Сначала меня пытался обворовать какой-то рыжий наглый тип с лицом, удивительно похожим на лисью мордочку. Конечно, ему это не удалось. Не то чтобы я сильно рассчитывала на собственную реакцию, или у меня вовсе не было, что красть (так как мы шли в гости к вампирам, пришлось взять с собой массу содержащих серебро вещей), просто помимо оружия и магических амулетов я захватила с собой чрезвычайно интересный амулет против воришек. Только рыжий сунул свою жадную ручку в мой карман — бац! — амулет сработал, и вороватая длань оказалась намертво приклеенной к моей выходной юбке. Какая неприятность.
— Это как понимать? — сверкая огромными, как плошки, глазами удивленно вопросил незадачливый вор.
— Понимай как знаешь, — щедро предложила я.
— Отпусти немедленно, — угрожающе зашипел он.
Для серьезной угрозы ему не хватало массы. Все-таки худой высокий мужик с хитрыми, вечно бегающими глазками производит куда менее внушительное впечатление, чем серьезно настроенный громила.
— А то что? — заинтересовалась я больше для того, чтобы поддержать разговор, чем всерьез рассчитывая на конструктивный диалог.
Ну что мог сделать этот задохлик с вооруженной до зубов дочерью охотницы на нежить?
— Я скручу твою тощую шею! А ну, гони сюда свой кошелек и отпусти меня!
— Какие глупости только не услышишь в Загорске ночью, — посетовала я, ни к кому, собственно, не обращаясь. — Во-первых, милейший, ты не в том положении, чтобы ставить мне условия. А во-вторых, ты меня не убьешь, это же очевидно.
— Это еще почему? — поразился вор, честно пытаясь придать своему лисьему лицу выражение мрачной решимости бывалого убийцы.
— Потому что труп придется таскать с собой. И как ты сможешь объяснить окружающим, откуда взялось мертвое тело, приклеенное к тебе? В нашем случае даже смерть не разлучит нас. К тому же нехорошо отбивать хлеб у гильдии наемных убийц. Они очень расстраиваются, когда кого-то убивают не ее члены.
Вор затих. По его лицу было видно, что он уже сожалеет о том, что вообще покинул свой дом этим вечером. Сидел бы себе и пил чай. Нет, понесла нелегкая на дело. Наверное, нечистые силы толкнули. Он с трудом сглотнул. Видно было, как судорожно дернулся кадык на худой шее.
— Может, договоримся? — осторожно предложил он.
— Может, — улыбнулась я довольной улыбкой хищницы, которой пойманная добыча предлагала взамен себя целое стадо. — Предлагай.
Беда была в том, что незадачливому вору совершенно нечего было предложить. А мне было как-то неудобно отпускать его просто так. Сторговались на одной услуге. Он поклялся помочь в большом деле или в малом, если мне когда-то понадобится. Клятва была серьезная, торжественная, скрепленная кровью. Поэтому, если что, ему никуда не деться.
После того как я отпустила вора, ко мне пристали несколько пьяных с предложением скоротать вечерок вместе в ближайшей подворотне. Пришлось объяснить им, что они ошиблись адресом. Всю сцену наблюдали местные жрицы любви и решили, что я просто думаю набить себе цену, и попытались побить как конкурентку. В результате нечеловеческих дипломатических усилий с моей стороны те, кто жаждал плотских наслаждений, и те, кто эти самые наслаждения продавал, нежно обрели друг друга, а я отправилась дальше. Настроение ухудшалось с каждым шагом.
Экипаж, нанятый Требором, был обит черным. Сидевший на облучке кучер, закутанный, несмотря на летнюю жару, в темное пальто, напоминал откормленную ворону. Сонно переминалась с ноги на ногу запряженная в экипаж вороная четверка лошадей. Да где маг взял это транспортное средство? В похоронной конторе?
Фонари в этом районе города практически не горели, то ли их считали непозволительной роскошью, то ли в темноте местным жителям было проще обделывать свои дела. По мне так второе вероятнее. Кучер тоже фонарей не зажигал, и оттого повозку можно было принять за причудливую тень между домами. Хорошо, что я некромантка, с ночным зрением полный порядок — кошкам на зависть. Издержки профессии. По кладбищу ночью с фонарем бродить не стоит. Зачем же привлекать лишнее внимание, когда работаешь без лицензии?
Когда я направилась к экипажу, кучер покосился в мою сторону — это было видно по тому, как в неверном свете луны блеснули белки глаз, — но с места не сдвинулся.
— Какие-то проблемы? — с нажимом поинтересовалась я, уже мечтая о том, чтобы меня не пустили внутрь.
