— В вашем храме давно пора всех посадить на диету, — хрипел Трапери, чувствуя, что ногу ему Гортон может и оторвать.
— Снижайся, безумец, — Гортон повторял это, как заклинание. А потом вспомнил, что вообще–то владеет магией и может даже не «как».
— Рройдо, драхо, магнерум! — произнес он на последнем издыхании. Между ним и Трапери полыхнула серебристая молния, запахло железом и палеными перьями.
Похититель вместе со своим живым грузом мешком свалился на землю. Его крылья на время парализовало. Но сдаваться он не собирался. Ключ Металла был спрятан в сумке, защищенной магией, чтобы Трапери не рассыпался кучкой праха. Но великая энергия Магнетизма действовала, она все равно легко могла найти выход, используя тело темного в качестве проводника.
Мужчина выбросил руку вперед, наслаждаясь своей новой, невиданной мощью. От ладони пошли волны и вибрация, ударили в стену Храма, моментально ее обрушивая. Затем попробовал шевельнуть крыльями. Получилось! Трапери счастливо засмеялся, взлетая. Никто его больше не мог удержать.
— Аарон, что ты наделал? — простонал Гортон, глядя, как его школьный товарищ исчезает в ночном небе вместе с Ключом Стихии.
ГЛАВА 7. Верея. Высшая темная магия
Зима в Даромнии наступила раньше обычного. В начале ноября. В тот день я проснулась от самого неприятного звука во вселенной, скрежета когтей о стекло. Линкс царапал окно, пытаясь поймать больших белых мух. По крайней мере, мне так спросонок показалось.
— Линкс, который час, не подскажешь? — промычала я, еще не до конца открыв глаза.
Вопрос поверг рыжего в смятение. Он оставил стекло в покое, заметался по подоконнику, потом спрыгнул ко мне на кровать и начал носиться поверх одеяла, что–то вереща. Наверняка там, откуда я его вытащила, снега не было, и от вида незнакомых осадков малыш слегка перегрелся.
— Хочешь показать мне классную штуку, правда? — спросила я, все еще слабо надеясь, что пандочка уляжется на мне досыпать.
— Верея, почему ты решила поговорить с Линксом в четыре утра? — в мою сторону полетела расшитая бисером подушка. Я еле успела откатиться.
— У меня очень беспокойные рыжие соседи, две штуки, — резюмировала я, понимая, что уже взбодрилась и вряд ли усну, — никакой от вас поддержки в такой сложный день.
— А почему сложный? — Ксандра тут же села в кровати, словно только и ждала возможности со мной поговорить.
— У нас сегодня «день смежных дисциплин», ну, когда все лекции и практики посвящены другим стихиям…
— Эй, мы с тобой в одной академии учимся, забыла? — обиделась Ксандра.
— Точно. Извини, сплю еще. Привыкла, что родителям надо все объяснять с нуля.
— И что, какая стихия?
— Металл, — я горестно вздохнула, — и знаешь, кто ведет обзорную лекцию по «Высшей темной магии»?
Ксандра прикусила кончик одеяла в избытке чувств. А потом воскликнула:
— Да иди ты!
— И пойду, куда деваться, — кивнула я, — он самый, да.
Два месяца, что прошли с начала учебного года, я ухитрилась ни разу не столкнуться с ректором Трапери. Научилась сливаться с толпой во время выступлений руководства Академией и на торжественных собраниях. Пряталась за всевозможные выступы, завидев в коридоре стройную крылатую фигуру. Но не явиться на лекцию я не могла. Нарушать дисциплину не в моих правилах, ведь моя цель — получить образование и выйти из этого мрачного замка с дипломом светлого мага. И забыть позорный случай с крылатым ректором, как страшный сон.
С магией тоже не все было просто. Таких спонтанных вспышек, как во время концерта, у меня больше не наблюдалось. Максимум, что сумела выдать на практикуме «Эфирные связи» — приподнять стол преподавателя. И стул тоже. Вместе с профессором Бронтом. Но он не обиделся, к счастью. На этом мое могущество заканчивалось. Я посвящала долгие часы медитациям, но все без толку. Или засыпала, или начинала злиться.
