— У богов свой план существования, у нас — свой. — Ответил Мартин. — Поверь, они знают что делают. Любое действие, любое вмешательство на нашем уровне, дают аналогичные права и оппоненту.
— Права? — Хмыкнул я. — Мы что, в зале суда? Или ты хочешь сказать, что честные боги всегда играют по правилам?
— Дело не в этом. Они сцеплены друг с другом, и все их силы сосредоточены на борьбе. Как только один из них выделяет часть силы на то, чтобы сделать что-то еще, даже самое маленькое чудо, другой автоматически также получает некоторую возможность для действий. Впрочем, столь жесткое противостояние прежде всего относится не к уровню богов, а к Лабиринту и Логрусу, но боги, в определенной степени, зависимы от своих Узоров. В некотором роде, Узор — ты ведь знаешь, что они обладают собственным самосознанием, не так ли? — есть дитя того, кто его нарисовал и бога, которому Узор был посвящен.
— Посвящен? Это как? Проводятся какие-то торжественные церемонии?
— Никаких церемоний не нужно. Создатель Узора даже не обязан знать о своей связи с божеством. Корвин не знал, но он всегда выступал как агент Единорога. В начале своего пути Бранд тоже им был, но он был завербован, предал нашего покровителя и переметнулся к Фениксу. Поэтому и Лабиринт, начертанный в Эмеральде, стал тенью Феникса, а не Единорога.
— Кстати, давно хотел спросить. Возьмем, например, Единорога и Лабиринт. Как они между собой соотносятся?
— То есть?
— Кто принимает решения? Насколько Лабиринт самостоятелен?
— Вполне самостоятелен. — Уверил меня Мартин. — Чтобы тебе было понятнее, Лабиринт можно сравнить… ну, скажем, с устройством, имеющим искусственный интеллект. Устройство запрограммировали и пустили в самостоятельное плаванье. В ходе работы оно постепенно развивается, учится… Естественно, это не тупая машина. В некотором роде, Лабиринт — это тоже бог. Искусственный бог. Инструмент Единорога, созданный для выполнения определенных функций на нашем уровне существования.
— Если Лабиринт — компутер, Единорог — программист, то кто же тогда Корвин? Так, мимо проходил?
— Нет, что ты! — Мартин улыбнулся и покачал головой, — Во-первых, он купил компьютер — нарисовал Лабиринт. Во-вторых, Корвин выполнил очень важную работу — настроил все эти окошечки, подобрал подходящую заставку…
— Наш Аваллон — заставка на рабочем столе?!
— Ну а что же еще? — Вопросом на вопрос ответил Мартин.
— М-да. Это очень интересная теория, но давай, все-таки, давай вернемся к тому, с чего мы начали. Почему был выбран Рэндом, ты объяснил. Но почему теперь была выбрана Джинна?
— Пути Единорога ведомы только самому Единорогу. — Глубокомысленно заметил Верховный жрец.
— Эту лапшу ты будешь вешать на уши своим прихожанам.
— Но я действительно не знаю его планов! Или ты думаешь, бог регулярно докладывается мне о своих действиях?!
— Не надо лукавить. Что-то ты должен знать… или хотя бы догадываться! У тебя же есть эта самая «мистическая связь с Силой», про которую ты говорил! Должна быть! Ты ведь жрец!
— Мистика — она и есть мистика. — Продолжал издеваться надо мной Мартин. — Нечто, плохо поддающееся словесному описанию.
— Я сейчас кого-то придушу…
— Испуган. — Жрец засмеялся. — Хорошо. Признаюсь, кое-какие догадки у меня есть…
— Ну слава Единорогу…
— …но мне снова придется тебя разочаровать.
— Я что, ОПЯТЬ не готов?! Мартин, это уже не смешно.
— Нет, на этот раз не готов как раз я. Так что придется потерпеть.
— Дай хотя бы намек. — Попросил я.
Мартин вздохнул.
— Подумай вот над чем. — Произнес он. — У богов могут быть свои долговременные планы. И не всегда их поступки исчерпываются теми целями, которые мы им приписываем… Кстати, что ты думаешь о Хельвере?
— Хороший паренек, — сказал я. — Быстро осваивает фехтование. Но магия ему лучше дается. Я предложил подогнать его по этой части. Не Мордреду же этим заниматься… Экс-короля Джинна на пушечный выстрел к своему сыну не подпустит. А почему ты заговорил о Хельвере? Ты думаешь, он как-то повлиял на решение Единорога? Но как?!
— У тебя ведь уже есть одно домашнее задание, правильно? Теперь, когда я дал тебе намек, у тебя есть второе…
— Ладно. — Со злостью сказал я. — Я подумаю. Но некоторые мои мысли кое-кому могут и не понравиться…
— Наложить на тебя епитимью? — Оживился Мартин. Я хотел сказать что-нибудь едкое, но в этот момент взгляд панкующего жреца стал рассеянным, и он вытянул руку в моем направлении, предлагая мне помолчать. Кто-то связался с ним по карте.
