- Почему?
- Увидишь - поймешь. Джонатан - личность уникальная. Он, кажется, даже старше Деорга. Ну ты как - поел?
Илья молча кивнул. Он давно не ел с таким аппетитом - Юлия Николаевна готовила неважно, а кулинарные познания Владимира Максимовича ограничивались жареной картошкой.
- Ну что - пора уж собираться, наверное? - печально поинтересовалась Крысанида Степановна. - Ты, как домой вернешься-то, обдумай все, как следует, с бухтыбарахты не решай. А через три дня я снова к вам заеду, там мне и скажешь, что надумал. Идет?
- Идет… - задумчиво ответил Илья.
В принципе, он и не собирался особо долго думать - такая возможность выпадает раз в жизни. Но раз сказано подумать - подумает. Заодно и с друзьями попрощается.
- А если… если я сюда поступлю, как это все будет? Ну там - какие вещи с собой брать, и все такое?
Крысанида Степановна понимающе усмехнулась.
- Жить будешь в общежитии. Там комнаты на троих, но большие - тесно не будет.
Вещей много брать не нужно. Одежду все равно здесь выдадут - специальную форму.
Это учителя ходят в чем захотят, а для учеников форма предусмотрена. Домашнего зверя можно взять, если есть. Книг можно захватить сколько хочешь, но их тут читать некогда будет. Технику какую-нибудь, вроде велосипеда или там телевизора - пожалуйста. Только телевизор показывать не будет - антенны, сам понимаешь, через четвертое измерение не подействуют, а своего телевидения здесь нет.
- А электричество, значит, есть? - хмыкнул Илья.
- А как же! У нас для этого специальный энергетический элементаль в клетке сидит. Здоровенная зверюга - току дает, как парочка Днепрогэсов. Без розетки не останешься…
- А документы какие-нибудь нужны?
- Да на что они здесь! - хмыкнула Крысанида Степановна. - У магов один документ - аура твоя. Ее, внучек, не потеряешь и не подделаешь - какая есть, такая и есть… Еще что-нибудь хочешь спросить?
- Вообще-то, да… - смущенно сознался Илья. - Крысанида Степановна, а почему у вас… -…такое странное имя? - закончила за него старушка. - Ты не смущайся, меня про это часто спрашивают. Тут, внучек, казус такой случился неприятный. Отца-то моего Степаном звали, Кузнецовым, и работал он как раз кузнецом. Хороший был кузнец, у нашего барина его раз десять купить хотели, а тот все отказывался. У него один сын уж был - брат мой, но он еще одного хотел. И имя мне заранее придумал - Степан. Чтоб, значит, Степан Степанович был. Вот. А когда я родилась - долго не думал, назвал Степанидой. Так и записали. Только дьячок, который имя мое в книгу вписывал, старый был, глухой, да еще и пьян в зюзю. Недослышал, нафантазировал, да и записал меня Крысанидой. Отец долго потом ругался, чуть не прибил его, да пожалел старого. А я так и осталась Крысанидой. Дети все дразнили… А как сюда поступила - перестали, здесь-то по-русски никто не говорит, тут у меня имя как имя. Вот такая история…
В обратное путешествие Илья отправился в одиночестве. Крысанида Степановна уклончиво сослалась на какие-то неотложные дела, связанные с принятием нового цикла. На сей раз переброской занимался великий магистр Трен-Экил и, надо сказать, он все проделал гораздо быстрее. Просто поставил Илью в круг и прищелкнул пальцами. Не возникало никакого сияния, никакой задержки в несколько секунд. Одно мгновение, и вокруг уже стены родной комнаты.
Илья нерешительно выглянул за дверь. Запоздало вспомнилось, что он даже не предупредил родителей, что отбывает с новой бабушкой в неизвестном направлении.
Конечно, его не было всего часа два, но предки все равно могли испереживаться…
Когда мать чуть не задушила его в объятьях, а отец начал недоверчиво тыкать пальцем во все места, Илья понял, что так и случилось.
- Вернулся… слава богу… - пробормотал отец. Потом сообразил, что это непедагогично и попытался грозно нахмуриться.
- Ты где шлялся, поганец?! - рявкнула мать.
Илья понял, что дело плохо. Если мать называла кого-то "поганцем", это означало высшую точку кипения. Он заранее съежился, опустил глаза пониже и обреченно приготовился принять на себя пару бочек материнской брани.
Примерно в середине длиннющей тирады на тему "и в кого он только такой уродился", вернулась Танька, которая, оказывается, за это время успела сбегать в универсам за сигаретами. Таинственное исчезновение брата не взволновало ее ни капельки.
