В следующий миг он уловил и эту мысль. Соня Хёкберг могла сбежать из управления в тщеславной надежде скрыться, исчезнуть. Тут они, пожалуй, рассуждали правильно. Но за стенами управления был кое-кто еще, опасавшийся, что она не только призналась в убийстве таксиста, но и рассказала много больше. И вовсе не о мести за изнасилование.
А ведь все выстраивается, думал Валландер. Тогда и Лундберг вписывается в общую картину. И случившееся получает логическое объяснение. Необходимо что-то скрыть. Что-то, о чем, как можно заподозрить, Соня Хёкберг рассказала нам. Или могла бы рассказать. Ее убивают, чтобы она молчала. А затем убийцу тоже убивают. После смерти Фалька кто-то заметал следы, в точности как Роберт Мудин заметает следы в киберпространстве.
Что же такое произошло в Луанде? - снова подумал он. Кто прячется под инициалом «К.»? Что означает цифра 20? И что вообще таит в себе этот компьютер?
Гм, а ведь находка Анн-Бритт вывела его из тягостного настроения. К Роберту Мудину он вернулся, воспрянув духом, полный энергии.
Через пятнадцать минут пришел Мартинссон. Подробно расписал фантастический торт, каким только что угощался. Валландер нетерпеливо слушал. Потом попросил Роберта Мудина рассказать, что удалось выяснить в его отсутствие.
- Международный банк реконструкции и развития? Какое отношение к нему имел Фальк?
- Вот именно это и надо выяснить.
Мартинссон снял куртку, завладел походным стулом и символически поплевал на ладони. Валландер коротко сообщил ему о своем разговоре с Анн-Бритт и сразу же заметил, что Мартинссон мгновенно смекнул, как это важно.
- По крайней мере, мы получили зацепку, позволяющую сдвинуться с мертвой точки, - сказал он, когда Валландер закончил.
- Не только, - заметил комиссар. - Таким образом начинает возникать логическая связь.
- Вообще-то я впервые сталкиваюсь с подобным расследованием, - задумчиво проговорил Мартинссон. - Все ж таки в нашей сети много больших дыр. Мы по-прежнему не можем логически объяснить, как и зачем реле попало в морг. Не знаем, почему похищали труп. Ведь обрезанные пальцы просто не могут быть главным мотивом.
- Вот эти-то дыры я и пробую уменьшить, - сказал Валандер. - Пойду, постараюсь подвести итоги. Если что выясните, сразу звони.
- Работаем до десяти, - неожиданно вставил Роберт Мудин. - Потом мне надо поспать.
Выйдя на улицу, Валландер на мгновение заколебался. Вправду ли он выдержит еще несколько часов? Может, поехать домой?
Впрочем, можно совместить то и другое. Поработать дома, за кухонным столом. Прежде всего ему необходимо переварить все то, что говорила Анн-Бритт. Он сел в машину и поехал на Мариягатан.
После долгих поисков нашел-таки в кладовке пакетик томатного супа. Сделал все точно по инструкции, но суп получился безвкусный. Добавил табаско - перестарался, теперь суп стал непомерно острым. Через силу съел полтарелки, а остаток выплеснул. Затем сварил кофе покрепче и разложил на кухонном столе свои бумаги. Медленно, не спеша принялся снова анализировать все события, которые то так, то этак соприкасались друг с другом. Переворачивал, как говорится, каждый камень, снова и снова внимательно все осматривал, чутко прислушиваясь к собственной интуиции. Версия Анн-Бритт незримо направляла его размышления. В одиннадцать он встал, выпрямил спину.
Дыра как была, так и есть, думал он. Но вопрос в том, отыскала Анн-Бритт след, который поведет нас дальше, или это опять тупик.
Без малого в полночь он лег в постель. И вскоре уснул.
Ровно в десять Роберт Мудин объявил, что на сегодня хватит. Они запаковали его компьютеры, и Мартинссон сам отвез парня в Лёдеруп. Они договорились, что завтра утром, в восемь, кто-нибудь заедет за Робертом. Потом Мартинссон двинул прямиком домой. В холодильнике дожидался кусок торта.
А Роберт Мудин спать не лег. Он кое-что задумал, хотя знал, что делать этого не следует. Память о том, что произошло, когда ему удалось форсировать киберстены Пентагона, была еще свежа. Однако соблазн оказался сильнее. Вдобавок он теперь ученый и будет осторожен. Аккуратненько заметет следы после своих наскоков.
Родители ушли спать. Лёдеруп тонул в тишине. Мартинссон не заметил, что Роберт Мудин скачал из фальковского компьютера часть материалов, которые сумел открыть. Он снова включил оба свои компьютера и начал снова просматривать информацию. Искал новые отверстия. Новые щелки в глухих киберстенах.
Вечером Луанду накрыли дождевые тучи.