— Да. — Сказал Мартин через несколько секунд. — Да, он здесь. Сейчас. — Посмотрел на меня. — Тебя хотят видеть.
— Кто? — Удивился я.
— Джинна.
— Откуда она узнала, что я у тебя?
— Не имею понятия. Спроси у нее сам.
— Ты зря торопишься меня выпроводить. — Сказал я, поднимаясь. — Наш разговор еще не закончен.
— Да, я знаю. Но сейчас тебе пора идти. Королева ждет.
Я прикоснулся к плечу Мартина и увидел то же, что и он — призрачный образ Джинны, сидевшей в не менее призрачной малахитовой гостиной. С каждым ударом сердца видение становилось четче. Я протянул руку и королева коснулась моих пальцев. Я сделал шаг. Комната Мартина растаяла за спиной. Я стоял в небольшой помещении, стены которого были выложены зеленым камнем.
— Салют, сестричка! — Сказал я, устраиваясь за малахитовым столиком напротив Джинны. — Зачем я тебе понадобился? И как ты узнала, что я у Мартина?
— Я несколько раз пыталась тебя вызвать. — Объяснила новоиспеченная королева. — Ты не отвечал. Я связалась с твоим отцом, и он сказал, что ты о чем-то хотел побеседовать с нашим домашним римским папой… Кстати, о чем вы говорили?
— В основном, о метафизике. — Я наморщил лоб. — Кант, Гегель, Хайдеггер… Свобода и предопределение. Бытие и время. Бог и человек. В общем, ничего интересного.
Джинна подозрительно посмотрела на меня.
— С каких пор ты увлекаешься метафизикой?
— Да это меня Мартин начал грузить! — Сказал я возмущенно. — Я-то зашел для того, чтобы всего-то взять пару музыкальных дисков…
— И где же они? — Джинна посмотрела на мои пустые руки. Я тоже на них посмотрел и воскликнул:
— Вот черт! Забыл!
— Понятно. — Кивнула Джинна. — Но музыку тебе придется послушать как-нибудь в другой раз. Нам с тобой нужно о многом поговорить. Во-первых, спасибо за то, что стал обучать Хельвера…
— Да не за что… Нельзя допустить, чтобы Семья была слаба. — Я почти дословно повторил то, что некогда сказал мне Мордред. — Кто-то должен обучить новичка.
— Понимаю, но я рада, что именно ты захотел этим заняться. Вообще-то я планировала, чтобы Хельвера обучал Эрнил, но сейчас Эрнил занят…
— А разве Эрнил — хороший колдун? — С сомнением спросил я. Я этому приколисту и ночной горшок выносить не доверил бы.
— Эрнил очень хороший колдун. — Известила меня Джинна.
— М-да. — Я покачал головой. — Вот так и узнаешь своих родственников… А чем он так занят?
— При Мордреде магическую безопасностью дворца обеспечивала Фиона. Но теперь, как ты понимаешь…
— Понимаю. Я заходил к Мордреду на днях. Он пакует вещи.
Джинна улыбнулась.
— Вот-вот. Мордред и Фиона захотели немного пожить на Отражениях. Это так мило с их стороны.
— Ясно. — Я вздохнул. — Какие еще у нас кадровые перестановки?
— Об этом я и хотела с тобой поговорить. Мне показалось, что ваша с Марком… ммм… — Она запнулась, подыскивая эвфемизм слову «партия». — …ваша ветвь при Мордреде была совершенно несправедливо отстранена от участия в государственных делах. Я уже говорила с Марком. Он согласился взять контроль над северной цепью укреплений…
— Между Киммеро-Пиктляндией и Аваллоном?
— Ага. Там начинаются границы реального мира. Мы сами — хотя и с трудом — можем уйти в Отражения, отдалившись от города на несколько миль, но подвести войска вплотную невозможно. Эта цепь укреплений представляет собой очень важный рубеж, охраняющий нас не столько от твоих дикарей — тем более что сейчас, под твоим командованием, они ведут себя тихо — сколько от вторжений из других миров…
— Но ими же командует Каин!.. — Я прикусил язык, вспомнив нелесные высказывания Джулиановского сынка в адрес моей сестрички.
— Каину нужно отдохнуть. — Глядя мне в глаза, твердо произнесла Джинна. — За последние годы он явно переутомился.
— Ты тоже выписала ему путевку на курорт в Отражениях?
Джинна покачала головой.
— Я никому ничего не выписываю. — Заявила она. — Я бы с удовольствием оставила их во дворце. Как говорила одна умная женщина: держи друзей близко, а врагов еще ближе…
— Так что с Каином?
— Ничего. Он просто отстранен от этой работы. Каин немного расстроен, и поэтому у меня есть предчувствие, что во дворце мы его в ближайшее время не увидим. Скорее всего, он переедет к своему папочке, в Арден.
