Страдалец посмотрел в заоконную тьму и с видом, исполненным страдания, сел на место.
— Подождите до утра, там и поедете.
— Еще огурчик? — предложила Куртинья.
Стук в дверь заставил нас всех подпрыгнуть от неожиданности.
Все дружно уставились на меня, словно я могла, не сходя с места, разглядеть стоящего на пороге. Раздумывая, кто бы это мог быть, я отправилась открывать.
— Анфисочка, дорогая, выручай! — воскликнул дедулька-зеленщик. — У старухи моей спину прихватило!
Я метнулась в кладовую, краем глаза увидев любопытные физиономии, высунувшиеся из кухни. Три человеческие и одну кошачью.
Вручив зеленщику растирку и склянку с бальзамом, отправила домой, пообещав утром проведать супругу.
Едва закрыла дверь, даже до кухни дойти не успела, как снова раздался стук. Решив, что старичок что-то позабыл, торопливо распахнула ее — и опешила.
Их снова оказалось двое. Бронни выглядела так, будто ее оторвали от чего-то очень интересного. А у Эреники был такой страдающий вид, что сердце разрывалось от желания обнять и утешить.
— Анфиса, мы к тебе по неотложному делу, — произнесла коллега-ведьма. И, не дожидаясь приглашения, вошла, заводя с собой спутницу. Девушка всхлипнула.
— Этот паршивец что-то с тобой сделал? — воскликнула я, чувствуя, как внутри закипает ярость.
— Что? — растерялась Эреника. Затем понимание сменилось возмущением. — Нет, что ты! Он просто… просто… ушел, — и она залилась слезами.
На кухне раздался грохот упавшего стула. В прихожую выскочил Вольдемар, замер, не веря глазам, а затем бросился к Эренике. Та вскрикнула и метнулась ему навстречу.
— Чудненько, — произнесла Бронни. — Оставляю ее тебе, — развернулась и ушла, закрыв за собой дверь.
9
— Вставай, Анфиса! Вставай! — голос у кота был странный.
Я с трудом открыла глаза, пытаясь сфокусироваться… и тут же проснулась. Попыталась натянуть на себя одеяло, но обнаружила, что лежу на полу, под головой у меня подушка, а сверху — прикроватный коврик, от пыли с которого я тут же и расчихалась.
— Вставай, Анфиса, а то опоздаем, — повторил судья и протянул мне руку, которую я проигнорировала.
— Что вы делаете в моей спальне?!
— Бужу тебя, — ничуть не смутился нахал. — Анфиса, пожалуйста, поторопись, мы уже опаздываем.
— Куда? — я тряхнула головой и тут же поморщилась. Да, вторая бутылка мухуморовки точно была лишней.
— В городскую канцелярию, заявление подавать.
Перед внутренним взором тотчас предстал мерзкий братец Вольдемар. И тут от него одни неприятности. Вчера они с Эреникой не могли дождаться утра, чтобы ехать подавать заявление о помолвке.
— А что, твой брат сам не справится?
На лице Тибериуса возникла растерянность.
— При чем тут он? Наше заявление.
— Ты о чем? — я устремила взгляд на судью.
Со стороны окна раздался ехидный смешок Куртиньи. Я повернула голову. Старая ведьма сидела на подоконнике и довольно улыбалась.
— Говорила же, что откажется. Давайте свой золотой, господин судья, — она протянула руку.
— Вы что, на меня спорили?! — возмутилась я, вскакивая.
Макарий, сидящий неподалеку, на всякий случай отошел в сторонку.
— Как я могла упустить свой шанс? — ничуть не смутилась Куртинья. — Я ж тебя знаю. А денежки лишними не бывают.
Ее улыбочка меня окончательно доконала.
В памяти после вчерашнего зияла огромная дыра. Последнее, что я помнила — это уходящих в ночь влюбленных. Затем мы вернулись на кухню, кот достал еще мухоморовки, чтобы отметить их воссоединение… а затем наступило утро.
— Так, — сказала я, — оборачиваясь к Тибериусу, — что я там обещала?
