчалась на нас…
Думаю, в жизни каждого предводителя наступает момент, когда нужно верно оценить свои шансы и вынести единственно верное решение:
