– Называй меня – мастер! – вот и сейчас он не преминул отреагировать уже знакомым мне образом. – Что за чушь ты несешь, парень! – Словинеца, что я заметил еще во время нашей первой встречи, чересчур много не только телом. Голосом тоже. Удивительно, но при такой бросающейся в глаза наружности этот человек умеет быть удивительно незаметным. И не произносить не звука, когда ему это требуется. Я это сам видел еще при первой нашей встрече.
Мэтр пыхнул сигарой, поднес к лицу лист бумаги с текстом. Чертыхнувшись, пошарил по столу и продемонстрировал предмет, которого я в прошлые разы не видел – очки!
У меня аж в носу засвербело – настолько привычным мне жестом – для него видимо тоже – он нацепил их себе на нос. И стал действительно похож на персонаж земных портретов эпохи возрождения.
Но мне еще не было суждено узнать, что же содержит в себе бумага – может на меня накатали какую-нибудь «телегу» местные поборники общества трезвости? Словинец вдруг оторвался от текста и посмотрел на меня:
– Постой-ка, парень. Мне докладывали, что ты в дым пьян уже несколько дней. Я специально послал наряд – чтоб принесли тебя, в крайнем случае. А ты – как свежеотчеканенный золотой… И что там еще за история, – он недовольно поморщился. – Что ты якобы заперся в комнате и неделю пьешь без просыпу, но при этом ничего не заказываешь, а? Да еще кидаешься в дверь пустыми бутылками, каких в наших краях отродясь не видывали? Прислуга в номер заходить боялась. Мне пришлось сказать хозяину «Плотовщиков», чтоб завязал себе язык мертвым узлом. И работникам своим тоже. А не то по городу начнут невесть что болтать. На что мне это надо? Вот, так вот! Что, съел, несокрушимый джинн Гар? Я только покачал головой – что еще оставалось? – и ответил:
– Больше подобного не будет. Стану заказывать.
А заодно сообразил, каким образом меня в трактире никто ни разу пьяного не застал с перстнем в руках. Понятно, что с перепугу-то никто вовсе внутрь не заглядывал.
Браде с Дейной просто повезло. Они появились как раз в тот момент, когда я был в относительно немобильном состоянии. А окажись я чуть поживее? Ох, что бы было… Словинец окинул меня придирчивым взглядом поверх очков. Проворчал:
– Ладно… – он здесь в городе был единственным, кто про меня кое-что знал. Так что его перечисленные странности не очень удивили. Ему было известно, что я могу, например, в одиночку взять штурмом замок. Что способен перебить стаю волколаков. Ну и другое – по мелочам. Достаточно, чтобы составить определенное мнение. Он его и составил, когда решил нанять неведомого бродягу на службу. Он снова вернулся к своей бумаге.
– Я получил письмо, парень, – сообщил он. Тоном, каким завуч разговаривал бы с хроническим школьным безобразником. – От короля Остравы его величества Дарека. Прибыло сегодня с птичьей почтой, – он потряс перед собой листом. – Что тут пишут, а? – вопросил он. – Ты оказывается, вовсе не бродяга без роду и племени, а личный королевский магистр! Да еще с правом приказывать все что угодно именем короля! Как это понимать? А?
Понять его можно было. Он не знал Дарека лично и прошлый раз, согласно легенде, считал его простым королевским чиновником. Как и остальных вОяков.
Какое-то представление он имел о статусе Аниза – что тогда прорывалось в разговоре время от времени – но не более того. И теперешнее известие его явно огорошило.
Мне опять оставалось только пожать плечами. Как только они меня вычислили?
– Ну откуда я знаю? – честно признался я. – Раз там написано – им виднее. Не пойму только, как они узнали, что я здесь.
– А они и не узнали, – буркнул мэтр. – Письмо составлено ко всем верхушкам крупных городов и наместникам провинций. Буде в их местах таковой Всеволод Гар-шин обнаружится, – мое полное имя он произнес с запинкой. Понятно – привык к сокращению.
– А еще написано, – продолжал Словинец, сжимая бумагу в руке и глядя на меня поверх очков. – Что если ты окажешься поблизости, ознакомить тебя с полученным письмом. И с припиской к нему, предназначенной лично тебе. Приписка – вот, – показал он другой лист – поменьше, сложенный вдвое. – Запечатана личной печатью короля. А в общей части велено оказывать тебе всяческое содействие. Что скажешь?
– Давайте приписку, – сдался я. – Чего уж теперь…
– Погоди, парень, – к моему удивлению остановил меня казначейский секретарь. – Порядок должен быть соблюден. Проверочка есть на случай, ты это или не ты. А ну-ка ответь: что ты сделал, когда замок тонул?