— Выйти за меня замуж. Сегодня конец недели, заявления принимают только до обеда. Не поторопимся — опоздаем.
“Что?!” — собралась завопить я, но тут увидела лицо Куртиньи и решительно произнесла:
— Едем!
Дальше все происходило столь стремительно, что запомнилось лишь фрагментами.
Вот я, выгнав всех из комнаты, одеваюсь. С третьей попытки влезть в платье наконец удается.
Затем, почему-то с пирожком в руках, сижу в карете. Карету слегка заносит на поворотах. В окно видно, как разбегаются прохожие.
Каменные ступени, ведущие к дверям городской канцелярии переходят в мраморный пол вестибюля. Секретарь выдает бланк, который надо заполнить. Когда очередь доходит до меня, я понимаю, что это невозможно. Но Тибериус спасает положение — забирает пирожок из моей руки, и через какое-то время я возвращаю подписанную бумагу.
— Поздравляю! — радостно восклицает Куртинья, когда мы выходим из кабинета. — Теперь вы официально помолвлены, осталось назначить дату свадьбы.
И тут я окончательно понимаю, что влипла. Свадьба? Замуж? Ой мамочки!!
В чувство меня приводит голос Куртиньи.
— С тебя пять золотых, Макарий.
— Что? — восклицаю я? — При чем тут мой фамильяр? И вообще, ты проспорила!
— Ему — нет, — улыбка ведьмы полна коварства. — Мы с котиком поспорили, что я выдам тебя замуж без всякой магии. А он не верил. Вот так, — она самодовольно улыбнулась.
Что за нахальная старуха!
— Как ты мог! — я уставилась на Макария. — Продать меня за пять золотых! По-твоему, я так мало стою?! И вообще, — я повернулась к Куртинье, — помолвка — это не замужество. Свадьбу можно и отменить, — и почувствовала, как напряженно замер Тибериус.
— Не-а, — еще шире улыбнулась Куртинья, — не отменишь.
— Это еще почему?
— Потому что ты его любишь, дурочка, — улыбка стала мягче. — И он тебя любит. А с вредными ведьмами по-другому никак. Я права, Макарий?
Кот вздохнул и с притворным сожалением протянул ей деньги.
10. Спустя полгода
Холодный осенний ветер шевелил жухлую траву, с неба сыпала первая снежная крупа.
— Уже близко, — обнадежил Тибериус. Карета катила неторопливо, слегка поскрипывая рессорами.
Родовое имение братьев находилось в такой глуши, что добираться до него пришлось два дня. В этом был свой плюс — вряд ли вредный родственничек будет наезжать к нам в гости часто. Тем более, что очень скоро у них с молодой женой появятся дела поважнее, чем катание по гостям. Мы с котом сошлись во мнении, что детишек у Вольдемара и Эреники будет не меньше пяти.
Тибериус хотел от меня хотя бы одного, но и тот пока не светил. Потому что с датой свадьбы мы с ним еще не определились. Какая же я ведьма, если вот так вот сразу — и под венец.
Уже полгода мы с ним помолвлены, но дальше дело не шло. В начале у меня было много дел. Сезон заготовки ингредиентов для зелий — пора горячая. Затем у него начался долгий процесс судопроизводства, который свадьбою не прервешь. После этого я оказалась занята на работе. Наше маленькое агентство решило расшириться, и мне пришлось не только бегать по заказчикам, но и обучать стажеров. Затем Тибериус купил дом для нашего будущего семейства. Ремонт в нем тянулся до сих пор, а значит и свадьба откладывалась.
Зато братец его даром времени не терял. В гости к Вольдемару и Эренике мы отправились не просто так — их первенец собирался появиться на свет в самое ближайшее время, и будущая молодая мама просила меня поприсутствовать и при необходимости помочь этому действу. Лекарь в имении был, но мне она доверяла больше.
Острые шпили сторожевых башен показались, едва мы миновали поворот. Когда-то давно здесь проходила граница королевства, и замок был форпостом. Сейчас граница сместилась южнее, и башни с крепостными стенами утратили свою оборонительную цель. Но замок до сих пор мог укрыть на своей территории жителей окрестных деревень.