— Поспи еще немного, наберись сил, — посоветовала Ксандра, — а так, видишь, природа печалится вместе с тобой. Даже зима началась внепланово.
Это правда, обычно снег у нас выпадает не раньше конца ноября. Аномалия какая–то. Я провозилась без сна пару часов, а когда все же погрузилась в дрему, уже пора было вставать. Хороша я буду с темными кругами под красными глазами неимоверно.
В то утро я и решила освоить азы бытовой магии. Тем более, еще можно было записаться на дополнительные занятия по этому предмету.
Форму я приводила в порядок с особым тщанием. Если честно, до этого так заморачивалась ее видом только в первую учебную неделю. А тут решила, что светить перед ужасным ректором одновременно помятыми лицом и одеждой не стоит.
Ксандра с пониманием и сочувствием посмотрела на мои попытки освежить юбку, прошитую серебристыми нитями, как положено студентке — эфирщице.
— Не бойся так, — попыталась подбодрить она меня, — может, он уже и забыл, как ты начудила. Вон времени сколько прошло.
Я лишь горестно вздохнула. Надеяться, что Даниэль Трапери не помнит, как я упала ему на колени при большом скоплении народа, я бы не стала. Тем более, с памятью все отлично у него, про Линкса мне сразу сказал. Хорьком его назвал, но многие ошибаются.
В аудиторию заходила на подгибающихся коленках. И те, кто знал причину моей робости, либо сочувственно шептались за спиной, либо радостно хихикали. Я постаралась сделать лицо барельефом и не реагировать ни на одних, ни на других. В группе нашей были в основном парни. Девушек всего трое, считая меня. Казалось бы, мы должны держаться вместе, как товарищи по счастью. Или наоборот. Но нет! Аурика и Никанора воспринимали и меня, и друг друга как соперниц. Вот в чем нам соперничать? Парней безхозных куча, хоть по пять штук себе выбирай в рыцари. По способностям тоже не пересекаемся, у меня их вообще периодически нет, например. Аурика — благородная девица из знатной эльфийской семьи, я — тоже графская дочка. Никанора принадлежит древнему роду светлых магов.
Если говорить о стихийности, свойственной нам, то самой продвинутой была пока эльфийка. У нее с эфирной магией были явные подвижки, она видела связующие нити и могла ими управлять. Правда, не очень шустро, но вполне оформившийся светлый маг начального уровня. Могла лечить руками, влиять на остальные стихии, пусть едва заметно, но Рок ее хвалил. Никанора находилась примерно на том же уровне, что и я. Какая у нас может быть конкуренция. если подумать? Но нет, в подружках нам не ходить.
Всего нас в группе было шестнадцать человек, то есть мальчиков целых тринадцать. Все светлые, одухотворенные и очень многозначительные. А один даже почти что с крыльями. Почти что — потому что они у него иногда проявлялись, но долго не держались. Говорят, их видимостью надо уметь управлять. Марк пока не умел. Он был сыном настоящего эфилира, которых не так много у нас осталось. Крылатые, что белые, что черные — настоящая редкость в магическом мире. Есть еще серые, от смешанных браков. И в какую они пойдут стихию, загадка до самого их совершеннолетия.
— Рад приветствовать вас, светлые! — этот голос не спутать ни с чьим больше.
Я опустила голову как можно ниже, словно дату сегодняшнюю в тетрадь записывала. Долго и тщательно.
— Думаю, мое имя и звание вы все знаете, — продолжал Трапери, — я ректор этого прекрасного места, и не раз выступал перед вами в этом качестве. Но сегодня побуду вашим преподавателем. В сущности, мы рассмотрим всего один вопрос. Чем различаются стихии Эфира и Металла.
Ректор сделал паузу, а затем продолжил:
— Вот теперь можно записывать, Оллистер. До этого я не говорил ничего из того, что могут спросить на экзамене.
Я ощутила новую волну хихиканья и сочувствия. Заметил. Узнал меня по затылку? Или просто специально искал взглядом в немаленькой аудитории? Помещения у нас большие, это позволяет студентам сидеть по одному и не отвлекаться друг на друга.
Мои щеки пылали, в ушах шумело, и я с трудом разбирала слова Трапери.