В конце концов мать все-таки выдохлась и наконец-то вспомнила, что до сих пор не имеет никаких объяснений самовольной отлучке неслуха-сына. Она решительно уселась за кухонный стол и заявила, что не сдвинется с места, пока ей подробно не растолкуют, что с ним, собственно, произошло, и куда подевалась Крысанида Степановна. Отец робко присоединился к супруге. Танька, разумеется, тоже навострила ухи (назвать ее здоровенные лопухи "ушами" клавиатура не поворачивается).
Илья начал неохотно рассказывать о том, где он побывал, и с удивлением узнал, что предки, оказывается, понятия не имеют о том заведении, в котором работает мадам Кузнецова. То есть о Магической Академии. Они со скрипом признали как свой договор с ней, так и то, что она честно выполнила все условия сделки. Но им, оказывается, и в голову не приходило поинтересоваться, зачем ей нужны все эти проверки! Илью такое равнодушие возмутило до глубины души, но мать моментально перешла в наступление:
- А откуда мы знали, что ты этот дурацкий тест пройдешь?! Мой отец с этой… с этой… договаривался он с ней. Насчет меня. А до него мой дед договаривался - насчет него. И сестра моя ничего такого в том шаре не увидела, и дядя Миша…
Откуда ж мы знали?!
Илья понял так, что в семье Адамовых это давно уже стало доброй традицией - получать от Крысаниды Степановны приятные магические подарки на свадьбу и крестины, совершенно не заботясь о том, что со временем, возможно, придется расплачиваться. Сам для себя он уже решил, что стать чародеем - вполне достойная судьба, но черствость предков его по-прежнему обижала.
- И когда она за тобой… ну, приедет? - уточнил отец, складывая губы куриной задницей.
- В среду, - безучастно ответил Илья. - До этого времени надо принять решение…
- Что там принимать-то? - удивился Владимир Максимович. - Откажешься, конечно!
- Почему это я откажусь? - нехорошо прищурился Илья.
- Ну… как это… я… - встал в тупик отец. - Сам, что ли, не понимаешь?
- Потому что родители так говорят! - повысила голос мать. - Вот школу закончишь, тогда и иди куда хочешь, хоть к черту на рога! Последний год осталось доучиться!
- Через год меня туда уже не возьмут, - спокойно сообщил Илья. - Туда поступают в шестнадцать лет.
- Значит, перебьешься! - нагло заявил отец. - Тоже мне - профессия! Вон, в юридический поступишь, как Валера!.. сначала собирался! Брат у тебя тоже тупой - я же всех в военкомате подмазал, кого надо, а он все равно поперся, добровольно!
Обалдуй! Два у меня сына - и оба полудурки! Тоже мне, генерал фигов!
Споры продолжались довольно долго. Отец так и не смог найти хоть какого-то убедительного аргумента. Все его протесты сводились к "все должно быть, как у людей". Под "людьми" он явно имел в виду себя и своих знакомых бизнесменов. А вот мать после того, как выплеснула первоначальную ярость, призадумалась. Всетаки Крысанида Степановна была именно ее предком, пусть и очень далеким. Юлии Николаевне пришло в голову, что если со столь малознакомой родственницы удалось получить немало житейских благ, то уж родной сын, несомненно, просто завалит семью волшебными подарками. Татьяна, будучи самым прагматичным человеком в семье, поняла это с самого начала, а потому даже не думала влезать в спор, и только молча завидовала везучему братцу.
- Хорошо, допустим, ты туда поступишь, - все-таки согласилась предположить невозможное мать. - Сколько там учатся?
- Двадцать пять лет, - не подумав, ляпнул Илья.
Он тут же пожалел, что не догадался соврать. Узнав, что расстаться с сыном придется аж на четверть века и вполне может случиться так, что они и вовсе не доживут до его выпускного вечера, родители принялись скандалить пуще прежнего.
Илья кое-как прорвался сквозь непрекращающийся ор и с большим трудом разъяснил предкам насчет того, что будет приезжать на каникулы, и еще насчет того, что за время учебы будет взрослеть вчетверо медленнее. К его удивлению, родителей эти аргументы нисколько не успокоили. Более того - к их воплям присоединилась Танька, чья зависть наконец достигла апогея. Вот уж кто мучительно переживал насчет стремительно улетающей молодости!
Примерно через час дебатов мать вспомнила, что давным-давно подошло время обеда, а в доме все некормленые. Она покинула стол переговоров и отправилась разогревать вчерашний борщ. Отец отправился ей помогать. Однако отрезав всем по куску хлеба, счел свою помощь законченной.
Илья с тоской обозрел поставленную перед ним тарелку с кое-как приготовленной похлебкой и подсохший кусок "черняшки", и у него тут же прибавился еще один аргумент к поступлению в Магическую Академию. Кормили там, во всяком случае, на порядок лучше.