Да. Я сожалела о том, что опрометчиво дала согласие на эту поездку, и заранее знала: что бы ни предлагали людям вампиры, будь это трижды весело, — мне не понравится. Я придерживаюсь мнения, что восставшие из могил мертвецы, имей они хоть бездну обаяния, все равно должны вернуться в свои могилы. А вампиры это, упыри, вурдалаки или зомби — без разницы. Мертвые должны лежать в земле, и точка. К сожалению, не все разделяют мое мнение, а зря.
Кучер не оправдал возложенных на него надежд, еще раз доказав, что одинокой беззащитной девушке не стоит слишком уж рассчитывать на бескорыстную помощь окружающих. Возможно, мужчине заплатили только за доставку нас до места, а сохранность пассажиров не входила в договор. Как вариант его могли предупредить о моем приходе. В любом случае он не предпринял никаких попыток мне помешать, просто пожал плечами и отвернулся. А вполне мог слезть, откинуть лестницу, чтобы я залезла нормально, а не пыталась исхитриться, приподнимая юбки на достаточную высоту и ослепляя зрелищем своих стройных ног случайных прохожих. Мало ли кто увидит, а у меня, между прочим, на каждой щиколотке по кинжалу в ножнах.
Так как никто не помог бедной, но очень хорошо вооруженной девушке влезть в экипаж, пришлось совершить замысловатый акробатический этюд самостоятельно, что окончательно вывело меня из себя. И дело было даже не в том, что со стороны мое судорожное карабканье выглядело убого, и не в приличном весе амулетов и прочих изделий, призванных защитить не только от вампиров и содержащих в своем составе серебро. Просто у каждого верблюда есть своя последняя соломинка, способная переломить крепкую спину. В итоге внутрь экипажа я попала, пребывая в том чудесном расположении духа, в котором обыкновенно бывает медведь, если в его берлоге хорошенько пошуровать длинными палками и потом залепить косолапому снежком по морде.
Уютно расположившиеся на мягких сиденьях Требор и Лорана подействовали на меня как красная тряпка на быка. Я злобно плюхнулась на сиденье напротив парочки и обожгла их взглядом инквизитора, заставшего подозреваемых в черном колдовстве за ритуальным жертвоприношением.
Подруга открыла было рот, чтобы пожурить за опоздание, но вовремя спохватилась и попыталась улыбкой сгладить неловкость. Может быть, в другое время ей бы удалось пролить масло на воду, но все испортил маг, которому такт и дипломатия были явно чужды.
— Опаздываешь, — с легким неудовольствием заметил он. — Мы ждем тебя целых двадцать минут и уже думали ехать веселиться без тебя.
— За чем же дело стало? — рассерженной кошкой зашипела я, явственно представив, что вполне могла спокойно лечь в постель наверстывать вчерашний недосып вместо того, чтобы ехать Всевышний знает куда в поисках сомнительных развлечений. — Это и сейчас не поздно сделать.
Ударом ноги распахнув дверь экипажа, я не только вдоволь насладилась удивленными лицами своих спутников, но и поняла, насколько крепкие двери нынче делают в каретах. Только остатки гордости, твердо зажатые в кулак, не позволили завопить во весь голос от боли в пострадавших пальцах на ногах. «Молодец, Гелла! — мысленно поздравила я себя. — Теперь пальцы наверняка опухнут, и я буду ковылять, как утка». Остаться ночью в сомнительном районе без малейшей надежды в случае опасности скрыться бегством — ничего гениальней и придумать нельзя. Хорошо хоть кучер еще не тронул с места. Впрочем, в таком состоянии я не могла выпрыгнуть на ходу хотя бы из принципа.
— Гелла! — испуганно вскрикнула Лорана, и, взглянув в ее удивленно расширенные зеленые очи, я поняла, что переборщила.
Я устало откинулась на подушки и сделала то, что следовало сделать давно: закрыла глаза, вдохнула как можно глубже и выдохнула как могла медленнее. За это время Лорана успела ловко захлопнуть распахнутую дверцу экипажа и стукнуть кучеру в стенку, чтобы трогал. Извиняться за собственный срыв я и не подумала, однако снизошла до объяснений.
— Как ты добралась? — все еще не открывая глаз, поинтересовалась я у подруги.
Все-таки трудно представить, чтобы хрупкая рыжеволосая красавица могла самостоятельно разобраться со здешними ночными обитателями. Раздался шелест шелковой материи — видимо, Лорана пожала покатыми плечами, задрапированными изумрудной шалью с бахромой, скрепленной на груди изумительной брошью с мелкими изумрудами в цвет глаз.
