Я отошел в сторону, чтобы не мешать действиям кочевницы. Моя неприязнь к некромантии объяснялась давней причиной. Какие-то не слишком одаренные интеллектом крестьяне вздумали вызвать духа старосты деревни, чтобы узнать кому должна достаться в наследство его корова. А ради коровы, люди, как известно, готовы на все… Для некромантского обряда подходит лишь кровь девственницы, курицы или не человека, то бишь "нелюдя". Девственниц им было жалко, кур тем более, а по близости по стечению обстоятельств прогуливалась Лира, тогда бывшая еще несмышленым щенком. Щенком в буквальном смысле: она приняла свою вторую ипостась и сбежала искать приключений. К счастью, тогда я вовремя успел найти ее и дело это замяли. Крестьяне в результате лишились и коровы и кур, нам была выплачена изрядная компенсация (человеческий король не хотел войны с нашим королевством). Но с тех пор и к людям и к некромантам у меня отношение мягко сказать, неприязненное.
Ильина тем временем закончила нашептывать заклинание и сидела на полу, скрестив ноги и закатив глаза. Иероглифы слабо замерцали, воздух чуть уплотнился. Я с тревогой взглянул на летучих мышей: они слабо зашевелились, щурились на свет внизу. Воздух над кругом тоже начал слабо светиться, но свет этот сгущался, образуя явный силуэт гнома. Через секунду свечение погасло и перед нами предстал самый настоящий на вид гном, ничем не похожий на духа.
— Еще одна издержка производства, — устало отозвалась Ильина, заметив мое непонимание. — У меня всегда получаются такие натуральные духи.
— Что ж, впечатляет, — я обошел гнома по кругу, — И что теперь с ним делать?
— Для начала могли бы оказать хоть каплю уважения старику, — вдруг резким сварливым тоном произнес дух. — Я ведь могу и обратно рассеяться!
— Не можешь, — опередила меня Ильина, — Это круг десяти стихий.
Гном сердито топнул ногой, покрутился вокруг себя (видно в попытке рассеяться), но ничего не произошло.
— Чего надо, смертные?! — наконец раздраженно спросил он, уставившись на кочевницу.
— Скажи, что произошло на самом деле с родником. Для чего понадобилось его исчерпывать и как в этом замешан ты?
— А с чего это я буду вам говорить? — проворчал гном, переведя взгляд на меня. — Постой-ка, а тебя я где-то видел.
Ну наконец-то, я-то думал он никогда не вспомнит.
— Я принц Шер дер Винсерт. Вы принимали несколько наших делегаций.
— Вряд ли, — покачал старик головой. — Я вспомнил кого ты мне напоминаешь. Ты приходил наниматься на работу убирать ненужные камни.
Ну спасибо, Жрец… за сравнение. Что при жизни, что сейчас, характер у духа, похоже, не поменялся.
— Что ты хочешь за свой рассказ? — спросила Ильина.
— Хмм… боюсь, деточка, того, что мне нужно ты дать не сможешь. Хотя…, - старик вкрадчиво посмотрел на кочевницу. — Нет, староват я уже для этого.
— Что?! — не выдержав такого хамства, воскликнула Ильина. — Да ты, похотливый, старый призрак, а ну выкладывай все, иначе…
— Иначе что? — гном хрипло засмеялся. Он только этого и добивался и теперь на славу веселился, видимо вспоминая себя еще при жизни. — И запомни на будущее, я не "старый"! Я мужчина в возрасте, — добавил он, вновь захихикав.
— Слушай, я ведь долго с тобой возиться не намерена, — Ильина угрожающе сделала шаг вперед.
— Ну иди ко мне, цыпа, — еще больше развеселился Жрец. — Ну что ты мне можешь сделать? Рассеешь меня обратно? Да мне же только лучше от этого! Учти, девочка, не я пришел к тебе с просьбой, а ты ко мне.
Ильина глубоко вздохнула и отошла от круга.
— Я знаю, за что тебя отправили в загробный мир, — спокойно глядя на старика произнес я.
— Да ты что? И я знаю, — с честным видом произнес гном, в очередной раз засмеявшись над своей же шуткой. Ррр… в гробу я видал эти шутки.
— Твои же подданные убили тебя, подловив на незаконной торговле камнями. А еще они считают, что ты связан со смертью источника, — внешне оставаясь абсолютно спокойным, сообщил я. Дух изменился в лице.
— Что еще они тебе наговорили, это неблагодарные гоблины?
— Что ты всю жизнь только мешал им и давно было пора с тобой закончить. И что ты абсолютно не умел общаться с духами и был туп как пень. И еще, что у тебя борода подстрижена, как метла, — закончил я перечень.