Вот тебе на! Ловко придумано. Я, честно говоря, и сам не помню, чего это я сделал, «…когда поляки пели журавлями». Исчез я оттуда – это да, было. Стас меня как раз в этот момент выдернул. А еще что?
Больше и не успел ничего. Как только Дарек шлем надел – так сразу буквально все и случилось… Тьфу ты! Конспираторы хреновы, хвостами по голове ушибленные!
– Я велел Дареку надеть шлем, – сказал я. – Этого достаточно?
Выражений я тогда не выбирал, и мне совсем не хотелось повторять детально, как все тогда было.
– Верно… – Словинец посмотрел в бумагу, потом на меня. Как бы даже не очень веря. – Действительно, значит, это ты и есть. Ну на, держи приписку…
Глава 2.
ПРИВЕТ С БОЛЬШОГО БОДУНА
«Все расступились перед ней.
Чуть не упал торгаш со стула,
Когда девчушка пять рублей
Ему, волнуясь, протянула.»
Происшествие, случившееся на аукционе по продаже хижины дяди Тома. Рассказанное Сергеем Михалковым.
Через полчаса я вышел от Словинеца, закурил, и медленно пошел по улице. Густо лепил мокрый снег, и погода для прогулок была не самая лучшая. Но мне требовалось подумать. Подумать же было над чем.
Распотрошив в кабинете Словинеца королевскую цидулю, я прочел натуральный вопль о помощи: «Капка мертв. Приезжай немедленно.» Дальше шла кое-какая информация технического характера и приписка рукой Аниза «Гар, это – о ч е н ь важно!». Ну и, само собой разумеющееся, полный карт-бланш королевским именем.
Собственно, только этот карт-бланш как-то защитил меня от допроса с пристрастием, как я понимаю. Поскольку пришлось выдержать тот еще разговор со Словинецем. Потребовавшим объяснений.
Во время первого доклада, каюсь, я ограничился в основном отчетом об уничтожении волколаков. О произошедшем в Крунире сознательно упомянув лишь вскользь, общими словами.
Тем более что в тот момент сам поход против Обеца не был уже в Терете ни для кого тайной: остравская армия прошла следом за нами буквально по пятам.
Да и сам Словинец тогда не особо меня расспрашивал. Справедливо полагая, что не с моим свиным рылом отираться вблизи королевской особы. А раз так, то ничего важного мне и не известно.
Теперь пришлось рассказать казначейскому секретарю о произошедшем подробнее. Тоже, конечно, вкратце. Но гораздо больше, чем в прошлый раз.
Казначейский же секретарь, похоже, обиделся. Но сумел, к чести его, сдержаться и разговор наш закончился вполне мирно. Во всяком случае, готовность помочь всячески он мне изъявил. И даже предложил дать беговую лодку и человека, знающего и дорогу до Поставля и сам Поставль.
Я поблагодарил и отказался. От Терета до Посталвя даже самой быстроходной беговой лодкой добираться надо было в лучшем случае три недели. Да и то если повезет. И не в такое время года.
Судя же по содержанию письма, нужда во мне у вояков возникла нешуточная. Да и Верховный магистр Остравы тоже просто так умереть не мог. Что-то у них там случилось весьма серьезное.
Это было понятно. Но вся закавыка состояла в том, что даже мне не так легко было сейчас добраться до Поставля.
Во-первых, я просто не знал дороги. А, кроме того, погода стояла такая, что ни один нормальный пилот в небо бы не стал подниматься. Не говоря уж про чайника вроде меня. Над Теретом который день тянулись сплошные облака, поминутно разражавшиеся то дождем, то снегом. И конца этому процессу не предвиделось.
Собственно вот на этот счет мне и требовалось подумать на обратном пути в гостиницу.
На чем можно добраться сейчас в Поставль достаточно быстро? Вертолет отпадает напрочь, катер тоже: я не моряк и как идти по осенней реке, просто не представляю.
К тому же, повторюсь, я не знаю дороги. Но пусть мне даже дадут проводника – что толку? До первого топляка? Да и время, опять же. Ну, не три недели, а неделя уйдет у меня на поход. Велика разница?
И то это в лучшем случае. А ведь современный моторный катер, это вам не средневековый струг. На нем ночью по реке не очень походишь – днем только. На ночь где-то отстаиваться надо. А где?
Фарватер, опять же, не обозначен, ни единого бакена нет. Карты тоже отсутствуют. А в письме написано н е м е д л е н н о. Ох, видимо сильно их там допекло. В голову ничего не приходило.