Картер как раз читал статью, посвященную критическому анализу деятельности Международного валютного фонда в ряде восточноафриканских стран. Критика была резкая, хорошо сформулированная. Вряд ли сам Картер мог бы написать лучше. Одновременно он получил лишнее подтверждение своей правоты. Иного выхода нет. При нынешней мировой финансовой системе ничто всерьез измениться не может.
Картер отложил статью, постоял у окна, глядя на пляску молний в небе. Ночные охранники, кое-как укрывшись от дождя, прятались где-то во мраке.
Он хотел было пойти спать, но что-то побудило его еще раз наведаться в кабинет.
Шумел кондиционер. Картер посмотрел на монитор и сразу увидел, что кто-то снова пытается залезть в сервер. Но кое-что изменилось. Он сел за компьютер. И немного погодя понял, что именно.
Чужак внезапно потерял осторожность.
Картер вытер потные руки носовым платком.
И начал выслеживать того, кто грозил раскрыть тайну.
Утром в четверг Валландер оставался дома почти до десяти часов. Проснулся он рано, бодрый, выспавшийся. Радость от того, что всю ночь проспал без помех, была так велика, что он даже почувствовал укол совести. Вместо того чтобы работать, дрых как сурок. Лучше бы встал в пять да сделал что-нибудь полезное. Часто он и сам удивлялся, откуда берется такое отношение к работе. Мать его была домашней хозяйкой и никогда не сетовала, что не работает за пределами своих четырех стен. По крайней мере Валландер ничего такого не припоминал.
Отец, правда, никогда не перенапрягался, если сам этого не хотел. В тех случаях, когда поступали заказы на несколько картин сразу, он нередко досадовал, что не может работать в привычном ритме. Позднее, когда один из перекупщиков в чесучовых костюмах забирал картины, все немедля возвращалось к обычной, неспешной рутине. Впрочем, в свое ателье он всегда уходил рано утром и оставался там до позднего вечера. В дом являлся только поесть. Однако Валландер, иной раз украдкой подглядывавший в окно, обнаружил, что отец отнюдь не все время сидит за мольбертом. Порой он лежал в углу на грязном матрасе - спал или читал. А не то раскладывал пасьянсы на колченогом столе. В общем, по части отношения к работе особого сходства с родителями не просматривалось. Зато внешне он все больше походил на отца. Только вот им самим двигали какие-то злобные и вечно неудовлетворенные фурии.
Около восьми он позвонил в управление. На месте был один Ханссон. Комиссар сразу понял, что все заняты текущими задачами, и решил перенести совещание на вторую половину дня. Спустился в прачечную, где, к своему удивлению, никого не застал. Мало того, судя по отсутствию записей, в ближайшие часы никто из жильцов стирать не собирался. Он быстро записал свое имя и поспешил в квартиру за первой порцией грязного белья.
Включив стиральную машину и снова поднявшись к себе, он увидел на полу в прихожей письмо. Без обратного адреса. Его имя и адрес написаны от руки. Он положил конверт на стол, решив, что это какое-то приглашение или послание от школьника, желающего вступить в переписку с полицейским. Порой случалось, что письма доставляли, минуя почту. Потом он вывесил постель на балкон, проветрить. Снова похолодало, но пока не подмораживало. Ветер слабый. Пасмурно, небо затянуто низкими тучами. Лишь немного погодя, когда пил вторую за утро чашку кофе, он вскрыл конверт. Внутри оказался еще один, ненадписанный. Валландер вскрыл и его, прочел письмо. Сперва он ничего не понял, но немного погодя сообразил, что получил ответ на объявление, которое послал в бюро знакомств «Виртуальная встреча». Бросил письмо на стол, прошелся вокруг стола, прочел еще раз.
Писала ему некая Эльвира Линдфельдт. Мысленно он тотчас переименовал ее в Эльвиру Мадиган [Мадиган Эльвира (1867-1889) - шведская циркачка, чей роман с лейтенантом Сикстеном Спарре закончился самоубийством обоих; об этом снят известный фильм режиссера Бу Видерберга]. Фотографии она не прислала. Но Валландер сразу же решил, что она очень красивая. Почерк у нее прямой, четкий. Ни завитушек, ни росчерков. «Виртуальная встреча» переправила ей его объявление. Она прочитала, заинтересовалась и в тот же день ответила. Ей тридцать девять лет, разведена, живет в Мальмё. Работает в экспедиционной конторе «Хайнеман и Нагель». В конце письма она сообщала свой телефон и выражала надежду на скорое свидание. Валландер чувствовал себя как голодный волк, который наконец-то сумел добыть еду. Хотел было позвонить прямо сейчас. Но одумался и решил выбросить письмо. Ничего хорошего из их встречи не выйдет. Она наверняка будет разочарована, потому что представляет его себе совершенно иначе.