Оказалось, обмануть духа и вывести его из себя даже проще, чем он выводит из себя остальных. В общем-то я неплохо знаком с характером старого хрыча и знаю, как повлиять на него.
— Я скажу вам все, — подумав, сообщил гном. — Но в замен вы выпустите меня из круга не рассеивая.
Что ж, неплохая сделка. Похоже последующее столетие он не даст своим подданным спокойно заснуть. Конечно, это не совсем честно по отношению к ним, и старик сам заслужил свою смерть, но другого выхода я не вижу. Впрочем, Ильина уже все решила.
— Рассказывай, — согласилась она.
— С чего начать? — гном уселся на землю и исподлобья взглянул на Ильину.
— Как ты замешен в исчезновении силы родника?
— Брехня все это. Ну пустил я тех оборотней, разрешил воспользоваться силой источника. А когда обнаружилось все — оборотни исчезли, а меня в сговоре с ними обвинили, — неохотно пояснил призрак.
— Для чего и кому понадобилось уничтожать силу родника? И не увиливай, ты дух, значит знаешь все.
— Знаю… — проворчал гном, — Не хотел никто родник уничтожать. Просто силы много требовалось, вот амулет все и забрал.
— Что за амулет?
— Камень из Вааллы, чтобы дольмен активировать. И еще наемников в тела безвольные превратить.
— Кому это понадобилось?
— Сами знаете. Ордену этому.
— И кто входит в орден?
— Кто, кто, — проворчал гном. — Я тебе не изумрудный шар, чтобы на все вопросы ответы давать. Надо мной же тоже начальство…
— Что ж, и на том спасибо, — Ильина поднялась и начала нашептывать слова заклинания.
— Э-эй, ты чего? — испуганно спросил гном. — Про договор забыла?
— Нет, — спокойно ответила Ильина, глядя на начавшего светиться гнома, — Только ты условие не выполнил. Было уговорено, что ты нам "все" расскажешь. Но, как ты сам сказал, ты не хрустальный шар. А я не великая некромантка, чтобы суметь выпустить духа из круга.
Ставший прозрачным гном погрозил кочевнице кулаком и рассеялся без следа.
— Что ж, неплохо, — мимоходом бросил я, и Ильина благодарно кивнула.
В следующую секунду наверху послышался шорох. Мы разом подняли головы и увидели, что стая мышей пришла в движение. Замерев на месте, я затаил дыхание. Мыши черным свистящим и шелестящим облаком закрыли весь потолок. Нападать пока не собирались, но видно пришло их время охотиться. Интересно, а где они добывают еду? Там, где часто ходят гномы этих мышей вывели, они туда не полетят. В пещерах добычи не найти, а чтобы прокормиться такой стае, нужно много еды. А найти ее можно только на поверхности.
Тем временем стая отделилась от потолка и с шумом направилась вверх по туннелю.
— Пойдем, — я быстро направился вслед за стаей. Ильина не стала задавать вопросов, видно пришла к тому же выводу, что и я. Если есть выход для мышей, пройдем и мы.
Кира
"Люм, перестань цепляться за мою куртку своими когтями!", — в который раз думала я, отцепляя лапу нежити от своей спины. "А как прикажешь на тебе держаться?", — так же раздраженно думал в ответ синий ара, сидящий на моем плече. Более подходящего образа для люма мы придумать не смогли. В путешествие еще можно взять кота, тем более говорящего, а вот нежить побаивались даже матросы-вампиры. Видите ли суеверие у них: нежить на корабле — быть беде. В прочем, думаю, не безосновательное суеверие, если представителем нежити является нечто большое, черное, мохнатое и клыкастое. И хотя люм мало подходит под это описание, морские суеверия не искоренить. А потому я пришла к выводу, что чаще, чем котов, в море берут попугаев. К примеру, пираты. У каждого уважающего себя пирата должен быть большой попугай, желательно с деревянной ногой и подбитым глазом. Если на попугая люм еще с горем пополам согласился, то от двух последующих пунктов отказался наотрез. "Какое унижение!", — продолжал мысленно причитать люм, — "Я, представитель великого рода, должен терпеть и притворяться безмозглой курицей!". "Не курица, а по-пу-гай" — в который раз повторяла я, уже начиная чувствовать себя последним. — "Одна из самых умных птиц". "И чем же он отличается от курицы?" — спросил ара, еще крепче сжимая когтями мое плече.
— Ай, поосторожнее! — в слух воскликнула я, отчего матрос, стоящий неподалеку на причале, опасливо на меня покосился.
"Поосторожнее", — повторила уже мысленно. — "Попугай от курицы отличается многим: он красивее и умнее. Хотя боюсь последний пункт в твоем случае мало применим". Люм обиженно замолчал, в отместку в очередной раз стиснув мое плечо когтями.
